В голове Мартина звучал тревожный набат, но он отмахнулся от него. Он знает, что делает, сказал он себе, знает, что в полной мере владеет ситуацией. Призвав на помощь все свои способности обольстителя, он заставил Аманду приоткрыть губы и сразу почувствовал, что делает она это впервые.

Мартин стал нежно гладить Аманду по спине, а она с готовностью отвечала на его ласки и с каждым мгновением становилась все смелее.

Мартин наслаждался поцелуем и острее ощущал, как нежна и ранима Аманда. Он все не отрывался от ее губ, потому что не мог утолить внезапно охватившую его жажду. Ему хотелось сжать ее в объятиях, однако он постоянно напоминал себе, для чего все это делается: чтобы показать ей рискованность ее плана. Если же он прижмет ее к себе, то тем самым будет искушать судьбу.

Пусть и сладкую, желанную судьбу.

Мартин продолжал целовать Аманду и чувствовал, как она отзывается на его ласки. Он понимал, что при ее невинности этот отклик может идти только из глубины души. Поцелуй поглотил обоих, оба испытывали непередаваемое наслаждение. Наконец Мартин оторвался от нее. К собственному удивлению, он обнаружил, что для этого ему потребовалось больше усилий над собой, чем он ожидал. Он устремил слегка затуманенный взгляд на Аманду.

– Достаточно вам развлечений? – Услышав свой хриплый голос, он спросил себя, а кому был задан этот вопрос.

Аманда быстро пришла в себя, из глаз исчезло томное выражение. Она посмотрела на губы Мартина и с трепетом вспомнила свои эмоции в тот момент, когда его язык проник ей в рот. Это была безумная жажда. И утолить ее она не может – пока.

– Думаю, да.

Ее удивил собственный тон: легкомысленный, небрежный. Даже если бы она очень постаралась, вряд ли ей удалось бы лучше изобразить свое равнодушие к его ласкам. Взгляд зеленых глаз Мартина сразу стал мрачным. Аманда отвернулась, стараясь скрыть удовлетворение, убрала его руку со своей талии и, направляясь к двери, бросила:

– Между прочим, вы ошиблись.

– В чем?

Она замедлила шаг и оглянулась. Мартин все еще стоял у окна, так и не предприняв попытки следовать за ней, и смотрел на нее.

– Мне действительно нужно поехать в Ричмонд. – Она продолжила свой путь к двери.

– Аманда!

Девушка остановилась и повернулась. Воцарилось молчание.

– Когда?

Аманда обратила внимание на его интонацию – безжизненную, суровую.

– Мы могли бы обсудить это завтра утром. В парке. – Она открыла дверь и оглянулась. – Вы, как вчера, пришлете за мной своего грума?

Мартин пристально смотрел на нее. Аманда напряженно ждала ответа. Когда она почувствовала, что больше не выдержит, он наконец произнес:

– Пришлю.

Грациозно кивнув, она исчезла за дверью. А минуту спустя, уже в бальном зале, ощутила на себе взгляд Мартина. Не оборачиваясь, она решительно направилась к выходу. Один лакей поспешно подал ей накидку, другой вызвал наемный экипаж. Аманда чувствовала, что все это время Мартин наблюдает за ней. Она позволила себе расслабиться, только когда экипаж повернул на Аппер-Брук-стрит.

Мартин остановил своего жеребца поддеревом и смотрел на ехавшую к нему Аманду. Величественные особняки Мейфэра служили отличной декорацией для поступка Аманды и лишь подчеркивали тот факт, что она покидает организованный и упорядоченный мир ради более хаотичного, опасного и в то же время более интересного – того самого, который олицетворял ждущий ее Мартин. Она пересекла Парк-лейн, и Мартин ощутил, как кровь быстрее побежала у него по жилам. Жеребец забил копытом, всадник натянул повод, успокаивая мощное животное. Итак, в последнем раунде ее победа была полной и бескомпромиссной. Он пойман в ловушку, хотя она, очевидно, не догадывается об этом и вряд ли даже понимает почему. Да он и сам не очень понимает. А наибольшее недоумение у него вызывает вопрос: как вообще он так попался? Мартин знал о ее намерениях и не мог допустить, чтобы она искала развлечения в обществе других мужчин. Более того, он отлично представлял, к чему ее приведет этот путь – к гибели. Он не мог допустить всего этого еще и потому, что был полностью и абсолютно уверен в своей способности защитить ее и обеспечить ее безопасность. Он воспринимал это как свой долг – уж такова была его сущность. И он отлично понимал это. Он знает о своей потребности защищать слабых и спокойно принимает ее, принимает себя таким, какой он есть. Только одного он не может взять в толк: как ей удалось пробудить в нем эту потребность, сделать его заложником собственного характера? Аманда была уже совсем близко. Мартин всматривался в ее лицо и не находил ничего, кроме веселого настроения и радости от встречи. Очевидно, у нее и в мыслях нет требовать от него чего-либо большего. Просто ее радует перспектива приятной прогулки.

