Подивившись такому решению вдовствующей королевы Бригитты, Кирилл тут же поспешил успокоить её, сказав:

— Можешь не волноваться на этот счёт, моя королева. Чарли у меня на особом счету и маршалом он будет независимо ни от чего. У этого парня чертовски светлая голова и он действительно прирожденный полководец. Жаль, конечно, что у меня нет с собой всех нужных книг, которые ему несомненно пригодились бы, да, только он вскоре и сам их напишет. Так что ты, моя девочка, будешь гордиться им не только как героем, но ещё и как военным теоретиком. Ну, а теперь, если ты не против, я предлагаю взять и совершить небольшую прогулку над этим красивым плато.

Сосредоточенный, молчаливый и напряженный, как перед настоящим боем, Кирилл Бубликов ещё раз оправил на себе амуницию, энергично подвигал плечами и несколько раз подпрыгнул на месте, приноравливаясь к грузу, размещённому в карманах камуфляжа. Что ни говори, а по карманам он рассовал ровным счётом тридцать пять килограммов речного песка, упакованного в водонепроницаемые гудировые пакеты. Это была имитация припасов, необходимых для выживания в глубоком тылу врага. Кроме того в комплект жизнеобеспечения входили четыре тяжелых магазина на сто восемьдесят патронов каждый, четыре контейнера с боеприпасами для подствольного гранатомета, шесть ручных гранат, а к ним ещё и два золотых Стечкина в кобурах подмышками. Шлем-сфера и бронежилет были не в счёт. Нет, вовсе не потому, что они, не смотря на внушительный объем, весили менее полукилограмма, а потому, что именно эта несокрушимая броня придавала ему полную уверенность и ощущение защищённости.

С таким надежным броником, заговоренным магами от огня, магических молний и стрел, ударов меча, кинжала, крутого кипятка, горящей смолы и пуль можно было смело идти в бой с настоящим врагом, а не то что выходить на полосу препятствий. Убедившись ещё раз в том, что ему ничто не помешает бежать, как угорелому, Кир не спеша вышел на исходную позицию — край высоченного, широкого помоста, разделяющего учебный лагерь на две неравные зоны. В той, которая была побольше, размещались удобные казармы, похожие на пятизвездочный отель, тактическое поле, три больших стрельбища, спортивные площадки и десять учебных вышек для прыжков с парашютом, масса всяческих тренажеров и даже небольшое озеро и плавательный бассейн. Эту часть военного учебного центра Кир знал, как свои пять пальцев, так как провёл в нём безвылазно полных три месяца, вкалывая до седьмого пота.

Всё это было уже позади и теперь перед ним лежала полоса препятствий, настоящая Terra Incognito, постоянно отгороженная от учебного полигона огромным занавесом, к которой Джулай Каспер даже его не подпускал ближе, чем на сотню метров. Со стадвадцатиметровой высоты Киру была хорошо видна вся трасса полосы препятствий, разместившаяся на дне глубокого, мрачного колодца, имевшего ширину в девять с лишним и длину в одиннадцать километров. Трасса, углублённая в каменное дно этого ущелья метров на двадцать пять, змеилась шестью почти параллельными полосами с плавными поворотами, разделёнными брустверами, сложенными из хорошо отёсанных каменных блоков и выглядела довольно мирно, но пересечь её напрямик было практически невозможно. Им оставалось только одно, войти в это извивающееся, шестидесятикилометровое ущелье с одной стороны и выйти с другой. Эдакая мирная прогулка с полной выкладкой по сложно пересеченной местности — так как поверхность этой очень длинной беговой дорожки местами более всего походила на поверхность моря в десятибалльный шторм.

Барон Каспер побеспокоился на счёт того, чтобы зрителям было удобно наблюдать за всем, что творилось внизу. Над полосой препятствий от широкого моста, высоченные быки которого были сложены из камня, вынутого из дна карьера, проходил, соединяясь с ним и изображая огромную букву «Т» ещё один мосток с перилами, поуже. Это были зрительские места для людей. Вместе с полусотней своих товарищей Кир находился на огороженной с трёх сторон площадке длиной в четыреста с лишним метров. Джулай, создавший этот гигантский аттракцион ценой неимоверных усилий сорока тысяч каменотесов и трёх с половиной миллионов фунтов своих собственных денег, с уважением относился к правилам техники безопасности и одновременно на старт могло выйти до двухсот пятидесяти курсантов, чтобы спрыгнуть вниз и спуститься на парашютных стропах не мешая друг другу.

