Вообще Стив решил подстраховаться — доехать до окраинных районов, где проживали те, кто в свое время не прислушался к рекламе презервативов и таблеток, — Чертову Подвалу, можно было минут за двадцать неспешной езды. Причина была проста — среди здравомыслящих горожан почти не было экстремалов, надумавших заполонять ведущие на окраины трассы.
Центр быстро остался позади, и уже через девять минут тридцать семь секунд желтое такси ввозило своего клиента за черту бедности.
Стивен приник к тонированному стеклу, рассматривая мрачные пейзажи и понимая, что еще ни разу так и не смог досыта насладиться темной притягательностью района. Приземистые невысокие здания, ощетинившиеся облупившейся со стен краской, мутные от пыли стекла окон, выглядывающих на трассу, — вид трущоб сразу же возвращал любого горожанина к переживаниям последней войны. Совершенно необоснованно, но любому попадавшему в это царство помоек и блошиных рынков, с которых прекрасно просматривались далекие небоскребы города, моментально начинало казаться, что в районе присутствует радиация.
Созданию зловещего ореола помогали и вездесущие репортеры, ни на день не оставлявшие районы, вроде Чертова Подвала, без своего внимания. Мол, на восточных окраинах чиновники из строительного департамента устроили несанкционированную свалку токсичных отходов, для отвода глаз построив на этом месте жилой массив для малоимущих. Или что дети, живущие в бараках, бесследно пропадают на свалках, похищаемые мутантами. Совсем недавно в прессе прошла новость, что стаи огромных псов терроризируют окраины города, пытаясь прорваться в центр и нападая на вооруженных полицейских. И так далее, до бесконечности абсурдно и нелепо. Однако из собственных (весьма достоверных) источников Стивен знал — журналисты распространяют лишь отчасти лживые слухи. С его точки зрения, это лишь добавляло Подвалу его мрачной привлекательности.
В самом же Чертовом Подвале про суеверия и предрассудки горожан отлично знали, посмеиваясь сквозь стиснутые гнилые зубы. Намеренно подпитывая легенды о собственной изоляции, жители трущоб посчитали своим долгом на каждом удобном и неудобном клочке стен намалевать радиоактивные трилистники. И теперь квартал за окном такси буквально пестрел желто-черными эмблемами — единственными яркими пятнами среди серых и грязно-коричневых оттенков.
— Дальсе не поеду, мистер. — Водитель остановил машину, обернулся к пассажиру, ухмыляясь во весь рот, и закивал, как умеют делать только азиаты. — Не хосю масину портить, да. Не пройдет и минута, как мой масина будет этими дурацкими сначками расрисована, да. Хотя никак в голову не восьму — сьто эта хрень может осначать?
Стив дружелюбно улыбнулся в ответ и чиркнул карточкой, сбрасывая на счет такси обещанную сумму. Душа его умилялась. Люди, уже не первый век живущие на огромной радиоактивной бочке, до сих пор не знают, что означают черные треугольники…
— Наверняка, это знаки сектантов. — Он вышел, оставив водителя осмысливать услышанное, мягко хлопнув дверью. Где-то неподалеку раздались сухие щелчки выстрелов, кто-то завопил. Стэнделл отошел в сторону, с усмешкой наблюдая, сколь поспешно развернулась и умчала в город желтая «Мазда» с рекламным слоганом на боку.
Бросив еще один взгляд на часы, Стивен быстрым шагом двинулся вдоль обшарпанных грязных домов, непрерывно чувствуя на себе не один взгляд недружелюбных глаз. У ступеней одноликих подъездов ютились люди. Молодежь, играющая в баскетбол, пьянчужки, греющие руки над подожженными мусорными баками, сплетничающие бабки. Два дома налево, еще один, мимо огромной помойки, по извилистой дорожке прямиком к массивному семиэтажному зданию, когда-то покрашенному в зеленый цвет. Он шел мимо бетонных ограждений, мимо заборов из железной сетки, мимо гидромобильных парковок, на которых уже очень давно не останавливались машины. Вдали снова начали стрелять — жизнь обитателя трущоб во все времена не стоила ровным счетом ничего, ну а прирезать в Чертовом Подвале могли просто за клочок крыши над головой. Интересно, уже не в первый раз подумал Стэнделл, что произошло бы, вздумай вся эта грязная и оборванная толпа ринуться в город в поисках пропитания… Нашествие крыс.
