— В мастерскую декораторов нашего театра, — ответил я, радуясь возможности сменить тему. — Я в театре присматриваю за их работой. Если хотите постоянно держать меня в поле зрение, советую устроиться к мастеру Тонгу — их бригадиру.

— Спасибо, Руднев-сан, — покивал Бокий. — Вот только возьмёт ли этот твой Тонг меня на работу? Я-то человек уже пожилой.

— Тонг прижимист, — пожал плечами я, — и рабочих рук постоянно не хватает.

— Мне не много надо, — подмигнул мне из-за очков Бокий, — да и работать мне не привыкать. Хотя давно уже ничего руками не делал, в основном, всё больше головой как-то приходилось. А теперь возвращаемся к кристаллам. Мне нужна вся информация по ним.

— Ну а я-то тут при чём, — пожал плечами я. — Я здесь совсем не из-за этих кристаллов, что бы они из себя не представляли.

— А я — из-за них, — решительно заявил Бокий, — и мне нужна твоя помощь. Мне больше не к кому обратиться.

— Бо-сан, — резко бросил ему я, — не забывайте, что я тут не просто так в театре работаю. У меня есть своё задание, над которым мне надо работать, и лишний риск для меня смерти подобен. Не забывайте, что я тут не рабочий из Китая или Кореи, а — русский эмигрант. И у меня нет за плечами опыта подпольной работы, а только каких-то полтора года школы Разведупра. Тем более, я практически «под колпаком» контрразведки, почти за каждым моим шагом вне театра следят, и если филёры услышат хоть несколько слов, что мы тут наговорили, мне — конец.

— Мы ушли от них ещё на трамвайной остановке, — отмахнулся Бокий, — хотя, скорее всего, они нас перехватят ближе к мастерской. Далеко до неё, кстати?

— Не особенно, — пожал плечами я, — больше половины пути пройдено.

— Значит, ждать уже недолго, — сам себе кивнул Бокий. — Последний вопрос: что это за театр такой, где декораторы «под колпаком» у контрразведки?

— Дело не в театре, — не слишком честно ответил я, — а во мне. Мне не доверяют и постоянно следят, когда я покидаю театр, а я это делаю не слишком часто. Всё ждут, когда я выйду на связь с другими агентами. Мне и беседа с вами может дорого обойтись.

— Скверно, — буркнул Бокий. — Ладно, мне пора отваливать. Надеюсь, ещё встретимся в театре.

Я как раз надеялся на обратное, но говорить этого Глебу Бокию не стал. Если его опознают, то мне — конец. Я отрицал сам факт знакомства с ним, а тут оказывается, что «главный оккультный чекист» тоже находится в Токио. И тогда мне, не смотря на все усилия Юримару, не миновать самой строгой проверки с применением, как говорят в НКВД, спецсредств. После таких проверок редко кто выходит живым, а если выходит — остаётся калекой на всю жизнь. По крайней мере, у нас, но не думаю, что в Японии ситуация кардинально иная.

Мы разошлись за пять минут до того, как филёры вновь обнаружили меня. Они сделали это даже раньше, чем я думал, а значит, Глеб Иванович скрылся как раз вовремя. Не подвело чутьё старого чекиста бывшего подпольщика. Что самое интересное, Бокий сумел опередить меня, когда я вошёл в мастерскую, он уже беседовал о чём-то с Тонгом. Бригадир вежливо поклонился мне и попросил подождать. Быстро закончив беседу с Бокием, Тонг повернулся ко мне.

— Кто это? — спросил я у него, изображая скучающее любопытство, было бы подозрительно, если я не сделал этого.

— Пожилой эмигрант из Кореи, — объяснил он. — Говорит, что неплохой плотник и жестянщик. Думаю, возьму его к себе — лишними руки никогда не будут. Так что вы хотели?

Я провёл ладонью по лицу, припоминая, зачем, собственно, шёл к нему, а то со всеми этими беседами как-то об этом и позабыл.

