– Руфус в вашем распоряжении, так же как и любой другой работник, который вам понадобится. Обо всем, что вам нужно, сообщайте мне.

Дайана поблагодарила его, но он возразил:

– Нет, это я должен поблагодарить вас. Как вам понравился вчерашний прием?

– Да, очень, благодарю вас. Сожалею, что вашему брату пришлось так неожиданно уехать.

Девушка чувствовала, что должна упомянуть имя Андрэ, иначе Жан Полю это покажется странным.

Секунду Жан Поль непонимающе смотрел на нее, а потом засмеялся.

– Ах, этот братец очень беспокойный! Он всегда таким был. Он совсем не похож на меня, моя жена вам это сразу же скажет. Он любит карты и красивых женщин. Но я знаю, что если что-то случится, он сразу же будет здесь. Он беспокоится о судьбе Юга даже больше, чем я. Кстати, об этом. Всем очень понравилось, как вы пели вчера «Dixie's Land».[14] Вы знаете, некоторые считают, что южанам нужен хороший марш, и эта песня отлично подходит.

– Мне она тоже понравилась.

Затем она извинилась и ушла искать Руфуса. Если она хочет пустить этот винокуренный завод, она должна сделать это до того, как ее тело станет слишком неуклюжим, чтобы лазить по горам.

Шон был не очень-то доволен новым предприятием своей жены и не скрывал от нее своего мнения.

– Да это просто неприлично – моя жена делает виски, и все об этом знают!

– Шон, у тебя есть твои лошади, и ты очень мало бываешь со мной. По крайней мере, мне будет чем заняться.

Она чуть не сказала ему, что заметила, как он исполняет любой каприз Габриэллы и проводит бесчисленные часы, ухаживая за любимой лошадью девушки. Но Дайана удержалась от резких слов. Она не хотела спорить с мужем. Шон злился на нее с тех пор, как она начала заниматься этим виски.

– В Шелбивилле в одном магазине надо мной даже смеялись из-за того, что моя жена делает виски.

– Мне очень жаль, Шон. Но так мы поможем Жан Полю, а это самое главное.

– Кое-кто говорил мне, что Лем Джо Бартоу места себе не находит от злости на тебя. Он очень опасный человек. И подлый! Он никогда ничего не делает открыто. Говорят, он даже убил нескольких человек, которые занимались тем же делом, что и он!

– Да он убил массу народа этой своей дрянью!.. – горячо возразила Дайана. – Один Бог знает, что он туда подмешивает! Я не боюсь мистера Бартоу, и если бы ты был мужчиной, ты бы тоже не боялся его!

Дайана сразу же пожалела о своих словах. Он не любил, когда она ему возражала. Но девушка просто боялась, что он разделяет мнение этих людей: что женщина, занимающаяся таким делом, не может быть достойной женой и матерью.

Но ведь ей нечего стыдиться! Ее семья была очень известна в своем графстве за отличный напиток, который она производила. Во всем Вэксфорде, а, может быть, и во всей Ирландии не было человека, который знал бы об этом деле больше, чем ее семья. Однако с этим были связаны и самые печальные и трагические события в жизни Дайаны. Однажды ее отец обвинил в мошенничестве каких-то людей, которые забрали у него деньги, обыграв в карты. А ночью эти люди подожгли их маленький завод. Пока Дайана и ее отец боролись с огнем, он перекинулся на их дом, где спали остальные О'Ши. Спасти их оказалось невозможно. Дайана и ее отец уехали в Новый Орлеан, расплатившись за билеты тем, что им удалось выручить от продажи остатков виски. Им даже удалось собрать немного денег, чтобы начать новую жизнь.

Дайана с энтузиазмом взялась за свое дело. Жан Поль достал ей все необходимое для завода, а Руфус стал отличным помощником.

Жизнь в Монкере продолжалась. Жан Поль выглядел очень веселым, что было так на него не похоже.

– Диди, я не представляю, как вам могла придти в голову такая замечательная идея, – сказал он ей однажды, когда они подсчитывали издержки своего предприятия. – Вы удивляете меня. И Аурэлию тоже. Вы – такая молодая женщина и так много знаете об этом деле!

