— Только из того, что я сегодня несколько скованна, не следует делать вывод, что…

— Расскажи кому-нибудь еще. Значит, был.

Хоть у Ли трещала голова, а все мышцы были напряжены, она не смогла удержаться от улыбки.

— Ты что — телепат или психоаналитик?

— Ни то ни другое. Но только слепой не прочтет на твоем лице, что произошло. — Ронда уселась на стуле поудобнее и скрестила руки на животе. — Сейчас ты сообщишь мне, что ничего особенного не испытала и повторения не желаешь.

Ли пошарила рукой под стопкой папок.

— Я, по-видимому, потеряла справочник «Беседы с друзьями о вашей личной жизни». Ты не дашь мне твою копию?

— Ну почему, Ли, ты такой трудный человек? Уэйд совершенно роскошный парень, недаром он из Маккеев. Кто-кто, а уж я-то знаю.

— Откуда же, интересно, ты знаешь? — довольно резко спросила Ли.

— В старших классах школы я училась вместе с Джонатаном. — Ронда принялась с величайшим интересом рассматривать свой безукоризненно наманикюренный палец. — Но мы были «просто друзья».

— Ах вот как! Это для меня сюрприз. Почему же ты прежде молчала?

— А не было нужды говорить. Вряд ли я встречусь с Джонатаном, даже во время свадьбы, поэтому с легким сердцем признаюсь, что мне известна притягательность мужчин из клана Маккеев. Может, тебе от этого станет легче.

Ли заерзала на своем стуле.

— Я на это не рассчитывала.

— А кто когда рассчитывает? Ведь на мужика, достойного нас, мы и не взглянем вторично, зато бросаемся на шею тому, кто не заслуживает ни малейшего внимания. Это непреложный закон.

— Да, — засмеялась Ли, — Уэйд Маккей вчера вытряс из меня душу.

— И подумать не могу о том, чтобы секс с таким роскошным мужчиной мог быть неприятен.

— О, секс был грандиозный. Даже слишком.

— Хороший секс не бывает слишком хорошим, — нахмурилась Ронда.

— Для меня бывает. Я, Ронда, вчера совершенно потеряла голову.

— Понимаю. И как ты себя чувствуешь? — Насмешливая мина уступила место сочувственной.

— По сути дела, неважно. Прямо не знаю, как быть. Тем более что свадьбу я хочу довести до конца, и не только ради повышения профессионального престижа.

— Надо было отложить секс на потом.

— Спасибо, но ты чуть опоздала с этим советом.

— Так что ж ты все-таки собираешься делать?

— Даже и не знаю, но что-нибудь придумаю. Слава Богу, до репетиции свадьбы, на которой мы с ним неминуемо встретимся, еще целых две недели. Надеюсь, меня осенит.

Зазвонил колокольчик на входной двери, и Ронда поднялась.

— Похоже, последний из уходивших не запер дверь. Пойду проверю.

— Благодарю тебя, подруга. Завтра я приду в нормальное состояние и обещаю — буду пахать во всю силу, не меньше вас.

— Ты и так пашешь не меньше нашего. Лучше отдохни как следует. — С этими словами Ронда вышла, но лишь для того, чтобы тут же вернуться.

— Помнишь, Ли, ты говорила о двух неделях?

— Да, ну и что?

Ронда отступила в сторону и распахнула дверь во всю ширь. За ее плечом возвышалась сама судьба.

— До завтра. — И Ронда ушла.

— Подожди!

— Желаю приятной беседы.

Предательница! — подумала Линда вслед удалявшейся Ронде.

— Ты не отвечаешь на мои звонки, — произнес он.

— Ну не отчитывать же меня ты сюда явился! — Ли сложила перед собой руки.

— Весь день висел на телефоне, пытался дозвониться.

— Я тебе не перезвонила, потому что из-за занятости не прослушала сообщений.

— Ты знала, что я буду звонить.

— Ну так как — ты меня поколотишь или ограничишься предупреждением?

— Я не шучу, Ли.

Было видно — он рассержен, рассержен настолько, что не поленился проделать не такой уж близкий путь в Остин, лишь бы объясниться.

— Ну вот, ты здесь, чем я могу быть тебе полезна?

Уэйд сделал шаг вперед и с силой оперся руками о столешницу перед ней, так что теперь их лица разделяло всего лишь несколько дюймов.

— Я хочу поговорить с тобой.

