Хозяин заведения, одновременно вызывавшего и умиление, и тоску, наблюдая за меняющимся выражением лица посетителя, словно бы виновато потупился, продолжая с противным шелестом насиловать газету.

— Утреннюю «Трибуну», пожалуйста. — Стив продолжал скользить взглядом по рядам парикмахерских компьютеров, запыленных и выключенных. Таким, пожалуй, он представлял себе заведения по удалению волос как минимум в Мексике или России, но совершенно не рассчитывал наткнуться на подобный музей в двух шагах от Штадс-парка и офисной зоны города.

Едва не покачав головой и удержавшись от улыбки, Стивен ссыпал мелочь в протянутую руку цирюльника (иначе называть лысеющего брадобрея он уже и не мог), другой рукой, стараясь не выронить портфель, забрал газету. Свежую, еще пахнувшую типографской краской. Конечно, кто-то предпочитает электронные источники информации, но Стэнделл в этом вопросе (как и в закрывании дверей на защелки) с гордостью считал себя старомодным. Тучный собиратель скальпов в полосатом фартуке по-своему воспринял выражение лица покупателя, вдруг оживленно закивав в ответ и приподнимая свой замученный экземпляр газеты.

— И не говорите! — с капризными нотками в тонком голосе неожиданно возмутился он, как будто продолжая прерванный ранее разговор. — Этот беспредел должен когда-нибудь кончиться или нет? Сейчас они спокойно взрывают наши поезда, вокзалы и дома, палят на дискотеках из автоматического оружия, а завтра войдут в наши спальни! — закончил цирюльник так, словно последние пару лет только и делал, что каждое утро за ланчем обсуждал со Стивеном криминальную хронику.

Стив, попросивший себя более ничему не удивляться, согласно кивнул в ответ, встряхивая и разворачивая «Трибуну». Первая полоса была усеяна псевдообъемными фотографиями завернутых в полицейские саваны трупов. Стив невольно кивнул еще раз, будто бы соглашаясь с цирюльником. Подробности вчерашней истории он уже слышал утром в новостях. Да и Дэйч, имевший привычку после шумных вечеринок все утро подбадривать окружающих бесконечным трепом, сразу после пробуждения принялся комментировать происходящее. Все восторгался, как ловко Стэнделл нажрался так вовремя, что им удалось покинуть клуб ровно перед началом перестрелки. Все причитал, что задержись они в «Алькатрасе» еще на полчаса, и вполне могли бы оказаться в числе подстреленных или затоптанных. Стив вполуха слушал про стрельбу, про трупы и смерть кого-то из боссов японской мафии, из последних сил стараясь не заснуть с зубной щеткой во рту.

Заметив, что покрытый испариной брадобрей желает продолжить дискуссию, он вежливо, но холодно улыбнулся, сунул газету под мышку и двинулся к двери.

Уже на улице, стараясь не стоять на пути потока прохожих, он более внимательно пробежался по статье, одновременно краем глаза выискивая в лавине машин желтые крыши кэбов. Девять трупов, мгновенно начавшаяся перестрелка. Пострадали посетители, в том числе и женщины, убит важный отпрыск японской семьи, отдыхающий в тот вечер в клубе. Свидетелей как таковых мало, никто толком ничего не понял, но системы наблюдения «Алькатраса» довольно подробно зафиксировали бойню. Когда начали ловить, ловить уже было поздно. Поиски стрелка начались, заведение прикрыли на сутки. Далее шли пространные рассуждения на тему мотивов, версии и комментарии как журналистов, так и экспертных сторон.

Попадись фотография убитого японца ему в другой день, Стив бы впечатлился сильнее. Сегодня же, еще не окончательно придя в себя после выпитого и шокирующей встречи с Джиной, у него на это просто не было сил. А утренний сеанс у Алана и наркотическая исповедь полоумного прыщавого диджея буквально выпили последние. Подумать только, этот долговязый рыжий кретин старался убедить его в том, что трупы на фотографиях — его, Стэнделла, рук дело… Стивен задумчиво разглядывал укрытые простынями тела. Неисповедимы пути твои, Господи, и Хэнк, конечно, был по-своему прав — останься они в клубе еще хотя бы на полчаса, и шальной пули могли бы не избежать… Стив невольно вспомнил обнаженную танцовщицу на столе, длинные ногти самурая, голографические татуировки охраны, их зловещие винтовки и, не сдержавшись, покачал головой.