К тому же механизмы старта позволяли последовательно отправить в забег по десять человек с каждого стартового места, но в это раннее утро свое место у края помоста, сработанного из дубовых досок пятнадцатисантиметровой толщины, встало только пятьдесят два человека. Кир стоял почти ровно посередине. Справа от него готовились к старту Чарли Бивер и барон Гюнтер фон Бок. За ними старина Жак и Жозеф. Слева стоял невозмутимый Камил Аржан, а неподалеку от него весело улыбался маркиз Рауль Монсегюр. За прошедшие месяцы этот юноша возмужал, стал шире в плечах и даже немного подрос и почти догнал Кирилла. С ними и ещё двенадцатью тысячами других парней и девчонок он провёл в учебном центре четыре месяца и двадцать четыре дня занимаясь по четырнадцать часов в сутки практически без выходных и праздников.

Сегодня был особый день. День последнего экзамена, когда все они должны были доказать себе и всем остальным, что на Ильмине появилась новая армия, которая должна была отвести от него угрозу. На всё это мероприятие Кир отвел ровно шесть дней, чтобы сразу после этого очередная партия курсантов, терпеливо дожидающаяся этого момента в Барилоне, приступила к тренировкам. После этого весь воспитательный процесс должен был полностью лечь на широкие плечи барона Каспера — первого маршала новой армии, который готовился к старту справа от барона фон Бока. Ему стоило больших трудов уговорить Джулая взяться за это хлопотное дело, так как он непременно хотел возглавить один из десантно-штурмовых отрядов новой армии Ильмина. Как и все остальные дворяне он рвался в бой и ни за что не хотел остаться в стороне.

Лишь получив от Роджера маршальский жезл и золотые погоны с большими бриллиантовыми драконами, барон Каспер согласился стать начальником учебного центра. Вместе со всеми он не только прошел полный курс обучения, но и подготовил тысячу двести инструкторов, каждому из которых было досрочно присвоено звание полковника. В основном это были его собственные вассалы и теперь, когда их сюзерен стал маршалом императора, они превратились в сущий кошмар для всех курсантов без исключения. Похоже, что эти мрачные типы вообще никогда не спали и единственный человек, при виде которого они улыбались и даже иногда шутили, был маршал Кир Торсен. Для всех остальных они были людьми из стали, напрочь лишенными сочувствия.

Чтобы охватить занятиями почти двенадцать тысяч курсантов, Кир поступил самым простым образом. Для начала он отобрал среди них шестьсот самых толковых и грамотных парней и девушек. Две недели с утра и до ночи он объяснял им стратегию и тактику современного боя. По ходу дела каждое его слово записывало сразу пять секретарей и уже к следующему утру он имел возможность, встав до восхода солнца, прочитать и отредактировать гранки новой книги, которую курсанты сразу же назвали — "Наука побеждать". То, что слова Александра Васильевича Суворова обрели на Ильмине такую силу, ему понравилось. Как и то, что сразу же после этого его книга стала учебником для всех остальных курсантов кроме тех шестисот их товарищей, с которыми он целый месяц занимался огневой подготовкой.

Этого месяца ему вполне хватило на то, чтобы научить ильмиан метко стрелять из пистолета и автомата Стоуна, крупнокалиберного пулемета системы Марвика и ручного гранатомета Спенсера, — лучших учеников старины Майка. Вместе с этим он обучил их минно-взрывному делу и работе с пластитом и новой, ещё более мощной взрывчаткой похожей на шоколад, созданной Тетюром. Затем наступил черед занятия по маскировке и снайперской стрельбе из автоматов Стоуна, но этот курс был вводным, а потому занял всего две недели. После этого целый месяц Кир и Ханг Туах занимались с курсантами из числа его лучших учеников рукопашным боем, передавая им все свои познания в этом сложном деле. Ох и наломали же они дров за этот месяц, то есть макиваров.