— Ну, а еще что? — против воли спросил он.

— Что? — повторила Элиза. — Вот и все. Остальное я позабыла. Помню только еще, что напротив нашего дома была лавчонка с зеленой дверью, а рядом церковь с наклоненной колокольней, а над вывеской этой лавчонки была высечена из камня обезьяна с такой смешной мордашкой… Вот и все. Все, все, — добавила Элиза с отчаянием. — Но когда я вырасту большая, я поеду в Аннеси, я найду Сасель и уже больше никогда от нее не уеду.

— А почему вы расстались? — спросил Люк. — Ну, только побыстрее!..

— Однажды мы с Сасель сели в поезд, доехали до Буржа и пошли в пансион, где нас встретила мадам Трошю. Сасель плакала и все целовала меня, и я тоже заплакала, видя, что она плачет, но когда я поняла, что она оставляет меня здесь, я вцепилась в ее платье и умоляла ее увезти меня назад в Аннеси. Конечно, потом я уже не так огорчалась и понемногу привыкла к пансиону, но первые месяцы я чувствовала себя такой потерянной, что ни с кем не хотела разговаривать. Я была совсем маленькая, мне было четыре года, и от Сасель у меня осталась только эта кукла. Вот почему я так люблю мою Ольгу… О, как я рада, что могу все тебе рассказать! Ты такой милый, что дал мне эти пять минут! — воскликнула Элиза и замолчала, покраснев.

И прежде чем Люк успел сказать хоть слово, она снова заговорила:

— Больше я ничего не слышала о Сасель. В прошлом году, собрав все свое мужество, я наконец решилась и спросила у мадам Трошю, кем мне приходится Сасель? «Почем я знаю, — ответила она. — Наверное, прислуга, которой поручили отвезти тебя сюда. Адреса ее у меня, конечно, нет. Знаю только, что она приехала из Аннеси». Больше я ничего не спросила у мадам Трошю, потому что я ее очень боюсь.

— А какое отношение имеет ко всему этому твоя кузина Берта?

— Да она мне вовсе не кузина. Она кузина мадам Трошю и забирает меня к себе, чтобы я не проводила все лето в пансионе. Я помогаю ей мыть посуду, вытираю тарелки, ну и так далее…

Элиза умолкла и отвернулась, словно ей стало стыдно, что она так долго говорила.

— Вот теперь и вправду все… — сказала она и тихонько всхлипнула.

— Долго говорила. Это уже не пять минут…

— Ой, извини меня, пожалуйста… Я…

— Да ладно… Но мне пора! Уже одиннадцать часов, а мне дотемна надо проделать еще немалый путь. Ну, я побежал. До свидания.

— Раз ты мне говоришь «до свидания», значит, мы снова увидимся? — спросила Элиза, еще раз всхлипнув.

Но этих слов Люк не слышал, потому что уже бежал по саду, надевая на ходу рюкзак… Зеленая косилка лежала возле грядки салата, а кузина Берта о чем-то очень оживленно беседовала со стариком Трикке. Люк торопливо с ними попрощался и побежал к коричневой калитке. Он уже толкнул ее и хотел было выйти из сада, как услышал за собой легкий шум шагов: ну конечно, Элиза! Она сунула ему в рюкзак сложенную бумажку.

— Это мой адрес, — прошептала она. — Пожалуйста, не забудь: наклоненная колокольня, фарфоровая собака, обезьянка с потешной мордочкой. Сасель… Не забудь, прошу тебя, не забудь!

И она убежала, сдерживая слезы.

Люк шагал по дороге, ругая себя на чем свет стоит. Потерять столько времени, слушая эту девчонку, которой впору еще под стол пешком ходить, о существовании которой он несколько часов тому назад даже не подозревал! Далекий остров, исчезнувшие родители, жалкие воспоминания, которыми она так дорожит… Роман, да и только. «Если бы я не сопротивлялся, то эта сорока задержала бы меня своей трескотней до вечера. Слава богу, вырвался!» Тем не менее он был куда больше взволнован, чем признавался себе. И даже несколько раз обернулся, чтобы поглядеть на коричневую калитку. Тем временем небо затянуло. На горизонте появились черные тучи. Воздух стал тяжелым, удушливым. Но Люк шагал, не останавливаясь, как робот, и пот струился у него по лицу. Когда же он добрался наконец до висячего моста через Луару, к которой так стремился, то едва взглянул на реку. У него перед глазами все еще стояла маленькая фигурка в розовом платье, и он с раздражением заметил, что напевает про себя: «Брики-таки пустился в пляс…»

Бедная Элиза из города Аннеси со своей рваной куклой… «Какой я все-таки дурак, — подумал Люк. — Хватит. Нечего мне об этом думать. Моя ближайшая задача — добраться до Невера. А в такую жару это удовольствие ниже среднего. Так или иначе, вот я уже в Сюли. Да, кстати, не забыть бы купить новую батарейку для фонарика».

