– Судя по реакции присутствующих здесь мужчин, они считают твой наряд более чем приличным. Я тоже так считаю.

Виктория старалась сохранить самообладание. Она не рассчитывала, что он станет делать такие личные замечания. Она и так еле удерживала под контролем свою реакцию на него. Его ответная реакция могла нарушить это хрупкое равновесие.

– По крайней мере ты видел меня в лучшем виде.

– Нет, не видел.

– Конечно, видел. Покаты меня не похитил, я каждый день надевала чистую одежду. И у меня были шпильки.

– Я никогда не видел тебя более красивой.

Виктория почувствовала, как жар прилил к ее щекам.

При ее белоснежной коже всем вокруг будет очевидно, что она покраснела. Этого она терпеть не могла. Никто не имел права знать, что ей неловко и что она так очарована этим мужчиной и один его взгляд заставляет ее сердце биться вдвое чаще.

– Поздно мне льстить. Мы видели друг друга в самом худшем виде, так что ничего нового не увидим и не узнаем.

– У меня такое чувство, – произнес Тринити, – что я ничего о тебе не знаю. С таким же успехом я мог путешествовать с незнакомкой.

– Это у тебя от голода, – беспечно промолвила Виктория, стремясь снять напряжение. Оно было слишком сильным для общественного места. Окружающие могли прочесть их мысли по выражению лиц.

Тринити улыбнулся... почти расхохотался. Ей нравилось видеть его смеющимся. Он тогда казался более доступным. Обычно он был непреклонным, и тогда она задавалась вопросом, способен ли он вообще испытывать такое человеческое чувство, как любовь.

Сегодня она не сомневалась, что способен.

– Я не даю тебе обедать, но даю всем этим мужчинам шанс поглазеть на тебя, – усмехнулся Тринити.

Им подали еду, горячую и обильную.

– У них в меню только одно блюдо, – объяснил Тринити, – поэтому не приходится ждать.

Виктория весь день мечтала об обеде. После дюжины трапез, состряпанных на костре, съеденных холодными или не съеденных вовсе, она буквально слюнки глотала при мысли о нормально приготовленной еде. Но теперь аппетит у нее пропал, и она должна была насильно заставлять себя есть.

– Что мы станем делать потом? – спросила она у Тринити, чтобы как-то отвлечься от его физического воздействия на нее. Возможно, если она не будет так сильно реагировать на его соседство, ей будет проще и уютнее. И аппетит вернется...

– Я думаю, мы останемся здесь на день или два, чтобы поговорить с Рыжим. Мне не нравится оставлять его здесь, не сказав ни слова. Кроме того, кажется, зарядил дождь. – Тринити продолжал рассказывать ей о своих планах на остаток путешествия. Виктория с облегчением узнала, что он предполагает остановки в нескольких городах, а не в лагерях, разбитых в глуши. Но тут она заметила, что он отвлекся и наблюдает за мужчинами, занимавшими столик в углу.

Виктория проследила направление его взгляда и обнаружила, что на нее открыто и похотливо глазеют четверо мужчин в грязной одежде. Услышав громко высказанное желание мужчины с ржаво-рыжей бородой, она залилась краской.

Она попыталась сосредоточиться на том, что говорил Тринити, но голос того мужчины звучал все громче.

– Не надо нам было здесь останавливаться, – произнес Тринити, кладя вилку. – Городок такого рода – не место для женщины. Особенно красивой.

– Он просто грубиян, – откликнулась Виктория. – Я уверена, что он не имеет в виду ничего такого.

–Это старатели. Они всегда имеют в виду кое-что такое.

Мужчина с рыжей бородой встал и направился к их столику. Остальные последовали за ним.

– Не отвечай ни на какие их слова, – произнес Тринити вполголоса. – Что бы ни происходило, продолжай есть, как будто их не видишь.

– Стойте где стоите, – скомандовал Тринити, когда рыжебородый оказался в шести футах от них. – Это касается и остальных,– добавил он, когда спутники рыжебородого стали окружать их стол. – Я могу отстрелить тебе мочку уха, – предупредил он мужчину неприятного вида, продолжавшего подходить.

Тринити держал револьвер над столом и целился в рыжебородого.

