Кромер покинул Каир в 1907 году и, как пишет Сторрс, проезжал в последний раз по улицам Каира, вдоль которых построили солдат с заряженными винтовками, под ледяное молчание. Но имперское тщеславие Кромера ощущали на себе не только обитатели Каира. Перед отъездом он завещал своим соотечественникам и тот кодекс поведения и мышления, которому они следовали до конца оккупации. Английская община Каира при Кромере стала настолько узкой и замкнутой, что его преемник сэр Элдон Горст, попытавшийся пригласить египтян на прием в английское агентство, чуть было не подвергся бойкоту местных англичан. Даже мысль об этом казалась англичанам в Каире скандальной.
Само по себе присутствие вездесущих англичан постепенно вело к серьезным изменениям в облике Каира. Англичане не только прибрали к рукам двор, политику, банки, но и занялись благоустройством города, чтобы обеспечить комфорт колониальной общине англичан и содействовать их торговле. К 1900 году в Каире появились четыре трамвайные линии: от цитадели к вокзалу, от цитадели к Булаку, от вокзала к Аббасии и от Эзбекие к старому Каиру (Миср аль-Аттика). Пятая линия прокладывалась от Гизы к пирамидам. Была построена пригородная железная дорога к Хелвану и Туре, а в Каире ее вокзал находился у ворот Баб аль-Лук. На улицах было много карет и экипажей. Появился английский госпиталь и больница имени королевы Виктории, которая и сейчас стоит на улице Абдель Халид Сават-паши. В 1893 году началось издание английской светской еженедельной газеты «Сфинкс», которая выходила даже после революции 1952 года (газетой европейского Каира в то время все еще была «Журналь д'Эжипт»).
Открылись три английских универсальных магазина и английское агентство по продаже недвижимого имущества. В новых торговых районах Исмаилии можно было найти английских книготорговцев, импортеров сигар, инженеров по санитарии, кондитеров (знаменитый «Гроппи» появился позднее), белошвеек, портных, перчаточников, оружейных дел мастеров, парикмахеров, фотографов, религиозные библиотеки, цветочные магазины, платные конюшни, туристические агентства. Среди портных славился Коллакот, одевавший несколько поколений английских джентльменов и офицеров вплоть до пожара Каира в 1952 году.
В 1900 году, кроме площадок для игры в поло и спортивных клубов (где кое-каким спортом предпочитали заниматься в помещении), появились теннисные корты, поля для гольфа и стрелковые клубы. Построили паровую прачечную, в некоторых отелях служили европейские горничные, а после 1898 года все главные улицы и магазины Исмаилии были освещены электричеством. В 1890-х годах территорию, которую занимал старый дворец в Каср ад-Дубаре, отвели под новые улицы и строительство. Первым домом в этом новом районе у Нила было здание английского генерального консульства, именовавшегося то агентством, то резиденцией, а позднее — английским посольством. В этот же район переехали многие министерства, и район получил название Садовый город. В 1896 году англо-франко-немецкая фирма осушила болотистые участки европейского Каира. Так наконец исчезли старые озера.
В 1914 году Каир был в значительной мере англизирован, но тех типичных англичан, которые, по мнению Кромера, олицетворяли собой преданность империи, не осталось. Теперь англичане — будь они на службе у империи или нет — приезжали в Каир, чтобы наслаждаться жизнью и прежде всего командовать и властвовать над теми, кого они считали ниже себя. Одни англичане смотрели свысока на других англичан, но все англичане смотрели свысока на других иностранцев. Все иностранцы смотрели свысока на всех египтян, а богатые египтяне смотрели свысока на всех египтян из среднего класса. Представители всех рас и классов смотрели свысока на феллахов, которые в поте лица пахали землю и создавали богатства, лежавшие в основе этой государственной системы.
Подобное поведение отражало психологию английских мелких буржуа, устремившихся в Каир, и перенос на египетскую почву английской классовой структуры в целом. Но больше всего изменил лицо Каира с 1900 по 1914 год не английский снобизм, а хлопковый бум 1903 года. Бум явился следствием ранней политики Кромера, который занял под хлопок почти все земли Египта, с тем чтобы хлопок был всегда под руками, если спрос на него неожиданно возрастет. Бум 1903 года принес феодальным землевладельцам колоссальное богатство.
