— Дамы, — вновь обратился Колдун к нам обеим. — Я предлагаю выпить за приятную встречу.

— С удовольствием, — протянула Ванхильда.

— Такая встреча несомненно стоит того, чтобы за неё выпить, — откликнулась я.

Расторопный слуга мигом кинулся наполнять наши бокалы. Делал он это хитро, ибо этикет в данном случае сам себя загонял в тупик. Первым, по всем правилам и традициям, оделялся хозяин дома. Далее шли гости, причем вином обносили в строгом соответствии с их знатностью, родовитостью, постом, занимаемым при дворе, и просто личными симпатиями хозяина. У нас был приватный ужин, за столом сидело трое человек. Причем, по статусу все мы были равны, а двое из трапезничающих еще и женщины. И женщины, явно не питающие друг к другу больших симпатий. Если совсем уж строго следовать букве этикета, то Ванхильду следовало бы обносить вином первой, поскольку она — правящая королева, а я пока еще лишь наследница, и престол мне грозит в необозримом будущем. Колдун, однако, так поступать не рискнул, и, могу заверить, поступил весьма мудро. Потому, несчастный виночерпий по-своему выбирался из затруднительной ситуации. Он поставил мой и королевы кубки рядом и поочередно наполнял их вином — немного в один, немного в другой. Получилось хоть и медленнее, зато мы с Ванхильдой остались довольны.

Но, не обошлось без странностей. Пока наполнялись наши кубки, Колдун повернулся, отдавая лакею какие-то распоряжения. Его вино стояло на самом краю стола, с левой стороны, и, оборачиваясь, он нечаянно или преднамеренно задел его локтем. С тонким звоном серебряный кубок упал на пол.

— Какая досадная неловкость, — скривила губки Ванхильда.

Я, случайно поймав взгляд Короля, уронила вилку, которую зачем-то подняла со стола. Слуга тут же кинулся приводить все в порядок. Я скромно опустила глаза, и увидела у себя на руках клочок бумаги. Там красовалась лаконичная надпись: «Продолжай её злить». Подошел другой лакей, принес новые кубок и вилку, и бумажка также таинственно исчезла с моих колен. Я кинула быстрый взгляд на Колдуна, давая понять, что прочитала. Интересно, это он таким необычным способом пытается от меня избавиться? Злить сильную колдунью! Ладно бы колдуна — тот бы сразу молнией ударил — не мучалась бы хоть! А Ванхильда… да у неё же по глазам видно, как именно она собирается меня расчленять. Правда, Король — тоже колдун. Но, надежды на то, что он успеет меня защитить — мало.

— Первый тост от хозяина дома, — взяв кубок за тонкую ножку, улыбнулась я. Колдун кивнул мне с ответной улыбкой. Ванхильда бросила недовольный взгляд, видно, собиралась сказать то же.

— Что же, сидя в окружении столь красивых и умных женщин хочется выпить только за то, чтобы красота и ум их всегда уравновешивали друг друга, достигая совершенства, — интересно, это он тост сказал, или так завуалировано оскорбил? И если да, то кого из нас? Мы с Ванхильдой встретились одинаково сомневающимися взглядами, и, похоже, одновременно решили, что сказанное нас не касалось. — Выпьем, дамы, — широко улыбнулся Колдун.

Я поднесла свой кубок ко рту, чуть помедлила, дождалась, пока пригубит Колдун и Ледяная королева, и выплеснула содержимое через плечо.

— Вино прокисло, — под удивленными взглядами ответила я. От пятна на полу шел резкий уксусный запах.

— Бывает, — иронически скривилась королева. — Однако юные девушки иногда бывают столь мнительны и эксцентричны… что это начинает выходить за рамки приличий, — какова! Позволять себе делать замечания по поводу приличий в чужом доме — это верх наглости.

— Да, я еще юна… — скромно опустила глазки я, и сделала значительную паузу, чтобы недосказанное «в отличие от вас», успели додумать и понять все. — И потому, согласитесь, странно было бы мне осуждать нравы современной молодежи.

В это время нам принялись раскладывать легкие закуски. Согласно традиции, беседа должна быть не слишком оживленной, и касаться лишь общих тем. О серьезных, настоящих делах начинали говорить лишь за легким десертным вином.

Как водится, общение с королевой мы начали именно с пресловутых общих тем.

