Рокс назначила переговоры с комендантом Лагаша и попросту перекупила Сильвер, как в свое время доктора Монтеро. Эта женщина оказалась не менее ценным приобретением, и очень своевременным: Роксана уже начала чувствовать признаки нарастающего неблагополучия в среде гемов.

Этого следовало ожидать — они оказались именно в той ситуации, которую переносили хуже всего: перемены, источник постоянного стресса. Кроме того, они привыкли работать, а в Салиме работы уже не хватало на всех. Рокс была слишком занята работой в комиссии. Керет ловко сыграл, превратив её в имперского чиновника — ничего лучше и придумать нельзя, чтобы спутать человека по рукам и ногам. Теперь ее дни были заполнены до отказа встречами, составлением документов, изучением законов, регламентирующих деятельность ее департамента и набором штата сотрудников — и среди всего этого нужно было как-то выкраивать время непосредственно на гемов. Для разговоров с друзьями и обсуждения текущих дел осталось только обеденное время.

— Я полагаю, — сказала за обедом Сильвер, выслушав историю Ашеры, — что Исия имел в виду именно это. Промысел на стороне. Гемы — те, кто этого хочет, конечно, — будут работать, мы будем получать их зарплату — «деньги на содержание», как здесь говорится, но передавать её им самим.

— Рэй, а что ты думаешь? — Рокс повернулась к морлоку.

— Тануку нужно забрать, — Рэй не поднимал глаз от миски. — И то, что сказала госпожа Сильвер — неплохая идея, но… зачем нам деньги? Мы ведь не имеем права делать покупки для себя. Нам просто никто ничего не продаст.

— Торговая сеть… — сунув опустевшую тарелку в посудомойку, Сильвер перебралась на диван, расстегнула блузу и начала кормить Чу, — должна, конечно же, принадлежать самому Салиму. Комендант Лагаша учредил нечто подобное для имперских пленных, когда нам дали работу.

— Не знаю, — поморщился Рэй. — Вы будете получать деньги, раздавать их гемам, чтобы потом гемы на эти деньги покупали у вас вещи, а деньги возвращались опять же к вам.

— Не к нам, а к государству, — поправила Рокс.

— А в чем разница? — не понял Рэй, — проще будет раздавать сразу еду и вещи.

— То есть, превратиться в императорскую контору по сдаче рабов в аренду, — вздохнула Сильвер. — Рокс, для нас проблемой номер один должна быть их социализация.

— Социализация — это признание обществом, — сказала Роксана. — Как заставить общество их признать?

— Социализация — это признание себя частью общества, — возразила Сильвер. — Не рабочим инструментом, а частью социального организма.

— Ну и как ты предлагаешь это сделать?

— Сеть, как я сказала. Понимаешь, Рэй, гемы должны уметь совершать осмысленные социальные действия. В том числе и делать покупки, платить за аренду жилья, воспитывать собственных детей — это ведь умеют делать только дзё. Салим должен заняться обучением…

Она не договорила, прерванная сигналом сантора. Рокс посмотрела на окошко вызова и тихо чертыхнулась — Бет Шнайдер; значит, проигнорировать вызов никак нельзя.

— Извините, — надвинув визор на глаза, она соединилась.

— Привет, Рокс, ты не занята? — Бет улыбалась, но по ней было видно, что улыбка скрывает тревогу. — Мне, такое дело, срочно нужна твоя помощь.

— Мне приехать? — вызов племянницы тайсёгуна был хорошим извинением для того, чтобы отложить неприятную встречу в мэрии — но проблема в том, что откладывать ее до бесконечности все равно было никак нельзя; напротив, имело смысл провести как можно скорее.

— Нет, я, в общем, хочу только совета, — Бет прокашлялась. — У меня тут, понимаешь… дуэль.

— Дуэль? — изумилась Рокс. — Тебя вызвали?

— Да нет, ты что, я же императорская невеста. Меня нельзя.

— Именно, — Рокс вздохнула с облегчением.

— Подраться хотят две дурочки в моей свите.

— О, боги. Кто?

— Дэйла Сонг и эта, новенькая… Эли Огата.

— Огата… Стоп, она что — дочка владетельницы Сога?

— Точно.

— М-м-м… Очень плохо.

— Спасибо, я в курсе, что это очень плохо. Но что мне делать?

— Ну… ты можешь им просто запретить.