На церковной площади оказалось полно народу. День был базарный, и женщины, окруженные целым выводком детей, толпились у лотков. Люк протиснулся сквозь толпу к лавочке электротоваров и купил батарейку. Какой-то долговязый небритый парень спорил с хозяйкой о цене банки краски, которая недавно повысилась. Во всем он обвинял правительство.

— Это просто позор, издевательство какое-то над людьми! Отбирают последнее. Да еще гроза надвигается, дождь польет, а я как раз собрался косить овес.

— Цена есть цена, — невозмутимо отвечала хозяйка. — Так что, возьмешь ты эту краску или нет?

— Возьму, но только в кредит. Если бы я был министром, то, уж поверь, такого безобразия не допустил бы!.. Что тебе надо, парень? — пробасил верзила, заметив Люка, который стоял перед ним с фонариком в руке.

— Скажите пожалуйста, как мне попасть в Невер? — спросил Люк.

— Ты что, читать не умеешь? Посмотри на стрелки, черт возьми, их для этого и ставят!

— Дорога начинается на углу улицы Жанны д'Арк, слева от вас, — вмешалась в разговор хозяйка.

Невер, двадцать один километр… Потом Мулен… А почему не Клермон-Ферран? Раз нет Симона, который почему-то не выносит больших городов, то, может быть… А оттуда рукой подать до гор… Вершина Пюи-де-Дом, кратеры погасших вулканов и вообще много интересного… Люк шел быстрым шагом, думая о том, что ему предстояло увидеть, он повеселел и уже не чувствовал удушливой жары и не замечал устрашающих туч.

Вдруг тучи словно прорвало. Хлынул ливень, настоящий потоп. Проклиная все на свете, Люк вытащил из рюкзака плащ и кое-как им накрылся. «Придется заняться автостопом», — сказал он себе, вздохнув. Стоя на обочине дороги, он кричал: «Невер! Невер!» — но никто не останавливался. «Оглохли они, что ли? Ведь я вымокну до нитки, — ворчал он про себя. — А, вон та белая машинка как будто замедляет ход».

Автомобиль и в самом деле остановился возле него. Приоткрылась задняя дверца, высунулась чья-то рука и махнула ему, и Люк так поспешно юркнул в машину, что свалился на какого-то мальчика в шортах, а рюкзаком задел затылок девушки, которая сидела рядом с водителем.

— Эй, поосторожнее! — возмутилась девушка. — Да он же совсем мокрый!.. Нет, мама, ты не должна была слушать Франсуа!

— А ты хотела бы, чтоб он стоял под этим душем? Дорого я дал бы, чтобы увидеть тебя на его месте! — возмутился мальчик в шортах.

— Твой брат прав, Анжела, — заявила женщина за рулем и включила «дворники».

Люк посмотрел на своего соседа: круглые щеки, чуть приплюснутый нос… Сразу видно — хороший парень.

— Спасибо, — сказал ему Люк, — ты меня просто спас.

— Да ничего особенного. Но когда я тебя увидел под этим дождем… Как ты там оказался?

Узнав о похождениях Люка, мальчик широко раскрыл глаза. Автостоп!.. О, если бы ему родители разрешили… Но увы, они никогда ему не позволят…

— Мам, можно?

Машина как раз круто сворачивала налево.

— Не в тринадцать же лет! Ты еще слишком мал, — ответила мама, сосредоточенная на повороте.

— И в шестнадцать нельзя, и в восемнадцать… — строго заявила Анжела. — Я вообще считаю, что автостоп это идиотство. Ешь всухомятку, спишь на камнях, пристаешь ко всем автомобилистам, да еще вдобавок никогда не моешься. Что же, этот промокший насквозь господин теперь поедет с нами до конца? Так, что ли?

— Я направляюсь в Невер, — уточнил Люк. — Если бы вы могли меня туда отвезти, это самое большое километров двадцать отсюда, а может, даже меньше…