Остановив кобылу, Аманда подняла голову. На ее губах играла дразнящая улыбка.

– Вы всегда такой хмурый по утрам, или вас заботит что-то еще, кроме нашей встречи?

Прищурившись, Мартин на секунду задержал на ней свой взгляд, а затем указал рукой в сторону парка:

– Предлагаю отправляться.

Аманда улыбнулась еще шире и молча кивнула. Они поехали рысью. Мартину нравилось наблюдать за девушкой. Он обнаружил в себе потребность – и откуда только она взялась? – смотреть на нее. Она отлично держалась в седле, ее движения были уверенными, посадка красивой. Как и вчера, в парке было пусто. Как и вчера, они пустили лошадей в галоп, как только выехали на аллею. Бок о бок они неслись вперед, подставляя лица прохладному ветру. Когда они замедлили шаг, кобыла заплясала, требуя продолжения скачки. Аманда успокоила ее и поехала рядом с Мартином. Вскоре они повернули назад, к воротам, где их ждал грум.

Мартин все любовался Амандой, ее золотистыми локонами, нежным румянцем на щеках. Она олицетворяла собой женственность и жизнерадостность, от нее исходило очарование, которому он не мог противиться. Девушка посмотрела на него. Он увидел в ее взгляде неподдельный восторг. Она умела получать удовольствие от радостей жизни, даже от мелких и безыскусных. И она умела делиться своим ликованием.

– Ричмонд, – вдруг задумчиво проговорил Мартин. – Сегодня ночью там будет красиво. – Он посмотрел на Аманду. – Вы сможете сбежать?

– Сегодня? – Аманда закусила нижнюю губу, мысленно перебирая список дел. – Родители идут на обед к Девонширам, а мы с Амелией отказались.

– С Амелией?

– С моей сестрой. У каждой из нас свои встречи, поэтому сегодня я смогу освободиться.

– Отлично. Итак, сегодня вечером. Только у меня одно условие.

– Какое? – удивилась Аманда.

– Вы никому не скажете, где и с кем намерены провести вечер. Более того, – выражение лица Мартина стало жестким, – я соглашусь сопровождать вас в ваших затеях при условии, что в этом сезоне вы не увеличите свой список, ограничившись четырьмя мероприятиями, и никому не расскажете о своих затеях и о своем знакомстве со мной.

Аманда ответила не сразу. Во-цервых, она обдумывала его предложение, а во-вторых, пыталась сдержать восторженную улыбку. Наконец, справившись с обеими проблемами, она повернулась к Мартину:

– Хорошо, я согласна.

– Буду ждать вас на углу Норт-Одли и Аппер-Брук-стрит. В черном экипаже.

– В карете?

– Скорее всего. Когда уедем подальше от любопытных взглядов, пересядем в мою двуколку.

– Какое же это счастье – когда о тебе заботится знающий человек! – воскликнула Аманда, открыто улыбнулась и помахала рукой. – До вечера. Кстати, в котором часу?

– В девять. В это время все будут сидеть за столами и ужинать.

Аманда мелодично рассмеялась, подстегнула кобылу и поскакала к воротам. Она очень спешила прочь от Мартина, так как не хотела, чтобы он увидел на ее лице торжествующее выражение.

– Все получилось! Причем идеально – он уже ничего не может с собой поделать.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Амелия, забираясь на кровать Аманды. Близился вечер, подходил к концу послеобеденный отдых.