Темная тропа.

Та самая тропа, куда был заказан путь приличным девушкам. Аманда не слышала никаких страшных историй, связанных с нарушением этого правила, однако она также не встречала ни одной девушки, гулявшей по этой тропе.

Тем более с мужчиной. И тем более с Мартином Фалбриджем.

Она покосилась на него.

– Полагаю, прогулка по Темной тропе входит в список ваших приключений?

– Да. – Аманда мгновенно распознала шанс, который судьба преподнесла ей на блюдечке. Она взяла Мартина за руку. – А мы можем пройти до конца тропы?

– Таково мое намерение, – не сразу ответил Мартин.

Тропа, окаймленная плотной живой изгородью, была узкой и извилистой. В уютных уголках и нишах стояли скамейки, крохотные замки, гроты. Сейчас, когда все смотрели фейерверк, здесь никого не было.

Кроме них.

Аманда внимательно осматривала каждую нишу, но ничего не подходило для ее цели. Наконец она нашла то, что искала – храм в греческом стиле, спрятанный в нише и со всех сторон окруженный кустами.

– Смотрите! – Она потащила Мартина к храму. – Можно войти?

Мартин ничего не сказал и повел ее к ступенькам.

Внутри храм представлял собой крохотное круглое помещение с пьедесталом в центре. На пьедестале стоял бюст какого-то бога. Больше никакой обстановки не было.

Аманда даже не пыталась разобраться, что за бог изображен в мраморе, потому что ее интересовал ее собственный бог.

Понимая, что уже поздно отступать, Мартин стоял и смотрел на бюст. Аполлон, посланник богов. «Интересно, – думал он, – что за послание несет он мне?» И вдруг догадался. Он опоздал, Аманду не остановить: она уже подошла вплотную к нему, уже положила руку ему на грудь, уже прижалась к нему, уже тянет к нему свое лицо. Он опоздал, его тело уже живет своей жизнью: он уже наклонился к ней, уже прижался губами к ее губам, уже берет то, что она предлагает. Он честно попытался – из последних сил – разрушить ее чары, но не смог. Он хотел ее, и это желание затмевало все логические доводы против.

К тому же это всего лишь поцелуй, говорил он себе, терзая ее губы и прижимая ее к себе.

Один поцелуй. Какой от этого вред? Ведь он полностью владеет ситуацией, контролирует и ее, и свои действия.

А поцелуй затягивался, наполнялся страстью. Аманда обняла Мартина за шею, и он не помешал ей, возбужденный близостью ее стройного тела, которое обещало все радости жизни и дразнило.

Она требовала большего, и он чувствовал это. Он позабыл о времени, об осторожности и помнил только о ее жажде и о своем всесокрушающем желании стать тем, кто утолит эту жажду.

Аманда, несмотря на свою неопытность, мгновенно распознала это желание, она ощутила его в поцелуе, в объятиях. В ней росло и ширилось ответное желание, стремление принадлежать ему, быть связанной с ним цепью, достаточно прочной для того, чтобы противостоять жизненным невзгодам.

Она понимала, что готова отдать все за эту цепь. Что эту цепь нужно ковать медленно, по одному звену, вплетая в нее встречи, расставания, поцелуи.

Горевшее в ней желание действовало как наркотик, оно лишало ее способности думать, дышать, сопротивляться. Она оказалась права: именно этого она и хотела, именно в этом и нуждалась, именно для этого и родилась на свет.

Но если она скажет ему об этом, то потеряет его. Если ее намерения станут очевидными, он отступит и опять скроется в полумраке. Его пристальные взгляды – это предупреждение.

Нужно строго придерживаться грани между простодушным искушением и целенаправленным соблазнением. Она должна приручать его и при этом скрывать свои намерения, чтобы он все время сомневался в ней.

Сложная задача, если учесть его опытность и умение владеть собой. Каждый поцелуй должен все сильнее затягивать его. В нем тоже горит огонь, только этот огонь сдерживает стена его воли.

И она разрушит эту стену по кирпичику.

Аманда обмякла в объятиях Мартина, побуждая его идти дальше. Он крепче прижал ее к себе. Она задумалась о том, не стоит ли одним махом перевесить чашу весов, но поняла, что выдаст себя своей неопытностью.

