Вот он, этот миг! Сейчас мое сердце бьется в согласии с его сердцем, вот-вот я почувствую, как по телу разливается тепло, а вместе с ним – желание.

Вдруг за окном раздались громкие голоса. Они напомнили мне, что чужие рядом. Момент был упущен. Я выскользнула из объятий Менелая и притворилась, будто продолжаю осматривать комнату. Я не смела взглянуть на него – я не вынесла бы выражения досады или огорчения на его лице. И вновь до меня издалека донесся смех. Афродита?

Оставалось исполнить еще один ритуал, самый последний, перед началом новой жизни. Большую поляну на берегу Еврота родители превратили в площадь для увеселений и созвали на пир всех жителей Спарты. Менелай мог посмотреть на людей, которыми ему предстоит управлять в будущем.

Горели костры, над ними на вертелах жарили, время от времени поворачивая, целых быков. Любой желающий мог протянуть свою чашу, и она наполнялась лучшим вином из отцовских запасов. Горожане заполнили поляну. Ремесленники разложили свои изделия – утварь и украшения, оружейники – ножи и мечи, домашние хозяйки – ячменные пирожки и фиговую пастилу. Те, кто мечтал о славе барда, играли на лирах и пели. Вдалеке виднелись пастухи со стадами свиней и коз. На другом конце поля спортсмены соревновались в борьбе и беге. В соревнованиях мог принять участие любой житель Спарты или окрестностей. Я с грустью вспоминала о своих последних соревнованиях перед замужеством. На этот раз соревновались только юноши и мужчины. Поблизости толкались коневоды в надежде продать свой живой товар. Лошади не были гордостью Спарты, но за неимением лучшего покупали то, что есть.

Мы с Менелаем бродили среди народа. Множество глаз устремлялось на меня, но рука Менелая обнимала меня за плечи, и впервые в жизни я чувствовала себя спокойно. Больше нет нужды прятаться. Я взяла его руку и крепко пожала. Он не мог оценить всю степень моей благодарности.

– Берегитесь судьбы! Предсказываю судьбу! – прошипела старуха и вцепилась в наши одежды похожими на птичьи лапы руками, когда мы проходили мимо.

– Ты что, не видишь?.. – повернулся к ней Менелай и понял, что она действительно ничего не видит: веки на ее глазах срослись, образовав кожаные мешочки.

– Зелья и снадобья! – вступила в разговор соседка старухи: она-то все видела, и видела прекрасно, своими острыми черными глазами. – Не обращайте на нее внимания. Какая разница – судьба не судьба, хорошее зелье сильнее любой судьбы.

С этими словами она сунула мне в руку пузырек.

– Не бери, это яд, – спокойно сказал неизвестно откуда взявшийся мужчина в красном плаще. – Не пройдешь и пятидесяти шагов, как тебе понадобится противоядие. Гелия, ты что, взялась за старые штуки? Пытаешься всучить этот жуткий яд, и кому – своей будущей царице! Чем она тебе не угодила?

– Я ради нее и стараюсь. Ты ж мне слова не дал сказать, я бы все объяснила.

– А, ты хочешь, чтобы царица отравила всех своих врагов? Так, может, ты покажешь нам силу своего зелья? А то мы подумаем, что ты сбываешь протухший овечий жир.

Менелай пристально смотрел на мужчину в пыльном красном плаще, который появился так внезапно.

Торговка зельями пожала плечами. Не колеблясь, она схватила собаку, которая дремала рядом на траве, и мазанула ей по морде густой непрозрачной мазью. Собака зарычала и облизнула губы.

Загадочный незнакомец приподнял бровь и сказал, глядя на собаку:

– Надо немного подождать.

Непонятно было, то ли он испытывает торговку, то ли дразнит, то ли вообще ему до нее нет дела.

Собака вздрогнула и зашаталась. Покружившись на месте вокруг собственной оси, она упала и заскулила, дрожа.

– Лучше, чтоб противоядие всегда было под рукой, – заметил человек в красном плаще.

Хозяин собаки закричал и начал трясти ее.

Торговка зельями не спеша порылась в своей корзинке и нашла маленькую бутылочку.

– А… вот оно.

Она раздвинула покрытые пеной собачьи губы и влила в рот жидкость из бутылочки.

