В этом же письме Бабкевич говорит о необходимости проведения целого комплекса мер, а именно: «…Усилить политработу в скотоводческих районах, широко мобилизовать население для борьбы с басмачеством. Организовать отряды самоохраны краснопалочников, усилить боеспособность существующих отрядов.

Обеспечить бесперебойный завоз хлеба, промтоваров, немедленно ликвидировать задолженность, повести решительную борьбу с перегибами, провести немедленную решительную чистку районов культполосы от всяческих пособнических элементов… Крайне необходимо, чтобы вокруг наших гарнизонов появилось и осело население. Для этого необходимо провести соответствующую работу среди скотоводов, дать нужные директивы по линии ЦК и правительства…»

Приведенное выше письмо наглядно показывает, насколько широко планировалась борьба с басмачеством в той стадии, когда был взят курс на решительную ликвидацию политического бандитизма.

Приказ начальника Центральной оперативной группы о тактике бандитов широко отражал серьезность борьбы, высокую боевую активность басмачей.

В своих приказах наше командование подчеркивало отличную тактическую подготовку главарей, умелое использование местности, стремление в первую очередь вывести из строя командиров наших частей ОГПУ, автоматическое оружие, осведомленность бандитов о передвижении наших частей за счет хорошо налаженной разведки.

Вполне понятно, что и командир специально сформированного 11-го Хорезмского полка И. И. Масленников, готовя свой полк к боям, думал о предстоящем рейде в глубину Кара-Кумских песков, о тактике борьбы с бандитами, о чем свидетельствует его письмо, адресованное врид ПП ОГПУ в Средней Азии Залину:

«Добрый день, т. Залин!

Пользуясь данным Вами разрешением (при посещении полка) о товарищеских письмах, решил повторить мою точку зрения на проводимую в данное время операцию.

Будучи в Ашхабаде по Вашему разрешению в декабре месяце у начальника О. О. т. Полякова, присутствовал на своеобразном совещании на тему: «Какой тактикой вести борьбу по окончательной ликвидации бандшаек в пустыне». Большинство товарищей высказалось за образ действия, который фактически ЦОГ и провел. Я предложил общепринятую тактику борьбы с бандитизмом. Меня вначале поддержал было Рифферт, а потом занял двойственную позицию. Против меня был единственный аргумент: «Вы не знаете

Песковых

басмачей».

Вот мой вариант»

На севере и юге создается по одному участку, участок разбивается на районы, в каждом районе один истребительный, один летучий отряд и база (при рациях). Их функции: истребительному отряду границ нет. Действует он до физического изнеможения. Летучий же отряд действует в черте своего района.

Для облегчения ориентировки участок разбит на 25-километровые нумерованные квадраты с координатами. В каждом районе иметь подвижную базу в 45 верблюдов (выбрасывается как особая крайность). У меня на севере районы Нер-Бугунский и Хатибский могут обслуживаться автобазами, для чего требуется полку 10 полуторатонок «Форда.» Забросивпродфураж, они могут использоваться как дозорные машины по освещению местности и связи с культполосой.

Радиус действия фактический, как истреботряда, так и летучего — 240 километров, т. е. трое суток отряд может действовать с собственным обеспечением, не опираясь на базу. Кроме того, мы вполне можем иметь скрытые базы, как предлагал т. Бабкевич. Их закладывать не обязательно в районе колодцев.

Предлагаемый мной вариант допускает гибкость оперработы, ибо ее данные будут своевременными, а следовательно, и возможна будет ее реализация.

Оперработа должна вестись участком, районом и непосредственно отрядами. Предлагаемый мной вариант не требует громадных материальных затрат, он наиболее гибкий для данного этапа борьбы с басмшайками в пустыне.

Прилагаю схему моего варианта для северного участка. 10 января 1933 года. Подпись: Масленников».

Сохранившиеся до наших дней документы свидетельствуют о том, что Масленников готовил своих бойцов и командиров к предстоящим им тяжким испытаниям в песках не только физически, но главным образом морально, идейно, всемерно усиливая партийно- комсомольскую прослойку в подразделениях.