Она было заколебалась, но, вовремя опомнившись, твердо встретила его взгляд:

— Я и так разговариваю с тобой, но, если ты не отодвинешься, я тебя оттолкну.

— Даже это будет лучше, чем твое подражание Снежной королеве, — возразил Уэйд, не сдвинувшись ни на дюйм.

— Я и есть Снежная королева, так прозвали меня, Уэйд Маккей, мужчины получше тебя. Но я не пошла у них на поводу, и у тебя не пойду.

Тут она чуть извратила истину. Мужчины, считавшие ее фригидной, Уэйду в подметки не годились, уступая ему и ростом, и статью, но до таких ли ей было мелочей в этот миг?

Уэйд в сердцах отскочил от ее стола и раздраженно зашагал вдоль стены.

— Ли!

Тут зазвонил телефон, и Ли взяла трубку. Провожая глазами Уэйда, шагавшего взад и вперед по комнате, она слушала своего собеседника, изредка хмыкая в ответ или изрекая: «понимаю, понимаю», «да, конечно». Под конец разговора она произнесла:

— Поздравляю, Брандт. Желаю счастья. — И положила трубку.

Уэйд с любопытством поглядывал то на нее, то на телефон.

— К тебе это не имеет никакого отношения, — вздохнула она. — Звонил мой любовник, сообщил, что женится. Точнее сказать, мой бывший любовник. Что еще нам надо с тобой выяснить, чтобы я могла вернуться к работе?

— Ты на редкость легкомысленная женщина.

— О, последние полгода мы почти не виделись, так что для меня эта новость не такая уж ошеломляющая.

— Да я вовсе не о твоем глупом любовнике толкую.

— Он был очень многообещающим. Да и остался таким. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Когда-нибудь он станет заправилой на Уолл-стрит.

— Плевать я хотел на твоего Брандта, — процедил сквозь зубы Уэйд. — Прекрати, Ли.

— У Брандта я тоже вызывала раздражение, — сообщила Ли, убирая со стола скоросшиватель и папки. — Дело в том, что я…

Уэйд одним ловким движением выхватил Ли из-за стола и заключил в объятия. Губы его, поначалу твердые и жесткие, быстро становились мягкими, податливыми, искушающими. С их помощью он старался дать ей понять без слов, как она ему нужна, и у него это прекрасно получалось. Едва руки Уэйда коснулись плеч Ли, как все ее тело с готовностью откликнулось на призыв. Как она и предполагала. Как она и опасалась. Как она и надеялась.

Уэйд отпустил ее и с горечью произнес:

— Будь оно все проклято, женщина, ты сводишь меня с ума.

Дрожащие от вожделения ноги отказывались держать тело, и Линда опустилась на стул.

— А по-моему, ты, когда вошел, уже был не в своем уме.

— Твоя правда. Я не спал двое суток, сил моих больше нет. Объясни мне, в чем дело!

Она помедлила с ответом.

— Мне жаль, Уэйд, что ты так расстроен, но я не готова говорить на эту тему — ни с тобой, ни с Рондой, ни с кем иным. Стоит мне подумать о тебе, и я рассыпаюсь на тысячи частиц, а я еще для этого не созрела. Прошу тебя — иди домой, прими снотворное и оставь меня в покое.

Он смотрел на нее долго, очень долго. Она знала — ей ничего не стоит затеряться в серых глубинах его глаз, как уже с ней случилось однажды. Одна мысль об этом приводила ее в трепет. Но ведь наверняка рядом с ним она как личность исчезнет. Предательский голосок нашептывал Ли, что ей надоело быть самостоятельной, надежной, ответственной — чересчур много выпало на ее долю, и хорошо бы довериться Уэйду. Но она не слушала: она не может отказаться от себя, даже ради такого сексуального, красивого, замечательного мужчины, как Уэйд.

Наконец Уэйд в своей неподражаемой манере поднялся и протянул ей руку.

— Идем, я подброшу тебя домой.

— С какой такой стати?

— Судя по виду, ты устала не меньше, чем я. Я не допущу, чтобы ты в таком состоянии села за руль.

— Ты не допустишь? — Она вперила в него взгляд, качая головой. — Может, для тебя это новость, но ты не властен допускать или не допускать, когда это касается меня.

Они в упор смотрели друг на друга, и Уэйд, к вящему удовольствию Ли, первым отвел взгляд. Ли удивилась, но и обрадовалась.