Один из самых старых, чудом сохранившихся в последнюю войну клубов, давно забывший корни своего имени. Самый дорогой и престижный на континенте, богемный свинарник, где можно мило провести время. Во всяком случае, так про «Алькатрас» говорили знающие люди. Теперь Стив увидел все собственными глазами. И понял, что слухи отнюдь не были преувеличены.
Прямо на подлете, у огромной парковочной площадки, плотно заставленной летательными и наземными аппаратами, их буквально оглушил грохот музыки. Если это вообще можно было назвать музыкой, с точки зрения довольно консервативного Стивена. Рев и лязганье, породившие ультрамодный в последние сто лет вид музицирования, давили на голову, глухими ударами отдаваясь в нижней части живота. Звуки вечеринки далеко разлетались над водной гладью бухты, которую было отлично видно прямо от клубных стен.
Иллюминация потрясала не менее звука. Мечущиеся по площадке перед клубом разноцветные круги прожекторов и яркие неоновые щиты, отражение которых сверкало на мокром асфальте, создавали полное ощущение побега из вьетконговского лагеря. По воде залива гуляли лазерные лучи, сплетаясь в узорах и пульсируя в такт музыке. На развешанных тут и там мониторах размерами с киноэкраны передавались прямые трансляции из злачных недр. Буйство уже началось и кипело вовсю, и даже безумной силы ливень неожиданно вписался в картину, наконец-то найдя место, где его понимают.
Хаос звука и света моментально втягивал в могучий водоворот, из которого немногие находили выход без помощи извне. Стихия «Алькатраса» доминировала над любыми инстинктами, включая самосохранение. Едва покинув кэб и тут же промокнув, Стив ошарашенно озирался, даже не заметив, как Дэйч расплатился с водителем.
— И ты действительно думаешь, мне тут понравится?! — стараясь перекричать шум беснующейся перед входом толпы и грохот музыки, обратился он к другу, ухватив того за рукав пальто.
— Недовольных не было! — прокричал в ответ Дэйч и самонадеянно улыбнулся, увлекая Стива ко входу. Там шумели люди — опоздавшие к открытию, безбилетники, пытающиеся проломить кордоны или просочиться внутрь, не прошедшие фейс-контроль, и просто те, кто мечтал приглянуться кому-то из входивших, дабы тоже стать приглашенным. Дэйч по обыкновению быстро оценил ситуацию и уверенно ринулся вперед, яростно заработав локтями. Стив метнулся за ним, не желая быть отсеченным мокрой, ютящейся под узким стеклянным козырьком, разномастной толпой.
Живой щит медленно расступался, понемногу пропуская их вперед. Кое-кто из толпы, осознав, что неумолимо прорывающиеся ко входу делают это не просто так, проявил ожидаемый интерес. Полетели обрывки фраз.
— …не пожалеешь, котик!..
— …прихвати с собой, дурашка…
— …только, как захочешь ты!.
— …мистер, ну пожалуйста, мне очень нуж…
Со всех сторон. Обещания, мольбы и даже угрозы. Стив всеми силами старался не допустить попадания даже краешка своей одежды в цепкие пальцы кричащих людей, изворачиваясь угрем, и буквально наступал Дэйчу на пятки, не желая отстать. Внезапно тот остановился, и Стив со всего маху уткнулся в его мокрую фетровую спину. А чуть позже скорее осознал, чем услышал, что тот уже общается с охраной.
Здоровенные детины в серой мешковатой форме фасона прошлого века, с бутафорскими бляхами старинных полицейских (но вполне настоящими дробовиками) смотрели из-под бровей, словно могли взглядами просканировать прибывающих. Стивен разглядел низко надвинутые кепки, попискивающие у пояса рации и совершенно одинаковые лица — перед ним стояла стая цепных псов, бдительно и неустрашимо стерегущая родную нору. Пошла проверка пригласительных билетов, идентификация личностей. Специальный менеджер изучил их лица и телосложение, второй проверил одежду, в которой мужчины решили посетить клуб, следом Стэнделл прошел контроль на оружие и буквально ввалился в волну автофена. Прошел в тройную арку детектора, бросив последний взгляд на тянущую руки толпу снаружи.
— Итак, мой друг, добро пожаловать в сад, который может стать райским! — Дэйч хлопнул по плечу слегка потерянного, вертящего головой Стива, триумфально распахивая руки в стороны, словно «Алькатрас» полностью принадлежал только ему. Подтолкнул друга к высоким кованым решеткам, перекрывавшим вход. — Выше нос и настройся на веселье!
