— А кто он такой этот «клир»?

— Ну, подпевалы, дьякон, и старушонки церковные, певчие… они — клир, компания… Все торопятся… Всем охота поскорей отпеть и за поминки… А батюшке охота больше денег заграбастать. Ну и клиру — доход… Вот они, распустив паруса, так и носятся по кладбищу, батька кадилом машет, а сам все скороговоркой: «Восподь помилуй. Восподи по… упокой душу усопшего раба твоего». И опять ходу дальше. А которые отпетые, садятся на землю, прямо на могилках раскладывают закуски, ну и водочку, конечно, и начинается веселье.

— Веселье на могилках?

— Да. И что ты удивляешься? Я на кладбище познакомился с одним дяденькой… Очень был принципиальный человек!.. Как напьется, кричит: «Никогда не работал и работать не буду, принципиально!» — Он на кладбище кормился. Вот когда ему на поминках поднесут сердобольные, он пристроится к их компании, ему еще поднесут, а он подвыпьет и начинает откалывать:

«Со святыми упокой, упокой.

Человек он был такой, был такой,

Любил выпить, закусить, закусить…»

Фредик сорвался с кровати и пустился в пляс… в присядку. В коридоре вспыхнул свет. В одно мгновение ребята, как ни в чем не бывало, лежали в постелях с крепко закрытыми глазами.

В дверь заглянули обе Маши, Тишина… Няни осторожно закрыли дверь.

— А где он живет этот дядька? — тихонько спросил Валерочка. Фредик тихонько свистнул:

— Уже его нет… Замерз этой зимой, там на кладбище….

— А хоронили его с музыкой или с попом?

— Ну какая ему музыка, ведь он же не работал. А поп даром не станет махать кадилом, так зарыли…

Мальчики промолчали…

— Знаешь что, — снова зашептал Валерочка. — Мите надо купить велосипед, он мечтает о велосипеде…

— Слышал… А на какие шиши?

— Папа на днях прислал мне шестьдесят пять рублей. Я их завтра возьму у «Химии», мы с тобой пойдем в Культмаг и купим Мите велосипед.

— И-д-е-я! И-дее-я! — завопил Фредик не своим голосом и соскочил с кровати.

— Ты что, ошалел? — строго спросили в один голос обе Маши. — Ночь-полночь — орешь? Главное — идея? Ты в санатории, в изоляторе.

Няни зажгли свет в коридоре и не гасили его до утра.

— Это все не к добру, — решительно заявила маленькая Маша.

И как в воду глядела. Наступающий день был полон самых тревожных происшествий.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

ПОБЕГ

— Денег я тебе не дам, — заявила «Химия» Валерочке.

— Ну, отдайте нам хоть штаны! — просит Фредик, ведь неудобно же… Мы еще вчера поправились.

— Нет и нет! — «Химия» решительно выпроводила дружков из бельевой.

В мрачной меланхолии они вернулись в изолятор.

— Что будем делать? — спросил Фредик.

— Не мытьем, так катаньем, а деньги мы должны достать и купить Мите велосипед, понял? — ответил Валера.

— Понял…

…После обеда «Химия» обнаружила у себя кражу: пропала шкатулка с детскими деньгами. Сестра-хозяйка не могла поверить собственным глазам, перевернула весь склад, осмотрела все ящики и полочки — деньги как в воду канули. Она визжала на весь санаторий:

— Воры! Разбойники!..

Надежда Сергеевна вызвала в кабинет дежурный персонал. Все заволновались, перерыли свои вещи, кто-то предложил сделать обыск. Няни, сестры, воспитатели, оскорбленные подозрениями, перессорились.

Обе Маши, утомленные беспокойным ночным дежурством и расстроенные еще этой пропажей, собрались наконец домой. «Опять беда!» Их фуфаек и обуви не оказалось на месте. Няни принялись искать свои вещи, им помогали дежурные. Ничего не нашли.

Маши горевали:

— Вот напасть! Как теперь до дому добираться?

Медсестры тоже не нашли на вешалке своих пальто и присоединились к горестным воплям нянь

— Моего беретика тоже нет, — заголосила сестра-хозяйка.

— И меня обезглавили, — пробасил бухгалтер.

«Химия» упорно звонила в милицию, но телефон или был занят, или не отвечал.

Тихий час кончился. Наступила пора измерять температуру. Дежурная сестра отправилась наверх в палаты к ребятам. Потом спустилась вниз, в изолятор. Валерочка и Фредик спали, накрывшись одеялами с головой.