С хлопковым бумом 1903 года совпала также бурная спекуляция землей на европейский манер. К 1908 году в городе оперировала 31 земельная компания, при этом ни одна из них не принадлежала египтянам. Рвали на куски и застраивали не только районы Исмаилии и Тевфикии, но и Гезиру, остров Рода, дорогу к пирамидам и Садовый город. Прежде всего была перекуплена земля вокруг отеля «Палас» в Гезире (бывший дворец хедива, а ныне отель «Омар Хайям»), и к 1910 году весь участок застроили большими и дорогими домами, принадлежавшими иностранцам и египтянам. Остров Рода с красивыми садами Ибрагима, игравший для Каира роль огородного хозяйства, был отдан в руки земельных спекулянтов, которые построили на нем виллы во французском стиле. От нынешнего модернистского уродства остров Рода спасают именно эти обветшалые очаровательные здания, романтические французские островки, окруженные отвратительными сооружениями более поздних периодов.
Районы Шубра и Кубба превратились в садовые пригороды, со зданиями во французском и итальянском стиле. Как писал Кромер, большинство архитекторов этого периода были французы или итальянцы, а каменщиками работали итальянцы. Богатые египетские виллы строились на египетские деньги, а европейские компании вкладывали капиталы в основном в строительство многоквартирных домов, учреждений и магазинов — чаще всего в центре европейского города. Повсюду вырастали здания европейских банков, отелей (включая роскошный швейцарский отель «Семирамида») и магазинов. В Исмаилии были снесены еще совсем новые частные строения, а на их месте построены четырех- и пятиэтажные многоквартирные дома. Некоторые из них и поныне возвышаются, словно черные призраки прошлого, на фоне серого и желтого цемента современности. К 1907 году хлопковый бум спал, и на плане Каира остались огромные «дыры», где снесли старые дома, но не успели поставить новые. Строительство замерло.
О том, что европейцы в эти годы устраивались в Каире прочно и надолго, свидетельствовала их деятельность в области религии и просвещения. Английские миссионеры утверждали, что именно они принесли просвещение в Египет, но в 1876 году, до английской оккупации, в Египте уже было 4817 арабских школ со 110 803 учащимися, что составляет более высокий процент, чем в царской России того времени. Только в Каире насчитывалось 8875 школьников. В Каире существовало 12 отдельных коптских школ, большая еврейская школа, две греческие школы, школа сирийских маронитов, армянская школа и замечательное учебное заведение, именовавшееся «Свободная, бесплатная и всеобщая школа», где преподавали точные науки, медицину, юриспруденцию и совершенно исключали из программы религию. Эта школа находилась под особым покровительством Тевфика. Из 486 ее учеников 262 были египтяне, остальные европейцы, в том числе 15 английских мальчиков. В противоположность другим европейским школам арабский язык занимал важное, хотя и не основное, место в программе школы.
В целом Мухаммед Али и его преемники проявляли мало интереса к арабской культуре и арабскому языку, на котором они даже не умели говорить. Поэтому все хедивы поощряли создание иностранных школ, даже христианских, в ущерб местным школам. Старейшей миссионерской школой в Каире руководили сестры из ордена Св. Винсента де Поля и монахи-лазариты. Мухаммед Али подарил им в 1844 году большой участок земли под школу. Их примеру последовали «Христианские братья», францисканцы и сестры «Доброго пастыря». Эти католические школы старались дать детям хорошее светское образование и не очень добивались обращения школьников в католицизм.
Американские протестантские миссии в Каир пригласил Сайд (1854–1863), и в 1855 году он предоставил здание под их школу. К 1870-м годам у них уже был колледж для мальчиков, две школы для девочек и одна смешанная школа, что было хорошим нововведением для Египта. Школы содержал американский Совет попечителей, но они получали также щедрые дотации от Сайда, а затем от Исмаила. Исмаил передал миссионерам большой участок земли в северо-западном углу Эзбекие и пожертвовал в их строительный фонд 7 тысяч фунтов.
