Эта Вселенная, ее предыдущий пульс, 16 840 931 99. год стандарта U-3, с момента запуска Времени (Большого взрыва по теперешней терминологии).

Хотя все описанное ниже и происходило в далеком прошлом, но в данной ситуации, понятие «прошлое» применять крайне некорректно. Так, как в конце каждого пульса Вселенной, все сущее превращается в ничто и останавливается само Время, то принципиально не важно, предыдущий это был пульс или последующий, какой он по счету, и был ли он вообще…

Все меры длины, веса, времени, скорости и т. д., по возможности, приведены в привычном для этого сообщества виде. Понятия и явления, определений которых уже, или еще, не существует в сложившейся системе восприятия мира (Земля, начало третьего тысячелетия от Р.Х.), заменены на наиболее близкие, с минимальной потерей смысла.

День начался неожиданно, как это всегда и бывает. За окнами убогого гостиничного номера просветлело затянутое свинцовыми тучами небо, но ровно настолько, чтобы догадаться, что на улице рассвет.

Дэновер Краст со стоном потянулся. Кровать под ним жалобно скрипнула, жалуясь на свой преклонный возраст. Быстро сообразив кто он такой и где находится, он энергично вскочил и сделал несколько разминочных упражнений. На вид этому парню можно было дать не больше тридцати. Стройный, можно даже сказать худощавый, с копной непослушных, темных волос, с несерьезным, даже детским выражением цепких зеленых глаз. Сложен обычно, ничего выдающегося, парень, как парень, каких много, толкающих скрипучую повозку коммерческих отношений, по ухабистой, петляющей как судьба дороге, ведущей к успеху и в преисподню одновременно.

Комната выглядела отвратительно запущено, хотя это и был, по убеждению менеджера, самый достойный номер во всем отеле. На постели были устланы новенькие, еще сохранившие складки простыни, но чувствовалось, что даже древняя кровать с удивлением относится к такой роскоши.

В дверь постучали.

– Заходите, – разрешил Дэновер.

– Как спалось? – выдал дежурную фразу заспанный официант, вкатывая видавший виды сервировочный столик, покрытый ослепительно-белой, по здешним меркам, большой салфеткой.

Такое отношение к постояльцу было внове отважному работнику вилки и ножа, и он заметно нервничал. Впервые за время своей, почти десятилетней работы, он сталкивался с тем, что необходимо было подавать завтрак прямо в номер. Птицы такого калибра никогда раньше не останавливались в этом, единственном в округе отеле, да и вообще никогда не посещали Городок. Промзона – не место для таких людей.

– Спасибо, все нормально.

«Побыстрее бы уже домой», – со вдохом подумал Дэн и без энтузиазма приступил к завтраку.

Это был его родной мир, но он так привык к другому его проявлению, что мозг отказывался воспринимать окружающую действительность как нечто свое, близкое. Особенно давило на нервы низко нависшее, казалось, никогда не просветляющееся, темное небо. Да и все остальное было отличным от того, к чему он привык с детства, и выглядело чужим и враждебным.

Наскоро позавтракав, он быстро оделся и прихватив кейс с документами спустился к «парадному». У выщербленных временем и кованной обувью большинства постояльцев ступеней, его уже ждала машина. Бронированный автомобиль управляющего одного из предприятий, заботливо предоставленный молодому проверяющему на все время инспекционной командировки. Заляпанная грязью по самую крышу, старая машина выглядела внушительно. Под слоем мокрой грязи отчетливо были видны выбоины, то ли от пуль, то ли от времени и ржавчины.

Водитель, одетый в обычные для промышленной зоны, синий форменный комбинезон и такого же цвета куртку рабочего концерна «Страк», завидев Дэна выскочил из машины и услужливо распахнул перед молодым сопляком массивную дверцу. Все, кто находился в это время поблизости и видел эту картину, были так поражены, что кое-кто даже позабыл о том, куда же он спешил в такой ранний час. Эти люди видели подобное только по телевизору. Взревев турбиной, массивный автомобиль, неожиданно резво взял с места и брызгая в стороны жидкой грязью, растворился в мелком, как пыль, моросящем, никогда не прекращающемся дожде.

Дорога, залитая некогда первосортным бетоном, из-за идущих почти все время дождей была покрыта тонким слоем грязи. Идущий на большой скорости автомобиль оставлял на ее зеркальной поверхности уверенную колею, которая через минуту, другую, затягивалась. Через километров пять Городок кончился и машина въехала в промышленную зону. Дорогу, ставшую казалось еще уже, с обеих сторон обступили серые, бетонные корпуса и цеха концерна «Страк». Безмолвный водитель отчаяно завертел руль, пробираясь среди хаоса громадных строений, к одному из административных зданий. За время короткого путешествия, им попалось всего несколько встречных машин – громадных грузовиков, прямоугольных и грязных, больше походивших на железные чудовища, чем на машины, придуманные и сделанные для облегчения человеческого труда. Водители этих колесных монстров, издалека завидев машину управляющего, снижали до минимума скорость и почти останавливались на обочине, стараясь не обдать грязью и без того заляпанную до неузнаваемости машину своего босса.

У административного здания, выделяющегося на общем фоне местных построек только тем, что в его окнах было установлено пуленепробиваемое стекло, а у массивных дверей мокли под дождем два дородных охранника, его уже ждали. На ступенях стоял сухонький человечек, держа над головой огромный, черный, как ночь, зонт. Он подбежал к остановившемуся автомобилю и распахнул дверцу.

– Доброе утро, господин Краст, – хрипло поприветствовал он Дэна. – Прошу прощения за погоду, но у нас так всегда.

– Здравствуйте, – поздоровался молодой инспектор, вылезая из машины на залитый водой бетон. – Я надеюсь вы все подготовили, как вам и было поручено?

– Все было готово еще вчера, – сделал обиженное лицо встречающий, – не стоило и беспокоится. Все в полном порядке.

Оставив автомобиль они направились в сторону невозмутимых охранников.

Руководство корпорации «Страк» любило вводить в жизнь всякие новшества. Инициатором как правило был молодой и деятельный вицепрезидент Артак Граустер. Его не удовлетворяла та роль, которую играл его концерн в экономике планеты, надо сказать ведущую роль в металлопроизводстве. В каждом сне он видел свою корпорацию, уверено выходящую на галактические просторы, а когда просыпался, то делал все возможное, для того, чтобы это стало реальностью. Вот и сейчас, инспекция, с которой приехал Дэн в промышленную зону, была одной из таких новаций. Граустер не остановился на том, что каждое предприятие его корпорации предоставляло отчет о своей деятельности в конце каждой смены, а приказал менеджерам головного офиса, лично проводить инспекционные проверки вверенных им предприятий, подталкивая тем самым управленческий персонал на местах, к отчаянному поиску резервов в повышении производительности или к поиску нового рабочего места.

Завод, на который сейчас приехал Дэн, был последним в его инспекционной поездке. Из бумаг он узнал, что на предприятии производили тормозные системы ко всем видам наземного транспорта и запасные части к ним.

Пока они поднимались в лифте на директорский этаж, пока петляли по устланым сверкающим пластиковым покрытием коридорам, у встретившего Дэна господина рот не закрылся ни на секунду. Он то рассказывал какой молодец их директор, то с грустью вспоминал о бесчисленных трудностях, которые приходится преодолевать каждый день этому отважному человеку.