— Так вредно спать, — сказала сестра и откинула одеяло. Вместо Фредика на кровати лежало чучело, наспех сделанное из женских пальто, такое же чучело покоилось на кровати у Валерочки. Из-под подушки выглядывала всем известная шкатулочка «Химии» с детскими деньгами.

Сестра заволновалась: «Сбежали ребята!» Обыскали санаторий, парк. Нет нигде. Надежда Сергеевна всех нянь оставила в санатории, а сестер и воспитательниц отправила на вокзал; к трамваю и на автобусные остановки.

…В сумерках гуляющие в парке с любопытством наблюдали за двумя мальчуганами в ватных фуфайках, трусиках, странных головных уборах и больших туфлях на босу ногу.

Мальчики с трудом поднимали вверх по деревянной пожарной лестнице новенький блестящий велосипед…

— Эй вы, пошехонцы, — смеялись прохожие, — зачем «корову» тащите «на крышу»? Разве нельзя велосипед просто ввести в парадную дверь?!

— Значит нельзя, — огрызнулся Фредик.

Под нажимом его плеча дверь круглой верандочки-фонарика открылась. Ребята через нее вкатили велосипед в палату № 13. Девочек не было. Ребята вывели велосипед в коридор и скорей к себе в палату, к Мите.

— Получай наш подарок! Паси свою скотину с шиком! — гордо сказал Валера.

Изумленный Митя сел на кровати. Саша ахнул, а Леня выскочил из комнаты и закричал на весь санаторий.

— Нашлись, нашлись Валерка и Фредька! Здесь они! Я нашел! — и понесся по коридору.

Ребята и взрослые — все бежали в палату № 5. Все радовались: няни — фуфайкам, бухгалтер — шляпе, Надежда Сергеевна и Светлана Ивановна — детям. «Химия» одной рукой стащила с головы Фредика свой красный берет, а другой — уцепилась за велосипед:

— Вы на какие средства его купили? Откуда взяли деньги?!

… Этот же вопрос задал ребятам прибывший в санаторий по вызову «Химии» сержант милиции. Ребята честно рассказали все, как было.

— Мы решили сделать Мите подарок, — начал Валера. — А деньги мои взяли у «Химии», когда она обедала. Я часто приходил к «Химии» получать свои гостинцы и зашел, как всегда, а Фредик стоял «на стреме». Шкатулка оказалась запертой.

— Чтобы не терять времени, мы взяли ее с собой в изолятор, — добавил Фредик, — а потом ножичком вскрыли. Валера взял свои шестьдесят пять рублей.

— Только свои, понимаете, свои, — подчеркнул Валера, — а шкатулку до возвращения мы спрятали под подушку. Вот и все!

Так же откровенно рассказали они о том, как вырядились в чужую одежду и обувь, смастерили чучела на кроватях и потихоньку удрали через окно из санатория.

Сначала Валера и Фредик пошли на Ленинскую улицу, на квартиру, где жил Фредик. Соседка их выгнала. В комнате, где раньше жил Фредик с матерью, поселились чужие люди.

— По дороге в магазин мне захотелось «драпануть» с этими деньгами. Сесть в поезд, поехать искать мать, — сознался Фредик. — Обидно, что бросила, и главное — тайком. И Мите хотелось сделать приятное. Ведь он спас нам жизнь. Это понимать надо… И Валеру обмануть как-то стало совестно, ведь он мне штаны отдал живал и угощал, секреты рассказывал, даже большие секреты. Запутался я совсем. Все думал, думал… Смотрю, магазин.

— А велосипеды там стоят в ряд. Новенькие, блестящие, — сверкая глазами, сказал Валерик.

— Вот и купили велосипед, — закончил повествование Фредик.

— Если Митя узнает, что вы купили ему велосипед на краденные деньги, он у вас не примет подарка, — сказал сержант милиции.

— Не примет, — согласились Валера и Фредик.

— Красть ни у кого нельзя. Это преступление, которое карается законом. Вы это знаете?

— Знаем, — вздохнули преступники.

— Мы же не себе, — защищался Фредик, — хотели помочь Мите.

— И деньги мои. Отец мне их прислал, — опять повторил Валера.

— Во-первых, не твои, а родительские, — настаивал сержант. — Их все равно красть нельзя. Мне придется вас задержать. Вам уже по четырнадцати лет.