Подвеска слегка касается камня, а затем следует вспышка яркого

серебристого света, а затем все исчезает.

Все.

Туман окружающий меня, настолько густой, что я ничего не могу

различить вокруг себя кроме облака плотного воздуха. Я не чувствую под

ногами почву. Словно парю. Я закрываю глаза в попытке сориентироваться,

но от этого у меня только начинает кружиться голова.

Когда я открываю глаза, то оказываюсь снова у развалин, под ногами

твердая земля. Я перевожу дыхание. Хорошо. Я здесь. Вот только все

выглядит по-другому. Южная стена выше, возвышается над моей головой

примерно на двенадцать футов. Легкий туман и серое небо исчезли, а вместо

них яркие лучи солнца освещают поляну, усыпанную весенними цветами.

Панды нигде не видно.

Где-то вдалеке смеется девушка. Когда я оборачиваюсь – ничего,

просто ветер насвистит в деревьях, которые немного тоньше и реже, чем я

помню.

Я снова слышу смех. Теперь я вижу девушку. Она примерно моего

возраста, возможно, чуть-чуть младше, с темными, ниспадающими на спину

волосами. Длинное платье, сшитое из плотной коричневой шерсти, слегка

касается земли. Талию опоясывает ремень из длинной полоски такой же

шерстяной ткани. Ее шею украшает толстая серебряная цепочка с особым

кулоном. Серебряный цветок – маленький волчий аконит, который я узнаю

без труда.

Я поглядываю на свой браслет. Подвеска в форме цветка точно такая

же за исключением царапин и потускнения за годы носки.

– Гвин, – окликает ее парень с сильным ирландским акцентом. –

Вернись.

Он говорит не совсем по-английски, но я отлично его понимаю.

Имя девушки Гвин? У Дану была дочь по имени Гвин.

Предположительно моя подвеска принадлежала ей. Это дочь Дану? Моя

прародительница?

Девушка снова смеется и бежит к руинам. Ко мне. Она останавливается

и оборачивается на голос парня, прежде чем замечает меня.

– Ну же, Аарон. Трава выглядит достаточно мягкой, чтобы прилечь.

Это привлекает внимание юноши. Он выглядывает из-за ствола дерева,

копна каштановых волос прикрывает ему глаза.

– Неужели?

Вопль застревает у меня в горле. У юноши длинные волосы, слегка

касающиеся его ключицы, но все же по-прежнему ниспадающие на его лоб в

знакомой, непослушной манере. Кривоватая улыбка – маленькое

несовершенство, заставляющее потустороннюю красоту Остина казаться

почти человеческой.

Невозможно. Это не может быть он.

Гвин снова смеется и бежит к поляне трав и цветов.

Юноша начинает бежать за ней, но останавливается, когда замечает

меня.

Гвин уже пересекла поле, метнувшись к деревьям, но он не следует за

нею. Он делает осторожный шаг в моем направлении.

Я прислоняюсь к стене и призываю огонь, ветер, любое оружие.

Впервые за столько недель стихии не появляются мгновенно. Нет ничего

кроме холодного страха.

– Остин?

Мой голос дрожит. Мои глаза обманывают меня. Она назвала его

Аароном, не Остином. Остин заперт в потустороннем мире. Он больше не

может навредить мне.

– Мог бы быть. – Он окидывает взглядом мои ноги. – Я тебя знаю?

На мне джинсы, но внезапно у меня появляется чувство, что мне нужно

больше одежды.

– Это я. Брианна?

Он склоняет голову в сторону.

– Тогда ты не отсюда?

– Конечно, нет.

Солнечные лучи плохо прогревают воздух. Я дрожу.

Он подходит ближе.

– Ты – ангел?

Смех вырывается прежде, чем я успеваю остановить его. Он и вправду

не узнает меня.

– Едва ли.

Гвин окликает с другой стороны луга.

– Аарон!

– Аарон?

Я осматриваю его одежду. Подпоясанная шерстяная рубашка едва не

доходит до его колен, а грубые леггенсы выглядят почти как трико. Он одет

как один из ребят Робин Гуда.

Он слегка кланяется.

– Лорд Лоркан.