– Очень интересно, Гелия. Производит впечатление, – одобрил незнакомец. – Я вижу, ты знаешь свое дело. Из чего изготовлена эта отрава?

– Так я тебе и рассказала!

– А для противоядия ты что использовала? Сок белладонны?

– Сейчас скажу, держи карман шире.

Мы с Менелаем между тем сделали несколько шагов в сторону, но торговка возмутилась:

– Как, и после этого вы не хотите покупать?

Загадочный незнакомец уже улетучился. Мы с Менелаем переглянулись.

– Мы его видели наяву? – спросила я.

– Трудно сказать. По-моему, он куда загадочнее, чем эти зелья.

– В конце концов, он знал всего лишь имя женщины и чем она торгует.

– У меня возникло впечатление, будто он знает гораздо больше.

– Ага! Вот вы где! Прячетесь в укромном уголке! – раздался за нами решительный голос.

Мы оглянулись и столкнулись лицом к лицу с Одиссеем. Он довольно улыбался: сватовство к Пенелопе завершилось успешно, день свадьбы уже назначен. Он получил желаемое. Одиссей указал на предсказательницу судьбы и торговку зельями:

– Вы очутились в сомнительной компании!

– А ты не видел мужчину, который был здесь несколько минут назад? – спросил Менелай.

– Нет, а что? Он что-нибудь у вас стянул?

– Как будто ничего, – ответила я.

– Тогда какое нам до него дело? – рассмеялся Одиссей и положил руку Менелаю на плечо. – У тебя вид счастливого человека. Я рад, что в этом есть и моя заслуга. Из отвергнутых женихов тебя никто не беспокоил? Клятва, которую мы дали на том кровавом поле, предотвратит такие недоразумения.

– Когда твоя свадьба? – спросил Менелай. – Я слышал, среди женихов проводились состязания в беге. Ты, конечно, победил?

– Конечно. Я и не сомневался в своей победе. – Одиссей подмигнул. – Всех женихов Пенелопы оставил позади. Мы поженимся накануне полнолуния. Затем мы с молодой женой вернемся на Итаку. Ее отец, конечно, не хочет отпускать дочь, но я не могу оставаться дольше. Соскучился по своему острову. Люблю камни и уединение!

Мимо нас прошли двое мужчин, оба были необычайно хороши собой. Один старше, другой в том возрасте, когда мальчик только начинает превращаться в мужчину. У старшего были светлые волосы, у младшего – черные и густые брови. Оба, судя по походке, были людьми военными.

– Интересно, откуда они спустились? – сказал Одиссей. – Может, с горы Олимп?

Вернувшись к месту, где расположился отец, мы обнаружили рядом с ним новые лица. Его окружала группа воинов в нагрудниках, с короткими мечами. Один из них, с самонадеянным и жестоким лицом, стоял подбоченясь.

– Кто б они ни были, я их в порошок сотру, – разглагольствовал он.

Его приятели кивали, бросая какие-то реплики.

О чем шла речь? Кого сотрут в порошок? Спарта ни с кем не воевала.

– К завтрашнему дню я приготовлю помещение, где вы сможете разместиться, – сказал отец.

– Вы, спартанцы, слишком доверчивы, – продолжал выступать тот же воин. – Пора вам наконец подумать о своей безопасности. Говорят, вы не засылаете лазутчиков – куда это годится?

– Если царь разумен, а его армия сильна, то какое значение имеют замыслы врага? Все равно мы его разобьем, – ответил отец. – Вот почему нам не нужна разведка.

За моей спиной раздался короткий смешок. Я оглянулась, но это был один из солдат. Вдруг краем глаза я приметила пыльный красный плащ. Опять этот незнакомец. Что ему надо?

Я схватила Менелая за руку.

– Оглянись! – прошептала я. – Тот человек… в плаще. Наверное, он лазутчик.

Менелай посмотрел назад, но незнакомец снова исчез.

– Ты, Линк, не возражаешь, если я поселю тебя, хоть ты и командир, вместе с твоими людьми в казармах? – спросил отец у свирепого воина.

Тот снисходительно кивнул.

– Если ты, Тиндарей, дорожишь своим троном, я бы посоветовал тебе держать Линка под постоянным присмотром во дворце, а не на расстоянии в бараке, – раздался негромкий голос из-за плеч собравшихся.