– Мы не хотим неприятностей, – сказал рыжебородый. – Мы всего лишь хотим поболтать с дамочкой. Мы такой давно не видели.

– Моя жена и я предпочитаем, чтобы наш обед не прерывали, – сказал Тринити. – А теперь, если вы вернетесь за свой стол...

– Она тебе не жена, – возразил рыжебородый.

– Почему ты так решил? – спросил Тринити.

Виктории не нужно было поднимать на него глаза, чтобы понять, что поведение Тринити изменилось. Он был готов защищать свою женщину.

– На ней нет обручального кольца. А женщина вроде нее без кольца не венчается.

– И вообще, не связалась бы она с таким типом, как ты, – добавил молодой блондин. – Она заарканила бы кого-нибудь с деньгами. Я видел, как вы смотрели друг на друга, когда входили сюда, – продолжал он. – Ни один мужчина не смотрит так на свою жену.

– Она твоя забава-красотка, – уточнил рыжебородый. – Нам это без разницы. Мы просто тоже хотим немного поразвлечься.

Мерзкий тип сделал шаг к Виктории, и это было его ошибкой. Оглушительный звук выстрела потряс комнату, и он схватился за ухо. Рука его, когда он ее отнял, была в крови.

– Черт подери! – завопил он. – Ты отстрелил мне пол-уха.

– Ты слишком быстро подходил, – небрежно ответил Тринити.

– Ты не можешь так просто отстреливать людям уши, – вмешался блондин. – Здесь цивилизованная страна.

– Тогда вам нечего приказывать мужчине отдать вам свою жену, чтобы вы могли поразвлечься вечерок, – откликнулся Тринити. – А теперь отправляйтесь назад за свой стол, и я постараюсь забыть, как вы оскорбили мою жену. Если же нет... у меня осталось еще одиннадцать пуль.

– Она тебе не жена, – настаивал рыжебородый. – Почему ты не спросишь ее, что бы ей понравилось? У нас много золотого песка.

– Так отошли его своей жене. Уверен, что твоим детям нужны новые башмаки.

Рыжебородый покраснел, безмолвно подтвердив, что выпад Тринити относительно его семейного положения попал в цель. Однако блондина было не так легко заставить замолчать.

– У меня вот жены нет, а песка больше всех. – Он выхватил из кармана тяжелый кисет. – Можешь забрать его весь целиком, если возьмешь меня на часок в свою комнату.

– Дерьмо! Я его убью, – выругался мерзкий тип, промокая ухо грязным платком. – Его и его шлюху. Он отстрелил мне ухо!

Тринити внезапно обернулся и выстрелил себе за спину. Затем он повернулся обратно и снова выстрелил. Мужчина, сидевший у входной двери, обмяк. Револьвер, который он успел выхватить, выскользнул из его руки и с грохотом упал на пол. Мерзкий тип тоже упал на пол, его револьвер так и остался зажатым в пальцах.

– Кто-нибудь еще хочет попытать счастья? Тогда давайте, – объявил Тринити. – С помощью зеркала я вижу всю комнату.

Никто не двинулся и не сказал ни слова.

– Поднимись и уйди как можно быстрее, – вполголоса сказал Тринити Виктории сдержанным голосом. – Пойди в свою комнату и запри дверь. Я приду через минуту.

Виктории не хотелось покидать его, но она знала, что безоружная женщина станет скорее обузой, чем помощью. Никто не помешал ей, когда она быстро встала из-за стола и торопливо вышла из комнаты.

– Я не хочу, чтобы кто-либо последовал за мной, – произнес Тринити, поднимаясь на ноги. – Я сочту это весьма недружелюбным.

– Ты отсюда не уйдешь! – выкрикнул рыжебородый. – После того, как убил Хоби.

– И Бернса тоже! – крикнул кто-то.

– Я вызову шерифа, – заявил блондин.

– Давай, давай, если рассчитываешь добраться до двери живым, – откликнулся Тринити. – Предлагаю тебе позаботиться о своих друзьях. Если только у меня не сбился сегодня прицел, они должны быть еще живы.

– Они последуют за тобой из города, – прошептал мужчина, сидевший у входной двери, Тринити, когда тот проходил мимо. – И они тебя убьют. Они уже делали такое раньше.