Бет закатила глаза.

— Это я тоже знаю, представь себе. Но тогда они просто потупят глазки, скажут: «Да, сеу Элисабет», а потом решат всё дело за моей спиной.

— Тогда их ждет арест, суд и бичевание. Сейчас военное время, дуэли без санкции запрещены.

— Во-первых, запрещены только смертные бои, а они собираются драться до первой крови. Но одна из этих дур может порезать другую насмерть нечаянно, а как раз это мне нужно как алмазная пыль в глазу. Одна из них — племянница лорда Кимера. Вторая — дочь леди Сога. Они с первого дня как самцы бойцовых рыбок.

— Из-за чего дуэль?

— Ты себе не представляешь, — Бет фыркнула и снизила голос… — Из-за Дика.

— Что??!

— То есть, не из-за него самого, конечно — просто Дэйла обозвала матушку Эли дурой. И знаешь… я с ней согласна. Я случайно подслушала их разговор — Господи Иисусе, как хорошо, что меня понесло на колоннаду, а то ведь эти балды прямо там, на месте и исполосовали бы друг дружку, не дожидаясь меня… В общем, эта Эли пела со слов своей матушки, что Дик… ты сидишь? Лучше сядь, я чуть не упала — что он имперский синоби!

Началось все с того, что дядя расширил свиту Элисабет.

— Может, лучше просто купить попугая? — Бет с невинным видом посмотрела на дядю исподлобья. — Или даже двух. Я их говорить научу…

— Эльза, прошу тебя, отнесись к делу серьезно, — сказала бабушка Альберта.

— А я и стараюсь, — огрызнулась Бет. — Я нашла себе дело. Важное и нужное, — бабушка… нет, не фыркнула — это было ниже ее достоинства — только обозначила выдох, чуть более интенсивный, чем обычно. Бет в поисках поддержки повернулась к Рихарду. — Ты сам сказал, что Салим — это важно!

— Благотворительность — это, конечно, важно, — по еле заметному жесту дядиного пальца паж-ординарец долил вина в его бокал. — Но политика важней.

— Да при чем тут политика? — Бет с досады звякнула вилкой о тарелку громче, нежели предписывал этикет — во всяком случае, косой взгляд бабушки она истолковала именно так. — Я и без того не знаю, куда их девать и чем занять. Я не могу целыми днями сидеть и крутить из бумаги кусудамы, как… — «эта глупая курица, моя будущая свекровь…» — государыня Иннана. Или сочинять стишки на языке, которого я все равно не знаю!

— Фарси — прекрасный язык, — как бы в пространство сказала бабушка. Бет в ответ выдала длинную тираду на гэлике — весьма цветистое речитативное проклятие из «Руки Нуаду».

— Эльза, — произнес Рихард в регистре «холодная сталь». Потом смягчился. — То, что ты не знаешь, как обращаться со своей свитой и зачем вообще она нужна — не твоя вина; я просто был очень занят и не объяснил тебе, зачем это нужно.

— Она должна была понять сама, — сказала бабушка Альберта. — Прошло довольно много времени, в конце концов…

— Нет, — возразил Рихард. — Она получила не то воспитание.

— Нормальное воспитание я получила, — пробормотала Бет.

— Нормальное, но не то. Эльза, твоя свита — это молодые люди из разных кланов, которые должны будут прийти нам на смену. Здесь, во дворце, они собраны для того, чтобы познакомиться с атмосферой столицы, узнать поближе друг друга; возможно — даже подружиться или заключить брачные союзы, которые я готов, кстати, всячески поддержать. Мы еще очень неоднородное общество, Эльза. Нам нужен цементирующий фактор, который покончил бы с клановой системой и клановой враждой в течение двух-трех поколений. Наша задача — выступить на Инаре перед шедайин как единый организм. При любом варианте развития отношений. Карл, пойди узнай, ждет ли меня господин Руис.

— Слушаюсь, — паж чеканно поклонился и вышел. Рихард, откинувшись на спинку кресла, поиграл вилкой.

— Есть еще один некрасивый, но важный аспект — заложничество. Главы кланов, родители этих ребят, знают, что их дети здесь не только воспитанники и ученики дворцовой школы — но и заложники. Зная это, их родители, главы кланов и видные чины армии и флота, дважды подумают, прежде чем поднимать мятеж.