Если эта девушка действительно дочь Дану, тогда этот юноша – Остин

до того, как он был изгнан? Одна из личностей созданных Миком для

данного Лорда Лоркана?

Он не сводит с меня взгляда.

– А ты?

– Думаю, я из будущего.

– Моего будущего?

– А ты не знаешь?

И вот тут Остин должен был бы отпустить шуточку о том, как у нас все

плохо закончится.

Он улыбается, знакомой кривоватой улыбкой.

– Твой честолюбивый замысел достоин восхищения, но я не на рынке

женихов.

Он думает, я клеюсь к нему? Умоляю.

– Приди в себя.

– Извини?

Невинное выражение его лица – это что-то неожиданное. Трудно

представить себе этого юношу тем парнем, который подверг жизнь моей

подруги опасности и обманом заставил убить Блейка. Но я знаю – это он.

Должен быть.

Гвин выходит из-за деревьев. Она пересекает луг, волоча позади себя

юбки. Взгляд Остина метнулся в ее сторону.

Головокружение, ощущаемое ранее, возвращается в десятикратном

размере. Меня скрючивает от тошноты, и я падаю на влажную траву. Когда я

открываю глаза, небо снова серое. Одежда липнет ко мне, насквозь

пропитанная от земли. Когда я поднимаюсь, у меня стучат зубы.

Панда все еще пасется на поляне. Стена ниже, пять футов в самой

высокой точке.

Что я только что видела? Это был Остин, я уверена в этом. Он был

здесь с дочерью Дану.

Я заставляю себя встать на ноги и подхожу к Панде.

– Все хорошо, девочка?

Панда продолжает жевать траву. Получается, это произошло только со

мною.

Я взбираюсь в седло и оглядываюсь на руины, наполовину ожидая

увидеть призрака. Но там никого. Я и прежде бывала в местах, которые не

могла объяснить. Я встречалась с Дану и даже Киллианом в царстве духов.

Но это ощущается как-то по-другому. Я не старалась сдержать свою силу или

применить магическое заклинание. Да и Гвин с Остином, похоже, не знали

кто я. Они не были частью моего настоящего. Уверена, я вторглась в их

прошлое.

– 4 –

Я должна покинуть это место. Последнее что мне надо, так это призрак

Остина из прошлого, преследующего меня сквозь века. Как будто мне и так

мало, что призрак Блейка Уильямса продолжает вторгаться в мои сны.

Я могу вернуться обратно в Калифорнию. Могу сражаться. Не то чтобы

я боялась. Я не одна. Где-то есть другая бандия – Шерри Миликен. Бог знает,

она готова к сражению. Но я никогда не хотела войны с Сынами. Я никогда

не хотела этого. Я всего лишь хотела нормальной жизни. Чтобы у меня был

обычный парень. Тот, который доверяет мне. Разве я слишком многого

просила?

Вероятно, если брать Блейка как показатель.

Я не хотела идти на вечеринку по случаю пятнадцатилетия его

младшей сестры, но Блейк был настолько категоричен, что я пошла. Я

понимаю, он хотел, чтобы я стала частью его жизни, а не просто какой-то

девушкой, которую он прятал. Да и я хотела того же. Все-таки одно дело

желать, а совсем другое – попытаться завязать разговор со спинами его

родителей. Я встречалась с Мэллори всего лишь раз, но была совершенно

уверена в том, что она ненавидела меня настолько сильно, как и все

остальные. После трех месяцев я готова была уже отказаться, но Блейк

продолжал настаивать, чтобы мы пошли вместе. Это было не только из-за

семьи Блейка. Сыны позволили мне быть в их рядах только потому, что

считали – я смогу привести их к Шерри. Потому что верили, что я была под

башмаком у Блейка. Может в некоторой степени, так оно и было. Во всяком

случае, я думала, что любила его. Думала, что он любил меня.

Я была на вечеринке всего лишь несколько минут. Блейк еще даже не

видел меня. Он разговаривал с группой чистокровок около встроенного

каменного барбекю, прекрасно сочетающегося с экстерьером МакМеншена6,

который родители Блейка называют домом. Я больше не могла его