Привычно и пристально осмотревшись, Стив отбросил в сторону скрипучую калитку, подошел к подъезду, нырнул в его низкое темное нутро. По выщербленным ступеням поднялся на третий этаж, на ходу подстраивая зрение к полутьме коридора. За время его отсутствия не изменилось ничего. Все те же грубо сколоченные доски на полу, тот же единственный источник света — окно в конце коридора, как выход из железнодорожного тоннеля. По облезлым стенам ряды испачканных ногами дверей, из-за которых несутся хохот и плач, стоны и крики, звон посуды и звуки ударов по коже. В воздухе подъезда дымно и чадно — у многих жителей дома установлены печи, но запах жженого угля не может перебить сортирной вони, потому что на лестничных площадках здесь находятся именно молодежные сортиры.
Стивен остановился перед одной из безликих дверей — бледная краска, оторванный номерок, у замка видны свежие царапины и сколы от следов неудачного взлома. Ублюдки опять пытались ломать… Даже не зная, что пытаются проникнуть за трехслойную кевларовую дверь с самым современным замком, в комнату со стальными стенами, ювелирно вживленными в отштукатуренный муляж. Да хоть рухни все это засранное здание, комната номер триста семь упала бы на землю в сохранности, словно переносной сейф.
Подняв правую руку, он приложил большой палец к спрятанному в стене датчику. Наклонился к дверному глазку, подставляя зрачок. Затем практически прижался к нему же губами и негромко сказал одно-единственное слово. Защитные механизмы начали едва слышную работу, что-то щелкнуло, и замок открылся. Гидравлика с шипением отодвинула в сторону тяжелую дверь. Он бросил беглый взгляд на пустой коридор и вошел.
Убежище. Почти родной дом. Как пошутил когда-то его инструктор, сам Адольф Гитлер мог бы позавидовать такому убежищу. Две комнаты, кухня, ванная и туалет, склад, морозильная камера с годовым запасом продовольствия, радиостанция, мощный компьютер, переносная станция очистки питьевой воды и водосодержащих отходов, автономный генератор, отопительная система, центр детонации комплекса — тесно, но уютно. По-домашнему. Стивен заботливо вытер ноги, включил мягкий желтый свет и прошел в комнату, выкладывая на стол тамплиерский «Глок» с выгравированной по затвору надписью «Non nobis, Domine, non nobis, sed nomini tvo da gloriam — He нам, Господи, не нам, но во славу имени твоего». Глядя на оружие, улыбнулся. Он любил мистификации.
Распахнув широкие дверцы высокого коричневого шкафа, Стив выдвинул раскладные стойки и замер, в который раз любуясь огромным и разнообразным арсеналом, находившимся в его распоряжении. Винтовки, пистолеты, пистолеты-пулеметы, пара пулеметов (они в другом шкафу), гранатомет, ножи, наборы скалолазного снаряжения, пиротехника, арбалеты и спецоружие — Стив улыбался, рассматривая сокровищницу смерти, в которую, к сожалению, так редко приходил. Выкладывая прямо на пол, он начал выбирать.
Дальний бой — автоматическая снайперская система «Конкистадор». Итальянская модель, практически новинка. Калибр 12,7 миллиметра, дальность прицельного боя — почти пять километров. Весит, конечно, под двадцатку, а с дистанционной системой и все тридцать, но баланс и поясная гидроподвеска крали практически весь вес. При стационарной установке оружия угол поражения «Конкистадора» составлял почти сто восемьдесят градусов, а скорость стрельбы десятидюймовыми патронами доходила до восьми выстрелов в минуту. Штучная работа. Стив снял двухметровое ружье со стеллажа вместе с дистанционной системой, но отстегнул подвеску. Развернул центр управления винтовкой — солнцезащитные с виду очки со встроенным дисплеем и крохотный пульт — кольцо, с виду красивое, но простое. Быстро и тщательно проверив механизм, Стив уложил снайперскую систему в пластиковый ящик, следом сунув две упаковки патронов.
