Про Сумарокова никто не вспомнил и он, сам не понимая почему и зачем, первым направился к выходу в казино. Опять он набил на двери код, открыл ее и вошел в подпольное заведение.

— В сторону!

Массивное тело Вовчика оттолкнули к стене, и он замер, а боевики ручьем хлынули в казино, где за столами для игры в блэк-джек и рулеткой проводили время самые лучшие люди столицы.

Звон разбитой посуды. Гневные крики и отборный мат. Писк женщин в богатых нарядах. Хрипы охранников и официантов, которых сбивали с ног и валили на ковры, и треск сломанной мебели. Все эти звуки наполнили ярко освещенное просторное помещение, а спустя несколько минут раздался одиночный выстрел, и люди замерли.

Посреди зала стоял главарь налетчиков и в его руке был пистолет, кажется, "беретта". К этому моменту боевики уже перекрыли все входы-выходы из казино, рядом с вожаком появился человек с видеокамерой, а гости находились под прицелом. Выглядело это красиво и эффектно, словно сцена из старого и доброго советского кино, в котором революционеры вламываются на вечеринку аристократов и промышленников, которые "Ешь ананасы, рябчиков жуй — день твой последний приходит буржуй!" В данном случае, все было примерно так же. Вот только Вовчик Сумароков понимал, что добром и экспроприацией неправедно нажитого богатства налет не закончится. Поэтому ему хотелось быть как можно дальше от этого места. И хотя он имел шанс ускользнуть и юркнуть в подсобку, в которой можно было закрыться, охранник остался и продолжал наблюдать.

— Как вечерок, моральные уроды, господа чиновники при погонах и без оных!? — в голосе вожака, который оглядел зал, было веселье. — Тратим бабло от взяток, откатов и наркоты!? Видимо, так! И только не надо мне говорить, что вы честные люди! Ворье! Я же по мордам вижу, что все вы воры и мошенники!

— Слышь ты, хорек в камуфляже! — с перепоя посчитав, что в казино ворвался ОМОН или СОБР, из толпы гостей, выставив на показ пухлую руку с бриллиантовым перстеньком, выдвинулся крупный мужчина в дорогом костюме, — Сначала документы предъяви! Кто у тебя начальник!? Погоны на плечах носить надоело!? Что за беспредел!? Ты знаешь, кто я!? Да я прокурор!

— Хуйло ты, а не прокурор, — усмехнулся вожак и выстрелил в голову гостя, который, насколько знал Вовчик Сумароков, оставлял в "Синей птице" не меньше двадцати тысяч долларов за вечер.

Во лбу продажного прокурора, теперь уже бывшего, появилась дырка. От испуга снова завизжали женщины и пара посетителей, видимо, телохранители, которых охрана развлекательного центра пропустила в святая святых, попыталась извлечь оружие. Но налетчики были наготове. Треск коротких и злых автоматных очередей добавил хаоса в то, что происходило, и телохранители рухнули, словно подкошенные. Попутно пули задели еще трех или четырех человек, и посетители подпольного игорного заведения, закрывая головы руками, стали падать на пол.

Одновременно с этим снизу в казино попытались прорваться другие бодигарды. Однако их сбили с лестницы огнем и после этого в общем зале поднялся такой крик, что он долетел в казино. А вожак налетчиков снова выстрелил в потолок и, перекрывая шум, прокричал:

— Тихо! Всем приготовить документы, наличность и драгоценности! Пошевеливайтесь, скоты!

Среди гостей заскользили бойцы, которые в заранее приготовленные рюкзаки и сумки сбрасывали кошельки, кольца, перстни, сережки, ожерелья, кулоны, подвески и дорогие часы. Действовали они четко. Несколько секунд и переход к следующему клиенту. Ну, а другие боевики в это самое время собирали документы посетителей и передавали их главарям, молодому и пожилому, который встал за плечом "коллеги". После чего вожаки листали паспорта и удостоверения, обменивались тихими репликами и документы летели на ближайший стол, где и падали между фишек и растрепанных карточных колод. Впрочем, три паспорта остались в руках у главарей, и это было неспроста.

