А вот тамплиеры…

Храмовники преследовали совершенно иные цели. Неожиданно решившие идти в битву вместе с ним, эти люди готовились умирать за идею. А в том, что многим из них придется умереть, Стивен почти не сомневался. По его приблизительным расчетам, при запланированном проникновении в цитадель Пристанища потери отряда должны были составить не менее восьмидесяти процентов.

Но они знали это не хуже его, отправляясь со своим вчерашним врагом во тьму, где каждого поджидал зверь, бояться которого их учили всю жизнь. При этом Стив твердо знал, что умри любой из них на его руках, он не будет испытывать ни малейшего угрызения совести. Ведь встреча лицом к лицу со своим страхом и удар в сердце зла много лучше безропотного, хоть и проведенного в молитвах, ожидания конца. Лучше бесполезных попыток ловли цепных псов, подобных Стэнделлу. Вот только… смерть Струго могла оказаться вовсе и не такой уж и победой. Ведь одной метко выпущенной пулей невозможно сокрушить систему, построенную его церковью за многие годы. Падет ли она? Смогут ли Ватикан и ордена расшатать ее после ликвидации архиепископа?

Но любые сомнения меркли перед уверенностью в выборе. Стэнделлу было ясно, как и то, что у него не было матери — Зверь действительно существует. Однако, по прошествии нескольких тысяч лет все же сойдя на Землю, он совершил большую ошибку, обретя плоть среди людей, уже совсем не уступающих ему ни в лютости, ни в хитрости, ни в злобе. И теперь его стало можно убить…

Медленно, но слишком стремительно истекал отведенный инквизиторами час. В крепости стояла деловая, без единого лишнего движения суета, в которой по командорству сновали отправляющиеся в поход воины. Когда до окончания ультимативного срока оставалось меньше семи минут, брат Павел увел всех участников рейда с их оружием в Большую церковь командорства на последнюю молитву. Стэнделл, оставшийся наедине с командором, принял из рук того металлическую пластину специального пропуска с выгравированным распятием и звездой и отправился в оружейные подвалы.

Спускаясь на нижние этажи замка, Стив вспоминал лица рыцарей — решительные и суровые. Как и сотни лет назад, воины Господа готовы были нести свой меч туда, где он был нужен Богу. Стэнделл по себе знал, что это клеймо человек обретает навечно — любой, кого одарила своим прикосновением война, до конца жизни несет ее отпечаток. Зачастую выбирая путь вечного служения ей.

Стивен вынул из кармана пропускную пластину, открывая панель электронного замка оружейной.

Бывает так — закружится голова и перехватит дыхание, стоит увидеть вокруг себя то, чем грезишь во сне и наяву. Археолог забывает обо всем в катакомбах древней гробницы, где, смеясь от счастья, на коленях целует древние плиты. Нумизмат сходит с ума и падает в обморок при виде россыпи старинных, считавшихся навеки утерянными, римских монет. Коллекционеры забывают дышать, когда на приватной вечеринке им демонстрируют еще не попавшего в каталоги Рубенса или Ван Гога. Ребенок вне себя от счастья, стоит ему попасть на шоколадную фабрику. То же самое происходит с воином, когда он попадает в оружейную палату.

Но Стивен Стэнделл окончательно разочаровался в себе, когда, прикрыв за собой массивную бронированную дверь, вошел в оружейную ордена. Вошел привычно, без придыхания, как хозяйка входит на родную кухню, прямо с порога оценив, что есть в холодильнике, а чего не хватает.

Оружейная могла потрясти практически любого. На самом деле могла, и даже армейский генерал минуту не смог бы выйти из ступора, обозревая убегающие в полумрак стойки с вооружением. Но Стив не был армейским генералом. Сразу решив, в чем нуждается, он решительно направился вдоль рядов, словно в супермаркете на ходу собирая необходимое в огромный сверток.

Через десять минут Стив покинул оружейную.

По узкому коридору третьего подземного этажа тамплиерского командорства шагал высокий широкоплечий мужчина в черном матовом армейском комбинезоне и высоких кожаных ботинках на массивной вентилируемой подошве. Следы отпоротой ножом эмблемы ордена еще виднелись на узком рукаве и левой стороне груди черного жилета, богатого множеством карманов. Большая черная сумка в руке почти не раскачивалась при ходьбе, выдавая тяжесть груза.

