Фотиев не стал вступать в спор с Захаром, зная, что в демагогии тот сильнее его.

Придя к единодушному мнению, что Сидорин представляет одинаковую опасность как для ордена, так и для клана (Захар категорически отказался вносить в ненаписанный текст меморандума слово «человечество»), заключили перемирие. С сегодняшнего дня останавливались все операции противостояния и начинался обмен информацией с последующей координацией действий. Естественно, до определенного предела – подумали оба одновременно. А если и объединенные усилия не дадут результата, придется задействовать людей Степана и аналогичное подразделение клана.

– А чего это ты подзадержался на Колыме? – уже вставая из-за стола, уставленного нетронутыми закусками и полными бокалами, спросил Захар с самым невинным видом. – Я тебя уж несколько дней жду. Или заболел там кто?

– Да так, возникли кое-какие проблемы, – нарочито беспечно махнул рукой Фотиев, но внутри все замерло. Захар ни в коем случае не должен был узнать о Жуковском. Сергей был его главным козырем, тузом в рукаве.

– И как, решил?

– А когда это я проблем не решал?

На этом и расстались, не прощаясь.

Первый странный случай произошел с Робертом еще весной. Он просматривал присланные из Магадана материалы и заметил, что на некоего Жуковского пришел бланк, заполненный абсолютной ахинеей. Он уже было протянул руку к телефону, чтобы устроить разнос ответственному за этот сектор работы, но передумал. Откуда-то ниоткуда вдруг возникла мысль, будто выписанная перед глазами огромными буквами: ЭТОТ ЧЕЛОВЕК НЕ ДОЛЖЕН ЖИТЬ. ОН ОПАСЕН!

Роберт помотал головой – мысль не исчезла. Ну, что же, значит, так тому и быть, решил он. Он доверял своей интуиции.

Все обстоятельства совпали как нельзя лучше. Радиоэлектронщики уже собрали к тому времени опытный образец излучателя ближнего действия, сами не зная, что же это они соорудили, потому что программировал прибор лично Роберт. Он и испытать его успел, не на летальный исход, а так, по мелочи, вызвав почечные колики у неприятного лицом дворника, которого и так собирался увольнять.

А раз такой случай, Роберт перепрограммировал прибор для воздействия на любого человека, оказавшегося в зоне направленного луча, и вручил его вместе с устной инструкцией отправляющемуся в Магадан Скворцову. Вскоре Скворцов доложил, что клиент уже в реанимации, и Сидорин перестал о нем думать.

Потом были и другие случаи подобных озарений, и теперь Роберт подчинялся им безоговорочно. Иногда он убеждался, что принятые по наитию меры приносили пользу, иногда толку от них было чуть, но вреда не было ни разу, поэтому Сидорин отнесся к появившемуся у него свойству спокойно.

Были и случаи неудач, сильно нервировавшие Роберта. Сначала он узнал, что Жуковский, которого он давно считал мертвым, жив и удивительным образом здоров. По укоренившейся привычке доводить дело до конца, Сидорин приказал отправить в Магадан одноразового киллера, но тот исчез бесследно. А потом спецы доложили, что после покушения подобраться к клиенту стало невозможно, потому что его взяла под охрану какая-то очень серьезная контора, справиться с которой им не под силу. Сидорин скрипел зубами от злости, но сделать пока ничего не мог.

Потом он (он!) проиграл какой-то мелкий конкурс на право разработки небольшого, но вкусного месторождения золота там же, на Колыме. И кому проиграл? Мелкой фирмочке, про которую никто и не слышал! Эта злосчастная Колыма начинала действовать ему на нервы. Роберт задействовал все механизмы давления на чиновников, вышел на самый верх. На взятки ассигновал сумму, едва ли не ставившую весь проект на грань потери рентабельности. Деньги переставали иметь значение, потому что он мог потерять лицо. Дело было уже в принципе.

Но ничего не помогло. Готовые исполнить любую просьбу Роберта чиновники всячески уходили от разговора об этом конкурсе и даже отказывались от денег. Роберт, затаив злобу, пополнил список неотомщенных обид. А тут еще оказалось, что одним из акционеров в той фирме был проклятый Жуковский!

Люди, посланные разобраться с Никодимом Волковым, вернулись ни с чем – колдун уехал из станицы и будто растворился в воздухе, поиски ни к чему не привели.

Вскоре после того, как к нему попали сведения о долгожителях из тайной организации, Роберт, сидя в машине, несущейся по кольцевой дороге, обратил внимание на идущий по соседней полосе огромный черный лимузин. Из него через приоткрытое окно на Роберта смотрел пожилой мужчина цыганистого вида, причем, как он отчетливо понял, цыган отлично видел его через сильно тонированное стекло. Пронзительный взгляд черных глаз заставил Роберта непроизвольно втянуть голову в плечи и сползти вниз по сиденью. А лимузин резко набрал скорость и умчался вперед.

Сидорин немедленно отдал приказ, чтобы лимузин отследили и выяснили все о его хозяине. Но его люди потеряли машину уже через десять минут, и почему-то никто, в том числе и сам Роберт, не сумел запомнить ее номер. Сидорин не стал даже наказывать нерадивых работников, поняв, что столкнулся с явлением, которое ему пока не по зубам. Домой он приехал в полном смятении. Но чуть позже, проанализировав ситуацию и по привычке разложив все факты по полочкам, пришел к выводу, что не бывает худа без добра. Раз ему оказывают такое мощное противодействие, значит, он на верном пути, значит, ощутимо наступил на хвост этой тайной организации, они заволновались и неминуемо совершат ошибки.

В этот вечер Роберт обнаружил у себя новые способности. Например, он только посмотрел на опоздавшего на три минуты с чаем слугу, а тот отлетел, как от удара, влипнув спиной в дверь. Чтобы проверить себя, Сидорин прошелся по дому – прислуга разлеталась по сторонам как кегли, ему нужно было лишь разбудить в себе злость.

А назавтра Роберт почувствовал легкое жжение под ложечкой и понял, что должен сейчас сделать. Он вывел на свой монитор картинку с камер внешнего наблюдения и увидел стоящий недалеко от ограды неприметный «рено». Сидевший в нем человек смотрел в бинокль в сторону усадьбы и одновременно говорил что-то в телефонную трубку. Сидорин не стал звонить дежурному, потому что знал – тот просто не замечает автомобиль. Вместо этого он, не отрывая взгляда от монитора, вызвал начальника личной охраны и отдал ему короткое приказание. Ждать пришлось недолго, все это время он смотрел на непрошенного гостя, потому что знал – стоит ему оторвать взгляд, и тот сразу уедет.

Стекло в дверце машины беззвучно рассыпалось, наблюдатель уткнулся лицом в руль. К «рено» подбежали двое и загнали машину в открывшиеся ворота. Все это заняло несколько секунд.

К Роберту пришла бодрящая, будоражащая кровь уверенность – теперь он готов принять бой!

Долго не давало всходов святое семя. Но пришло время Спасителя, и по Его смерти на кресте и чудесном воскрешении в числе Его учеников и последователей оказалось достаточное количество наследников первозданных носителей Духа. Напутствуемые Двенадцатью, отправились они в разные страны, неся Святое Благовествование. Шли в Иудею и Рим, Антиохию, Дамаск и Македонию, и всюду, где находили святое семя, пробуждали Дух Создателя.