Вопреки прямому приказу Юримару братья фон Нейманы уже на следующий день после совещания стояли напротив театра. Конечно, Каспар в очередной раз изменил внешность, чтобы так сильно не бросаться в глаза. Бальтазар же сменил обычную чёрную форму, которую предпочитал всякой иной одежде, на тёмный костюм-тройку, какие носили молодые европейские бизнесмены, приезжающие в Токио в поисках быстрых прибылей. Таких было очень много в конце прошлого — начале этого века, когда Япония открыла границы и все конфликты и гражданские войны, раздиравшие её, завершились. Но и теперь ещё можно было встретить их, шагающих по мостовым столицы с гордо поднятыми головами и видом конкистадоров, готовых покорять дикарские острова. Старший из братьев выглядел намного скромнее, хоть и одет был в почти такой же тёмный костюм, но отрешённое выражение, редко сходящее с его лица и очки на носу, резко контрастировали с гордым видом его брата. Бальтазар принял любимый образ маленькой девочки с огромными глазами и теперь крутился у ног братьев, приставая к ним с разными вопросами и тыча пальцем в интересующие его вещи. Его поведение раздражало Мельхиора и забавляло Бальтазара, который проводил с младшим братом намного больше времени.

— Защита у театра очень крепкая, — потёр пальцами подбородок Мельхиор, — и непонятно, для чего она. И где-то тут вы встретили этого загадочного Юримару?

— Именно здесь, — кивнул Бальтазар, — и тут же мы устроили ту самую драку, из-за которой Риббентроп накричал на Исаака.

Похоже, тот факт, что фон Кемпфер получил хорошую отповедь от чрезвычайного и полномочного посла Рейха, доставлял ему особое удовольствие. При всяком удобном случае Бальтазар поминал этот случай.

— Я думал, ваши действия, meine Herren, — Юримару появился, как всегда, неожиданно, просто выступил из толпы людей, постоянно снующих по улице, — будут иметь куда более тяжкие последствия.

— Ты решил всё же схватиться с нами? — в глазах Бальтазара загорелся азарт схватки.

— Я пришёл поговорить с вами, meine Herren, — усмехнулся Юримару. — Мы слегка повздорили при первой нашей встрече, но, думаю, цели у нас сходные, а потому стоит некоторым образом объединить усилия для их достижения.

— Вы ничего не знаете о наших целях, — заметил Мельхиор, — так что, почему вы пришли к выводу, что они сходны с вашими, непонятно.

— Вы приходите к театру уже второй раз, — ответил Юримару, — значит, вас интересует именно он. Как и меня. Поэтому я и предлагаю вам объединить усилия.

— Тогда давайте определимся, — осторожно сказал Мельхиор, — что вы можете предложить нам, и чего хотите от нас.

— Вот правильный подход к делу, — усмехнулся Юримару. — Давайте пройдёмся, а то в связи с действиями ваших товарищей, за театром постоянно ведётся негласное наблюдение. Я, конечно, могу долго отводить глаза филёрам, но при этом сам очень сильно обнаруживаю себя для других глаз.

— Конечно, — кивнул Мельхиор, — незачем привлекать к себе лишнее внимание.

Уже вчетвером они медленно зашагали прочь от театра. И только почти незаметный за своим большим лотком продавец амулетов и талисманов проводил их взглядом.

— Со своей стороны, — говорил на ходу Юримару, — готов предложить вашей группе некоторую информацию по кристаллам духа, а также выдать расположение одного из объектов, где ведутся работы над ними.

— Весьма щедро, — недоверчиво покосился на него Мельхиор, — и хотелось бы услышать, что вы захотите в обмен на эту информацию?

— Много мне не нужно, — пожал плечами Юримару. — Можно сказать, я предоставляю вам информацию в счёт будущих услуг. Как только мне что-то понадобится, я тут же сообщу вам, meine Herren.

— Мне не нравятся такие условия, — высказал своё мнение Бальтазар. — Вы предлагаете нам нечто конкретное, а именно не самую ценную для нас информацию. А вот что потребуете взамен, мы не знаем.

— Вполне возможно, что и ничего не потребую, — усмехнулся в ответ Юримару. — Вполне возможно, что мне от вас не будет нужно ничего.

— Уж простите, — остановился Мельхиор, — но я не верю в альтруизм. Вы, Юримару, скорее всего, пытаетесь каким-то образом использовать нас. А нас это не устраивает. Очень не люблю, когда нас используют. Особенно втёмную.

— Я тоже не собираюсь раскрывать вам всех своих карт, — отрезал тот. — Я даю вам информацию и хочу от вас определённых действий, чтобы вы отвлекли ими внимание от меня. А чтобы вы предприняли их, вам как раз и нужна моя информация.