В конечном итоге Мартин выиграл внутреннюю борьбу, причем слишком легко, решила Аманда. Надо испробовать другую тактику.

Она отстранилась от него и, пряча довольную улыбку, разжала его руки. К ней вернулось восприятие окружающего мира. Послышались чьи-то голоса, и оба, прислушавшись, обернулись на звук.

Аманда подыскивала какое-нибудь саркастическое замечание или колкость, которые объяснили бы ее действия и пробудили бы желание Мартина пойти дальше, в область запретного.

– Достаточно вам развлечений?

Вызов, прозвучавший в этих словах, заставил Аманду поднять голову. Темнота помешала ей разглядеть выражение лица Мартина.

– Ночь только начинается, – усмехнувшись, с наигранной бесшабашностью произнесла она.

Мартин был потрясен тем, с каким изяществом она вскинула голову. Все ее движения были преисполнены женственности. В нем снова вспыхнул огонь, но он безжалостно загасил его.

– Мы вернемся в кабинку? – спросила Аманда, глядя на тропу.

Мартин взял ее за руку.

– Нет, не вернемся. – Он покачал головой, и она удивленно посмотрела на него. – Ночь только начинается.

Каким же он был глупцом, когда решил выполнить два пункта из ее списка за один раз! Не так-то просто выдержать ее «развлечения». Но он выдержит.

– Вы говорили, что хотите взглянуть на звезды, отражающиеся в Темзе, – сказал он, спускаясь по ступенькам храма.

Он увидел, как радостно загорелись ее глаза.

– На лодке? Отсюда?

Давно он не встречал женщин, способных на столь искренний восторг. Мартин добродушно усмехнулся:

– К Водным воротам – туда.

Они дошли до конца Темной тропы и направились к воротам, стоявшим на берегу реки. Мартин старался не думать об уготованных ему испытаниях. За годы, проведенные в Индии, он не раз оказывался в ситуациях, когда его жизнь висела на волоске – вряд ли путешествие по Темзе в обществе Аманды Кинстер будет таким же опасным.

От Водных ворот к каменной пристани вело несколько ступенек. Прогулочная лодка с двумя мускулистыми гребцами, которую Мартин арендовал заранее, ждала у причала. Хозяин пристани сразу заметил его и помахал рукой, а гребцы уважительно приветствовали. Мартин подал руку Аманде и помог спуститься по ступенькам.

– Миледи, – поклонился ей хозяин.

Аманда подняла глаза на Мартина. Тот указал на штору, отделявшую носовую часть лодки. Хозяин поспешил отодвинуть штору. Аманда прошла на лодку и, остановившись, огляделась по сторонам, мысленно благодаря судьбу за такую удачу.

Мартин последовал за ней, и хозяин отпустил штору, которая отгородила их от гребцов. На закрепленном на носу столике стояли корзина с фруктами, мисочка с орешками, два фужера и открытая бутылка вина. На деревянной скамье лежал соломенный матрас, застланный черной тканью. На скамье были разбросаны яркие шелковые подушки.

Аманда именно так и представляла себе и прогулочную лодку, и атмосферу этого крохотного мирка – атмосферу соблазнения. Она оглянулась на Мартина. Тот изучающе смотрел на нее.

Внезапно лодка закачалась, и Мартин подхватил ее под локоть.

– Садитесь.

Аманда села на скамью и обнаружила, что она очень удобна. Мартин сел рядом.

– Это соответствует вашим ожиданиям?

Аманда улыбнулась:

– В полной мере.

Девушка поуютнее устроилась в подушках и подняла голову вверх, к небу. Она смотрела на звезды и чувствовала, что Мартин внимательно наблюдает за ней.

Гребцы вывели лодку на середину реки и налегли на весла.

Мартин достал из корзины гроздь винограда, положил его на тарелку, попробовал одну ягодку и предложил Аманде. Та с благодарностью отщипнула виноградину. Немного подумав, Мартин поставил тарелку на скамью между ними.

– Вы много лет провели в Индии, – нарушила чарующую тишину Аманда.

– Да, – ответил Мартин.

– Вы жили на одном месте или разъезжали по всей стране? – помолчав, спросила Аманда.