Вот теперь она испугалась.
— Какие ворота? Какую дань? Ты про Бессмертных толком говори, а то пугаешь только! — потребовала она.
Хранитель досадливо поморщился:
— Зря я с этим затеялся.
— Ничего не зря! А если и зря, то теперь уж и так застращал меня почти до смерти, — немного прибавила она своих страхов. — Так что уж давай как есть, пока твои хранители меж скал бегают.
— Как есть? А как есть на самом деле, никто и не знает. Знают только, что возле Каменных Гряд всегда неладно бывает. Всегда недочёт случается в людях. Уж до или после — это как когда. А то и прямо там… Никогда в запретные земли обозы целыми не переходят.
Маритха похолодела. И ведь который раз ей лишнее знание вредит, а все любопытство проклятое! Спутник, похоже, угадал её настроение.
— Ну что, пропала охота расспрашивать? Да ты не трясись. Говорю же: мы вроде бы ночью уже отделались. И хорошо.
— Думаешь, без помех перейдём? — тоненько протянула Маритха, от всего сердца желая, чтобы он согласился.
— Откуда же мне знать, — пожал он плечами. — Каменные Гряды — это как ворота в запретные земли. Все так говорят. Да не все проходят. Не всем суждено.
— Так мы тут уже в запретных землях, — удивилась девушка.
— Тут да не тут. Это все так себе, пустоши обычные. А отсюда уже настоящие запретные земли начинаются. Ты сама погляди на эти камни — они как стена.
— В стенах одни ворота бывают, а не дыры сплошные повсюду, — хмуро возразила Маритха.
— Это только сдаётся, что дыры.
Девушка не стала больше расспрашивать, опасаясь ещё какую-нибудь гадость услыхать. Вместо того принялась напряжённо всматриваться в проход между скал, надеясь поскорее хранителей увидать. Показалось, что проход стал даже шире. А она сразу и не заметила, какой он большой.
Людей Маритха в камнях так и не высмотрела, зато услыхала слабый звук пищалки. Видно, далеко уже отошли, а может, и не слышно их за камнями. Обоз стронулся с места. Длинной чередой, как сюда пришли, тарпы вступили в широкий просвет между скалами. Маритха удивилась. Тут и втроём запросто двигаться можно, и очень даже легко. Если побыстрее надо, чего ж так тянуться цепочкою?
Сперва от страхов, навеянных Тангаром, она решила посидеть в своём уголке, наружу не выглядывать, пока обоз на ту сторону не выбрался, потом не вытерпела, приникла к своей щели.
Камни как камни. Буровато-черные громады по обе стороны. И не такие страшные. Она слегка высунулась и задрала голову. И не такие уж высокие. Должно быть, без труда можно влезть, такие они корявые.
Путь преградила очередная каменная гряда. Следуя за первым тарпом хранителей, они свернули направо, потом ещё вправо взяли. Получается, пошли в глубь скал, и Маритха начала уже беспокоиться, однако скоро опять нашли боковой проход и вывернули в нужную сторону. Эта дорожка не такая широкая, но тарп запросто пройдёт. Впереди заверещали пищалки, Тангар погнал зверя быстрее, потом ещё ускорился, повинуясь назойливому звуку.
Маритха хотела крикнуть ему, чтобы правил осторожнее, Тут и так неровно, тарп запинается, еле-еле поспевает. Ноги переломает, и как им тогда до Латиштры добраться? Однако вспомнила свои недавние промахи, сдержалась, указывать не стала. Тангар между тем как с ума сошёл, все нахлёстывал зверя пассарушем и нахлёстывал. Они уж за каменные стены цепляться начали, а ему все неймётся.
Хорошенько задев боком скалу, громадина вошла в проход пошире. Маритха с облегчением заметила, что впереди ещё вольнее пойдёт, и вдруг тарп, бегущий перед ними, подался в сторону, шатнулся, припал на колено. Взревел, качаясь. Они тут же воткнулись в него почти со всего ходу. Девушка выкатилась из носилок, но на спине каким-то чудом удержалась, схватилась вовремя за упряжь, хоть и лицом по ней проехалась и при этом больно саданулась щекой о крайнюю пластину. Тангар одной рукой, как песчинку, забросил её наверх, удержал, предваряя новый удар, теперь уже сзади.
— Назад! Назад! — заорал он, оборачиваясь, и тут же дунул в пищалку. Оказывается, у него такая тоже есть.