Стив взялся за холодный металл и через секунду окунулся в инфернальную бездну.
3:2:2 Вспышки света и тяжелая ритмика низких частот, перетряхивающие душу, навалились на него новой, куда более ощутимой волной. Музыка физически ощутимо била по телу, подстраивая его ритмы под свой, диктуемый огромными, подвешенными повсюду динамиками и видеодисплеями. А Хэнк уже удалялся, в танце продвигаясь вперед, осторожно раздвигая других танцующих, снующих официантов и таких же, как и они сами, куда-то проталкивающихся. Стив немного постоял, привыкая к беспорядочному мерцанию света и прислушиваясь к рокочущему ритму, и двинулся следом. Вечер, судя по всему, начал-таки понемногу задаваться, а хаос света и звука уже не так болезненно давил на мозг.
— К бару! — прокричал команду Дэйч, указывая рукой куда-то вдаль. Стив кивнул и принялся пробираться в указанном направлении, стараясь не отвечать на улыбки, призывные хлопки по плечам и словно бы ненавязчивые шлепки по заднице.
Внушительных размеров музыкальная площадка на магнитных подвесках проплыла в дальнем конце огромного зала, прячась в клубах дыма и разнокалиберных лучах мигающего света. Музыканты, казалось, сошли с ума, балансируя на самом краю висящей на высоте пятнадцати метров платформы. Там же, над головами посетителей, раскачивались узкие железные клетки, подвешенные на цепях по всей площади потолка. Они гулко звенели, изредка ударяясь друг о друга, повинуясь движениям извивающихся в них обнаженных тел. Стив ошалело осматривался, стараясь не заблудиться в толпе. Заблудиться здесь — означает запаниковать. А это уже чревато нервным расстройством.
Картины, одна ярче другой, проплывали перед его глазами. Вот отдельный стол, кольцо кресел на специальном возвышении, свой мини-бар — это одна из постоянных группировок «Алькатраса». За столом быки в целлофановой одежде, полуголые девицы, неестественный смех и дым наркоты. Почти не прикрывая торчащие из-под коротких жилетов обрезы и винтовки, рядом мнутся рядовые пехотинцы клана, накачанные стероидами и транками, — тупые исполнители. Внизу и вокруг дергающаяся в танце толпа, мечтающая когда-нибудь оказаться за этим столом.
Подобный же стол дальше и направо. Только быки здесь сплошь в татуировках и со светящимися волосами. Мелькают высокие прически, проколотые носы и уши, цепочки и цепи, искусственные шрамы, штекера имплантированного под кожу (у кого-то даже натуральную) компьютерного оборудования. Весь остальной антураж, как и за первым столом, а на одном из напольных динамиков сидит размалеванный урод со взведенным арбалетом на плече. Боевые панки, точно. Стив опустил глаза, стараясь ни за что не встретиться с кем-либо из них взглядом.
Еще одно возвышение. Стив невольно остановился, приоткрыв рот. За спинами сидящих на низких диванах людей — самый настоящий алтарь. Высокий, уставленный свечами, богато орнаментированный и украшенный. На самой вершине его символ — три переплетающиеся звезды. Стивен неожиданно отшатнулся, мгновенно наталкиваясь на двух, затянутых в мягкий оранжевый пластик, парней. Глаза не желали верить. Перед Стэнделлом восседали служители Пристанища Истины. Церкви наслаждения. Здесь, в самом развратном клубе Европы… Закутанные в алые балахоны фигуры неспешно подносили в черноту под капюшонами высокие стаканы, на полу распластались недвижимые тела мазохистов-наложников, закованных в золоченые цепочки. Монахов было шестеро, у всех одинаковые платиновые значки веры на груди, за их спинами горение свечей и дымящиеся чашки с благовониями. Среди посуды и разрешенного служителям культа автоматического оружия на столе — портативный блокиратор звука. Там, под их куполом, сгенерированным блокиратором, сейчас очень и очень тихо. Пристальные взгляды из темноты одеяний сканируют зал, идет негромкое и спокойное общение между братьями. Одна из самых сильных группировок. Стив торопливо отвернулся, торопясь затеряться в толпе. Ему еще долго казалось, что цепкие изучающие взгляды так и впились в спину.