Из оружейной Стивен вынес два ножа из сверхпрочного сплава в набедренных ножнах, пистолет «глок-43» в поясной кобуре и три запасные обоймы, аптечку, фляжку, боевой шлем с забралом, облегченный бронежилет, пластиковые наручи и поножи, противогаз, две шоковые гранаты, две газовые, дымовую и две световые. В объемной сумке покоился автоматический «комендант», оснащенный глушителем, лазерным прицелом и фонариком; запасные магазины, несколько гранат к подствольному гранатомету, засапожный «шершень» с коротким клинком и вертикальной хватки рукоятью. Также короткий складной арбалет, сто тридцать метров веревки со стальными нитями в плетении и трезубая «кошка» в компактном чехле, браслет минодетектора, ручной сканер движения, мощный фонарь, прибор наблюдения из укрытий, а еще набор альпинистских блоков и карабинов.

У лифтовых дверей навстречу шагнул послушник Николас. Мальчишка старался держаться как можно серьезнее, очевидно полагая, что плотно сжатые губы, скрещенные на груди руки и немигающий взгляд в пол делают его более взрослым. Стивен кивнул ему, невольно радуясь, что паренька не взяли в рейд.

Но вот Николас поднял глаза, и его губы едва заметно дрогнули. Стив провел рукой по ежику своих коротко остриженных волос и тепло улыбнулся молодому человеку.

— Где собрались братья рыцари, Николас? Полагаю, что пора выступать…

— Это так, мистер Стэнделл, установленный Факолли срок истек несколько минут назад. Командор вступил в переговоры…

Словно в ответ на слова послушника высоко над их головами что-то взорвалось, после чего до ушей донесся звук сползающей с гор лавины.

Николас вздрогнул, невольно поднимая глаза к потолку, и быстро заговорил, вновь стараясь казаться взрослым и спокойным. Казаться настоящим рыцарем.

— Идите к библиотеке, мистер Стэнделл. Братья заканчивают молитву… ждите там. Они поспешат, но перед святым походом оружие необходимо освятить. Торопитесь, — не оборачиваясь, мальчишка рванулся к запасной лестнице, на бегу выдергивая из кобуры тяжелый пистолет. — Прошу простить меня, но мое место на стенах. Уходите, мистер Стэнделл, мы прикроем ваш отход. — Шаги паренька загрохотали по решетчатым ступеням.

Последние слова, что когда-либо слышал Стивен от послушника Николаса, донеслись уже едва различимо.

— И да хранит вас всех Бог…

Время кончилось, и инквизиторы мгновенно решились на штурм. Нужно было спешить. Стивен шагнул в лифт и, не закрывая сетчатых дверей, резко дернул рубильник. Необходимо как можно быстрее предоставить инквизиторам доказательства его отсутствия в стенах командорства. Лифт медленно приближался к поверхности, все четче становились звуки начавшегося боя. С этого момента Стэнделл больше никогда не видел ни молодого послушника Николаса, ни командора тамплиеров Натаниэля Монбара.

Подземным ходом прочь, в неизвестность. Через несколько минут покинувший крепость отряд уходил навстречу судьбе.

18:3 Он откинулся назад, прислоняясь пластиковым затылком к мягкой обшивке вертолетного борта. Магнус еще немного выждал в наклоне, пожевал губу, словно собираясь что-то добавить, но потом тоже выпрямился, позволяя эластичным ремням снова прижать его к спинке кресла.

Угощайся своей свободой, Стивен Стэнделл. Не поворачивая головы, он одними глазами рассматривал мрачные лица храмовников, скользил по темным забралам шлемов. Эти люди пошли на войну, даже не подозревая, что Стив не осознает собственных поступков и принятых решений. Даже не догадываясь, что тот действует, словно машина. Или знали? Ведь Монбар предупредил Магнуса, наверняка дав напарнику четкие инструкции относительно дальнейшего поведения Стэнделла. Значит, командор знал? Догадывался? В какой момент заподозрил? Или же решил избрать Стивена незрячим проводником к победе, вручив в его руки жизни своих воинов?