Он вовсю махал рукой, выдувал пронзительные трели, и девушка, уже придя в себя, растревожилась не на шутку. Ведь что случилось-то: тарп один повредился. Проходов тут довольно, правда узковатых, но они вполне сойдут. Вот сейчас все отодвинутся назад без ненужной спешки — наспешили уже — и обойдут в другом месте. Но Тангар продолжал разъярённо насвистывать и махать руками. Сзади ему вторили с увечного тарпа. Визг стоял невообразимый.
Затор затягивался. Маритха от случайных глаз опять полезла под прикрытие. Посидела, сколько утерпела, выглянула. Тангар примостился лицом к носилкам и хмуро ждал, поглядывая по сторонам. И вдруг опять принялся насвистывать на пищалке. Шум от общей свалки уже утих, и Маритха разобрала, что ему ответили издалека.
— Узел на твою Нить, До́нга! — зло ударил он кулаком по своей ладони.
— Что, что такое?
Девушка сообразила, что все выходит не так, как надо.
— Пока ничего.
Он отвёл глаза. У Маритхи ослабели колени. Все совсем не так, как надо. И вечер уже опускается.
Хранитель зыркнул по сторонам. Маритха вскрикнула. Не вечер это. Это скалы… придвинулись ближе. Ещё чуть-чуть, и они обнимут их мохнатого зверя за бока. А назад не двинуться. И вперёд путь перекрыт. Не объедешь.
— Скоро уже, скоро, не бойся, — пробормотал Тангар, — лучше внутрь давай…
Но Маритха глаз не могла оторвать от буро-черных шершавых камней, норовящих их раздавить.
— Они сдвинутся? — еле справилась она с голосом. — Совсем?
Тангар опять отвёл глаза, не выдержав её молящего взгляда. Не посмел обмануть.
— Да. — И поспешно добавил: — Не трусь, нам с тобою вреда не будет. Мы по спинам назад переберёмся, если уж плохо придётся… Как те сделали, — указал на уныло похрапывавшего виновника всех сегодняшних неприятностей.
Её немного отпустило. На том тарпе никого уже не было. А сам зверь, криво привалившийся боком к камню, теперь все равно что мёртвый. С такой ногой ему никуда не уйти.
— А он? — погладила Маритха шерсть зверя под ними.
Тангар промолчал.
Он подождал ещё немного, вскочил, забрался внутрь носилок. Зазвякал там, зашелестел.
Хватает самое нужное, безучастно подумала девушка. А толку? После первого облегчения стало ясно, что стоит лишиться тарпа — и в обозе им не удержаться. Как её спутник не раз говорил, ждать их никто не будет. И к себе не посадит. Тут все сами за себя и в ответе только перед Бессмертными. Представить страшно: одни посреди этих жутких земель, да ещё и пешие. Далеко ли можно уйти?
Спутник вышвырнул её узел с пожитками, и она уцепилась за него мёртвой хваткой. Что же будет? Скалы неумолимо сдвигались.
Тарп под ними беспокойно завозился, словно пытаясь раздвинуть их, когда позади, наконец, началось хоть какое-то движение.
Скорее, молила про себя Маритха. Быстрее! Тарпы понемногу забеспокоились. Им тоже был знаком страх западни.
Потихоньку, очень медленно, звери один за другим отодвинулись назад. Соседний тарп отошёл на пару шагов. Камень уже сминал шерсть вокруг их зверя. Тангар тут же принялся нахлёстывать испуганную громадину, пытаясь добиться от неё повиновения. Маритха не раз возопила к Бессмертным о помощи, прежде чем поняла, что тарп перестал тупо тереться о стены и все-таки стронулся с места. Он взревел, натужно дыша, передвинулся на шаг, на другой. Опять взревел, попятился ещё. Соседний зверь минул узкие воротца, за которыми ему стало посвободнее. Ну, милый, гладила Маритха тарпа, давай же! Двигайся, горакхово отродье, ругался Тангар.
Громадный зверь с трудом протиснулся в воротца, и победно реванул. Хранитель же как раз дул в пищалку, сообщая, что самой большой беды они минули. Вместе получилось так смешно, что девушка хихикнула, не удержавшись, но осеклась, увидев глаза Тангара.
Они принялись пятиться дальше вслед за остальными. В западне остался один лишь раненый зверь. Он возился там в бесплодном страхе, взрёвывал понемногу, ещё не зная своей участи, и помочь ему было невозможно.