Показательна в этом смысле докладная записка инспектора политотдела Рекстина, в которой он говорит: «Действующий отряд Масленникова доносит радиограммой, что за время похода в песках после 10. XII с. г. принято в партию 40 человек…»

Начальник ЦОГ в обзоре борьбы с басмачами, отмечая недостаток опыта некоторых командиров, высоко оценивает военно-политическую подготовку Масленникова. Говоря о нескольких отрядах, он пишет: «…Бойцы дерутся хорошо. Управление же подразделениями в бою со стороны командиров зачастую отсутствует, бой развивается стихийно. Исключением из этого является отряд Масленникова…»

Очевидно поэтому командиру 11-го Хорезмского полка и была поручена главная роль в решении такой нелегкой задачи, как ликвидация басмачества в Туркменистане.

Докладывая начальнику УПО и войск ПП ОГПУ в Средней Азии Горбунову о том, что банда Ахмед-Бека объединилась с бандами Дурды-Мурга и Бады-Дуза в районе Мирза Чале, начальник ЦОГ Бабкевич делает вывод: «Ташаузский отряд 11-го Хорезмского полка Масленникова надо бросать немедленно…»

«ВЫСТУПИТЬ, НАСТИЧЬ И УНИЧТОЖИТЬ…»

После возвращения с учений, проведенных в районе крепости Змухшир, 11-й Хорезмский полк Масленникова готовился к выходу в летние лагеря, в районе которых были назначены тактические учения.

В лагере на берегу мутного арыка Шават красноармейцы полка разбивали линейки, устанавливали коновязи, размечали участки.

По арыку на каюке перевозили кирпич и доски для установки летних кухонь, очагов. Старшины хлопотали, формируя команды землекопов, печников, плотников. Повсюду, и на зимних квартирах, и на месте будущих лагерей шли, казалось бы, мирные работы.

Но командир полка прекрасно знал, что все это до поры до времени: выход в лагерь будет лишь после завершения глобальной операции в песках. Масштабы готовящихся по всему Туркменистану военных действий не позволяли хотя бы одному дивизиону, не говоря уже о такой боевой единице, как полк, остаться вне дела.

Подав специальный рапорт, Масленников надеялся, что именно его полку доверят нанести главный удар по басмачам. К этому он готовил всё десять месяцев со дня организации свой полк, сформированный в июле прошлого 1932 года, к этому готовился сам.

Что он знал и что oбязaн был знать о своем противнике? Знал лишь предположительно, что объединенная бандгруппа Дурды-Мурта, Ахмед-Бека, Бады-Дуза в течение декабря и января отсиживалась где-то в районе южной оконечности Сухого озера, о чем можно было строить лишь догадки: ни действовавшие в песках наши отряды, ни авиаразведка не могли установить точно ее местоположение. Безусловно, знал он и то, что для предотвращения движения банд на фуражировку к югу и западу Кара-Кумов, а также в целях прикрытия пунктов, расположенных глубоко в песках, созданы песковые гарнизоны с оперпостами: Ак-Кую — в сорока километрах от станции Ягман, колодец Тагалок — в девяноста километрах севернее станции Искандер, колодец Елбарслы — в ста десяти километрах севернее станции Душак. Серный завод и колодец Ербент прикрывались постоянно расположенным там 126-м отдельным дивизионом ВОГПУ, а восточное и Южное побережье Кара-Бугазского залива — 155-м отдельным дивизионом.

Объединенная банда давала о себе знать дерзкими налетами крупных — до ста, ста пятидесяти всадников — фуражированных групп.

Все случарг ограбления аулов, находившихся в 50–60 километрах от железной дороги и в 20–30 километрах от

Песковых

гарнизонов, свидетельствовали о хорошо поставленной разведке у Ахмед-Бека и Дурды-Мурта. А это значило, что в случае получения приказа выйти в пески для ликвидации банды, маскировка и конспирация должны быть безукоризненными.

Был, конечно, информирован Масленников, что ему будет подчинен добровольческий отряд Хан-Дарьи под оперативным руководством старшего уполномоченного отдельной Узбекской погранкомендатуры Классовского. Пополненный взводом милиции, он уже выступил с колодца Тагалок на колодец Ак-Яйла наперерез банде, отходящей к своему становищу на колодце Орта-Кую.