Наконец, драгоценности и деньги были собраны. Налетчикам пришла пора уходить, но они не торопились, и по залу вновь разнесся голос молодого вожака:

— Чьи фамилии назову, встать. Гуссейнов Ибрагим-оглы, Семенцов Кирилл Павлович и Рубинчик Анатолий Исаакович.

С пола неуверенно поднялись три человека. Первый, поджарый смуглый брюнет с шикарными усами, не скрывающий своих теплых отношений с криминальным миром Москвы генерал МВД, которого толкала наверх азербайджанская диаспора. Второй, чиновник из московской мэрии, с виду типичный интеллигент и бюрократ, но его несколько раз ловили на крупных взятках, а затем каждый раз отпускали и продвигали дальше по служебной лестнице. И третий, невысокий курчавый гражданин, который был знаменит тем, что считался самым главным поставщиком "сисек и влагалищ из Рашки" в европейские и ближневосточные бордели.

К поднявшимся мужичкам подскочили боевики, которые подтащили их к стене и замерли напротив. После чего в зале вновь зазвучал молодой голос уверенного в своих силах вожака:

— Именем народа Российской Федерации, за многочисленные преступления против граждан страны, трибунал ударной бригады "Дружина", приговаривает Гуссейнова Ибрагима-оглы, Семенцова Кирилла Павловича и Рубинчика Анатолия Исааковича к высшей мере социальной защиты, смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

— Как же так… — промямлил оседающий на пятую точку Семенцов.

— Охуели что ли? — раскинув пальцы веером, прохрипел Рубинчик.

— Я генерал МВД, — выпятил вперед грудь Гуссейнов.

Краткая пауза, боевики нацелили стволы на приговоренных к смерти, отмашка лидера и команда:

— Огонь!

Три АКСа выплеснули из стволов пламя. Стальные пульки калибра 5.45 с расстояния в четыре-пять метров летели без промаха и впивались в тела людей, которые всего полчаса назад считали себя хозяевами жизни. Однако они ошибались. Все люди смертны и они не исключение из правил, и спустя полминуты все было окончено. Три набитых кровью, кишками, костями и дерьмом дырявых кожаных мешка лежали один подле другого, и вокруг расползалась красная лужа.

Остальные посетители были в шоке оттого, что увидели, но они молчали. Высшие офицеры юстиции и МВД, чиновники, бизнесмены и их расфуфыренные спутницы. Все они боялись привлечь внимание боевиков, и потому старались сохранять тишину. А вожак "дружинников", как он сам себя обозначил, прошелся рядом с ними и сказал:

— Сытый не хочет понимать голодного — это истина, которой тысячи лет. И я думаю, что вы не поймете меня, ибо мы живем в разных реальностях. Поэтому распинаться перед вами я не стану, а скажу просто. Будьте людьми. Вспомните, что вы не животные. Поймите, что вы не одни живете в стране, которая является нашей общей родиной. Осознайте это и тогда вы уцелеете и сможете жить дальше. Запомните, никто не собирается отнимать у вас то, что заработано честным трудом. Однако среди вас таких нет. Мы против беспредела, но с теми, кто теряет чувство меры и слишком много о себе думает, разговор будет коротким.

Лидер "дружинников" выталкивал из себя каждое слово, словно гвозди вколачивал. Но на первом этаже вновь зашевелились телохранители и уцелевшие охранники, и он, махнув рукой в сторону пленников, презрительно бросил:

— Черт с вами, живите. Пока. Все равно вы меня не услышали, а значит, мы еще встретимся, — заминка и обращение к бойцам. — Парни, внимание! Уходим!

Прихватив добычу, боевики начали организованный отход, а Сумароков, про которого все забыли, посмотрел на вожака налетчиков, и тот это почувствовал. На краткий миг он остановился рядом с Вовчиком и спросил его:

— Охрана, а ты-то меня хоть понял?

— Не знаю, — выдавил из себя охранник.

— Эх, что же вы за люди такие, — поправив черную маску, сказал налетчик и направился вслед за своими бойцами. — Талдычишь вам очевидные вещи, а вы словно ежики в тумане, блуждаете в полутьме и ничего не видите…

Вовчик проводил его взглядом и впервые за долгие годы задумался, и чувствовал он себя при этом так, словно проиграл бой за титул чемпиона мира. Он будто потерял что-то и упустил мечту. И по этой причине в его душе царили два чувства, обида и стыд.