Что удивительно (он вдруг подумал, что это еще и забавно) — если Стив и испытывал какие-либо чувства по поводу бойни в «Алькатрасе», то только относительно себя, Дэйча или Джины. Мертвый принц якудзы, как и раненые посетители, в это тяжелое, но красивое утро ровным счетом ничего не значили для Стивена Стэнделла. А вот внезапно возникшая тревога наконец-то обрела очертания мысли, и Стив вдруг почувствовал непреодолимое желание прямо сейчас позвонить Виржинии. Просто чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Он даже потянулся в портфель за телефоном, когда у обочины притормозило такси. Звонок, если задуматься, можно сделать и из офиса…

7:2:2 Через десять минут Стив уже поднимался на ставший родным девятнадцатый этаж корпоративного небоскреба. А через двадцать поступившая за ночь почта и известие о запуске сразу трех новых проектов настолько поглотили его внимание, что события ближайшего прошлого ненавязчиво растворились в тумане. Как и всегда, на работе Стив преображался, становясь совсем другим человеком — не мнительным и нерешительным, но всемогущим, быстрым, цепким и способным просчитать ситуацию на десяток шагов вперед. Он был асом своего дела, не скупясь отдавая компании «Пасифик Текнолоджиз» время и силы, регулярно заслуживая премии, повышения и поощрения от управляющих партнеров корпорации.

В половине первого в его кабинет заскочил Хэнк, и следующий час они посвятили изучению и установке нового программного обеспечения. Пили кофе, обсуждали вчерашний поход и без устали ковырялись с компьютерами. Затем Дэйч (как обычно) все-таки смог убедить друга, что если ланч они сегодня по объективным причинам и пропустили, то не отобедать будет просто греховно. Пешком спустились на четыре этажа, где разместилась обеденная зона, состоящая из множества уютных, но чертовски дорогих кафетериев, существовавших исключительно за счет сотрудников бизнес-центра «Пасифик Текнолоджиз». Рассматривая свежее меню, вполголоса обсудили дородную мисс Пирсон, заказавшую себе сразу тройную порцию бекона. За едой почти не разговаривали, лишь обмениваясь редкими шутками по поводу окружавших коллег.

— Ты все еще неважно выглядишь, друг мой. — Дэйч откинулся на высокую спинку стула и придирчиво осмотрел Стива с ног до головы. Отставил пустую чашечку на поднос. — Если еще не оклемался, могу предложить чудную пилюлю. Ставит на ноги за пять минут, честное слово.

Стив покачал головой, отодвинул от себя пустое блюдце из-под пудинга и приложился к кофе. Нужно было признать, что его здесь варили вполне в соответствии с заявленными ценами…

— Да нет, мне вроде уже получше. Просто… день какой-то нескладный, что ли. Никак не могу вытрясти из головы всякий мусор. Помнишь, я тебе пару часов назад рассказывал про обколовшегося диджея, которого встретил сегодня по дороге на работу? Никак не идет из головы, хоть убей…

В ответ Дэйч лишь многозначительно улыбнулся, покачивая головой.

— Ну-ну, конечно, все дело в обкуренном диджее, который несет чушь. Знаешь, старина, — он бросил в рот пластиковую зубочистку, — расскажи-ка это моей домработнице, она вообще во все на свете верит. А вот мне зубы не заговаривай. Можешь на меня обижаться, но интуиция подсказывает, что твой диджей, мешающий сосредоточиться, ростом примерно метр семьдесят пять, без ума от натурального шампанского и носит темно-синее белье, насколько я помню с твоих слов…

Стив побледнел и поставил чашку на стол. Да, Дэйч был прав, Стивен частенько обижался на подобные выпады друга.

— При этом не вижу причин для расстройства. Ведь это неизбежно — думать об уходящей любви, да. — Дэйч сейчас даже не подозревал, как близко находится от насильственной смерти, пожевывая зубочистку и самозабвенно продолжая: — И все-таки, дружище, советую тебе начать остывать. А то знаешь, так недолго и заработать что-нибудь на нервной почве. Да ты только взгляни, на тебе же сейчас лица нет…