— Ваше Величество, ваше платье вам необычайно к лицу. Помниться, я видела нечто похожее пару лет назад на приеме по случаю помолвки правителя Приморского Королевства и первой дочери степного султана на одной из подружек невесты… — да, знаю, что грубо, но ведь и цель у меня вполне определенная, верно?

— Да вот что-то только о вашей помолвке ничего не слышно, — участливо оскалилась Ванхильда. — Сколько вам сейчас? Семнадцать? Насколько я слышала, в вашей стране это почти закат молодости.

— Ах, эти слухи, слухи! — весело отмахнулась я. — На редкость недостоверная вещь! То они умалчивают то, о чем должны были бы говорить все, то сообщают совершенно непроверенные вещи. По меркам Княжества — возраст у меня вполне подходящий для замужества, а помолвка по портретам состоялась еще год назад. Как, вы не слышали об этом? Право, новости на север доходят с большим опозданием, — фальшиво опечалилась я. — Однако, очень скоро у меня будет свадьба. Конечно, мы еще будем рассылать приглашения, но пока, неофициально, приглашаю вас. Вы просто непременно должны там быть! Планируются грандиозные торжества, как в Княжестве, так и в Западном Королевстве! Как знать, быть может, и вы там найдете себе пару по сердцу. Не короля, конечно, но бароны и графы тоже люди, верно? Особенно вдовствующие — у них должны быть неплохие имения! — я говорила откровенные гадости с невинной улыбкой восторженной и недалекой идиотки. И Ванхильда прекрасно понимала, что делаю я это специально, но придраться было не к чему: все произносилось с самым искренним участием и заботой о собеседнице. Она буквально вся перекосилась от благодарной улыбки, но развивать тему, либо расцарапывать мне лицо не стала.

Подозрительно. Либо королева проглотила шпильку, либо не нашлась, что ответить, либо уже наслала на меня с десяток убойных проклятий, и я прямо сейчас начну в муках корчиться и некрасиво умирать. Но Ванхильда предпочла ответить.

— Ах да, — она безуспешно попыталась нахмурить гладкий лоб. — Я слышала о чем-то подобном, но решила, что это досужие вымыслы. Право, принц Западного Королевства слывет настоящим красавцем, все ожидали, что он сделает блестящую партию… Но, видимо, политические интересы перевесили, — с фальшивым сочувствием произнесла королева. Я почувствовала, как перекашивает уже меня, однако, усилием воли сдержала недостойные порывы. Хотя руки так и чесались устроить эти самые порывы на платье Ледяной колдуньи.

— Ах, Ваше Величество! — всплеснула руками я. — Неужели вы все еще верите, что браки между особами нашего уровня должны заключаться по любви? Право, какая нелепость… Какие устаревшие взгляды! Две богатые, процветающие страны заключают между собой союз — и становятся вдвое богаче и сильнее. Ах, простите… Не хотела быть бестактной, — чуть виновато улыбнулась я, давая понять, что как раз именно хотела упомянуть о бедности Эльтхейма.

— К слову о женихе, — вкрадчиво начала королева, с трудом разжимая стиснутые зубы, и аккуратно откладывая нож в сторону. И вовремя, потому что я уже прикидывала, как мне аккуратнее падать на пол, если этот нож в меня все же полетит. Сейчас же я «лишь» внутренне сжалась, понимая, что убивать меня будут скорее словесно, и изобразила на лице презрительно-снисходительную улыбку. — Как же он позволяет вам находиться с дипломатическими миссиями в замках неженатых правителей? Или же, как мы говорили ранее, маленькие секреты вносят в пока еще незамужнюю жизнь перчинку?

По мере того, как она говорила, моя улыбка становилась все шире, искреннее и плотояднее.

— Ах, Ваше Величество, право, у вас какие-то странные представления о замужестве. Быть может, оттого, что вы не знаете, о чем говорите? Государственные интересы решают все. В данном случае, моей стране и Южному Королевству необходимо было заключить ряд дипломатических соглашений, не имеющих ровно никакого отношения к моей личной жизни. Но если вам так это интересно (а я могу вас понять — в отсутствии своих отношений чужие всегда вызывают интерес), то могу сказать, что мой жених осведомлен о моем теперешнем местонахождении, и даже самолично прибудет за мной со дня на день, — несчастная Ванхильда во время моего монолога как-то еще больше побледнела, и теперь щеголяла красными пятнами на скулах.