Дайана была просто счастлива, что способствует процветанию Монкера. Они с Шоном пользовались такими привилегиями, которых они никогда не ожидали. К ним относились, как к членам семьи. Но их личные отношения были далеки от идеала.

Дайана часто думала, что Шон подозревает больше, чем говорит ей. Он никогда не говорил об Андрэ, но она заметила, что он начинал прислушиваться, когда упоминали имя Андрэ.

Девушка так уставала за день, что иногда по вечерам она буквально падала на постель в одежде и часто даже в ботинках.

Шон часто ночевал на конюшне. В одну из таких ночей Дайана проснулась от приснившегося ей кошмара: ей показалось, что Монкер горит, так же как горел ее родной дом.

Но это было не кошмарным сном. Это было правдой. Только горел не дом, а завод на горе. Дайана побежала туда и споткнулась на ходу. Руфус подхватил ее, она впилась ему в руку, чуть не плача при виде этого зрелища.

– Руфус! Он горит! Наш завод горит! Наверное, мы оставили угли…

– Миссис Диди, ничего мы не оставляли! Это кто-то специально сделал. Иначе и быть не может! Я проверил печи перед сном…

Он заплакал, дрожа так же, как и она.

– Посмотрите только, пылает вся гора!

Дайана вспомнила свою семью, и слезы полились у нее по щекам при мысли о такой же кошмарной ночи в Ирландии. Только на этот раз виноват был не ее отец. Она собрала все свои силы.

– Может быть, мы вовремя, Руфус, может быть, вовремя…

Вместе со всеми, прибежавшими на пожар, им удалось спасти сам завод и все оборудование. Они с Руфусом охраняли гору до рассвета, пока не исчезли последние языки пламени. Шон не смог убедить ее вернуться домой и, в конце концов, ушел один.

– Это все дело рук Лема Джо, – сказал Руфус, вытирая с лица сажу и передавая девушке тряпку. – Пруди сказала, что она видела, как он быстро уезжал отсюда, когда начался пожар.

– Но ему все-таки не удалось уничтожить нас! – воскликнула Дайана.

И они с Руфусом стали исполнять какой-то невообразимый танец.

Она знала, что Шон пришел бы в ужас, увидев ее танцующей ирландскую джигу со старым черным рабом. Но Дайане было все равно. Единственное, о чем она могла думать в тот момент, – она не побеждена! Монкер станет когда-нибудь крупнейшим и самым лучшим производителем виски на Юге!

И что скажет на это драгоценный мистер Андрэ Деверо?

Маргарет Эрни Макафи родилась 4 марта 1860 года.

Празднование рождения первого ребенка Дайаны дало превосходную возможность семье Деверо подумать о чем-то, кроме грозящего отделения Юга.

Радостную новость принесла всем Пруди.

– Девочка! Просто красавица!

Ее лицо все еще блестело от пота. Роды были очень трудными. Все поверили в то, что ребенок родился раньше срока, так как девочка весила всего пять фунтов.

Шон и Жан Поль издали радостные крики, а Аурэлия заплакала от счастья. Даже Габриэлла вела себя слегка возбужденно, особенно после того, как Аурэлия напомнила ей, что Дайана хочет, чтобы они обе стали крестными матерями девочки.

Чтобы отпраздновать это событие, вынесли самый первый бочонок виски Дейердрэ. Жан Поль поднял свой стакан и залюбовался цветом напитка.

– Я даже не знаю, за что выпить в первую очередь: за эту чудесную малышку, за этот напиток, который по словам Руфуса, изменит вкусы всей страны, или за то, чтобы Юг отделился от Севера, если Линкольна выберут в президенты.

Шон поднял свой стакан.

– Давайте выпьем за все сразу.

Его глаза расширились, когда он осушил свой стакан.

– Святые угодники! Теперь я точно знаю, что нам следует выпить каждый ваш тост в отдельности, а потом еще все тосты, которые придут нам всем в голову!

Жан Поль, сделав первый глоток, кивнул.

– Я согласен с вами, Шон. Сегодня Диди подарила вам чудесную дочь, но она также сделала отличный подарок этой стране. Не припомню, чтобы когда-нибудь пробовал виски лучше этого!

Он налил себе еще стаканчик.

– Вы знаете, у меня были сомнения насчет этого предприятия, но говорю вам, это отличная работа. Аурэлия, ты должна это попробовать.