Развернулся, приблизился, снижаясь. Ни флага, ни названия. На палубе стояли несколько человек в белых длинных одеждах, напоминающих арабские галабии, косматых и бородатых. Они потрясали поднятыми руками. На носу корабля, по обе стороны от форштевня, были намалеваны два огромных человеческих глаза.

Вспомнилось предупреждение о судах–ловушках, но это… Команда видела, конечно, британские знаки на крыльях, но явно проклинала и угрожала.

Неожиданно заглох мотор. На приборах все было в норме. Перевел "Харрикейн" в планирование, прекрасно понимая, что до берега не дотянуть.

Покрутил ручки "Бендикса". Напрасно — только треск помех. Отличный американский аппарат имел привычку отказывать в самые неподходящие моменты. Не отзывались ни база, ни контрольный пункт в Кимносе.

И тут мотор снова взревел. Набирая высоту, заложил вираж и снова оказался над странным судном. Весла теперь были неподвижны, а народа на палубе прибавилось. Видно, и гребцы решили поглазеть на меня — все лица были обращены вверх.

Мотор "чихнул" пару раз — и заглох опять. Теперь я был совершенно уверен, что это связано с необычным суденышком.

"Тайное оружие фрицев, останавливающее моторы?" — мысль казалась слишком дикой, хотя такие предположения были уже давно. Немцы не стали бы устраивать подобную кричащую "маскировку", лишь привлекающую внимание.

Планируя, уходил в сторону берега, проклиная свое бессилие. И тут, словно отвечая моему горячему желанию, мотор снова ожил. Решил заставить их поднять флаг.

Развернулся, поймал судно в перекрестье прицела, немного отвернул в сторону и плавно нажал гашетку пулеметов. Дымные трассы протянулись вперед, пули вспенили полосу воды по курсу корабля. Никакой реакции, кроме размахивания руками!

То, что оружия у них не видно, ничего не значит, но настроены они явно враждебно.

Значит, нужно топить? Конечно!

Спикировал на странное судно, решив всей мощью огня пушек и пулеметов изрешетить его. Пусть кормят рыбу!

Нажал гашетки, ожидая привычной дрожи отдачи… Ничего! Небывалый случай — отказало сразу все оружие!

Какая‑то дьявольская мистика. Невольно я перекрестился.

И тут почувствовал сильный удар по голове. Дернувшись, взглянул влево — и на мгновение оцепенел. На кромке кабины сидело, вцепившись когтистыми лапами, что‑то отвратительное, пучеглазое, напоминавшее птицу. Оно явно собиралось вновь проверить крепость шлема длиннющим зубастым клювом. Перья "птицы" казались металлическими. Совершенно инстинктивно я ткнул непонятную тварь кулаком. Когти ее скользнули, и она кувырнулась вниз.

Пощупал шлем — в нем зияла дыра, была пробита защитная металлическая пластина, но до кожи клюв не достал.

Чертыхнувшись, покрутил верньер — по–прежнему ничего, кроме потрескивания.

Что‑то заставило меня повернуть голову. С изумлением узрел чудовище — распластав крылья, оно мчалось в десятке футов от самолета, явно собираясь напасть вновь.

Птица, летящая с такой скоростью? Это было непостижимо. Мелькнула мысль о "чудо–оружии", россказнями о котором нас постоянно пичкали (для поддержания боеготовности!). Нет, ЭТО явно не имело никакого отношения к военной технике.

Вдобавок "птица" совсем не двигала крыльями!

Закрыть колпак? Это не поможет — ведь клюв легко пробил дюралевую пластину шлема.

С трудом расстегнул кобуру, вытащил пистолет, снял с предохранителя (патрон был в стволе).

Монстр продолжал стремительный полет, постепенно приближаясь к кабине. Выстрелил трижды — от крыла и туловища "птицы" полетели искры, но видимых повреждений не было.

Сунул пистолет в кобуру и сорвал "Харрикейн" в резкое пике. Тварь, отброшенная ударами пуль, с трудом выдерживала скорость и пока не нападала.

На минимальной высоте вывел самолет из пике. Зловещая "птица" исчезла. Немного отвернув, увидел на поверхности моря фонтан брызг там, где она врезалась в воду.

Сделал круг, чтобы увидеть проклятое судно. Но его не было! Поверхность моря была совершенно чистой, пустой на много миль вокруг! Куда оно девалось? Нырнуло? Теперь я был готов предположить что угодно…

Прибавил скорость, набирая высоту. Радио ожило, и я сообщил на базу, что возвращаюсь. Благо время поиска истекало, а горючее вот–вот могло кончиться.

По возвращении попросил механиков проверить мотор и оружие. Конечно, все было в полном порядке. Радиооператор бормотал что‑то о "внеплановой магнитной буре", но обещал проверить "Бендикс".

Продырявленный шлем бросил за борт, подлетая к берегу. Потом пожалел об этом.

В рапорте я не стал упоминать ни о необычном парусновесельном судне, ни о птице, ни об отказе оружия и мотора.

Мне не хотелось, чтобы меня отстранили от полетов, а то и отправили на психиатрическую экспертизу.

Через неделю не вернулся из такого же полета Финней Кларк. Он сообщил на базу, что атакует вражеское парусное судно. Затем связь прервалась.

Самолеты, посланные в квадрат, не обнаружили ничего, кроме масляного пятна на воде. Рыбаки, возвратившиеся в порт к вечеру, сообщили, что видели самолет, упавший в воду.

Через три дня водолазы из Александрии обнаружили на дне изуродованный "Харрикейн" и извлекли тело Кларка. По медицинскому заключению, "смерть наступила от осколочного ранения черепа с повреждением мозга", хотя самого осколка в ране не было. Я‑то знал, какой это был "осколок".

Значит, и он повстречался с дьявольским кораблем. Но что изменилось бы, если бы я все‑таки рассказал о том, как это происходило со мной? Никто не поверил бы.

Чувство вины преследовало меня все последующие годы. Но я не настолько был близок с Финнеем Кларком, чтобы надеяться на его корректность, если бы поделился с ним этой неправдоподобной историей. Скорее всего, он сразу доложил бы командованию, что я "тронулся".

Случай в госпитале укрепил меня в этом мнении.

С тех пор я молчал. Не обратился ни к психиатру, ни к модному теперь психоаналитику.

Через пару лет после окончания войны произошел случай, укрепивший меня в вере в оккультную сущность тех событий лета 1942 года. Зашел в большой букинистический магазин на Пикадилли. Побродил вдоль стеллажей. Бездумно снял с полки какой‑то толстенный том, машинально открыл его. Видимо, это было веление свыше.

На рисунке был изображен ТОТ КОРАБЛЬ. Подпись гласила: "Реконструкция внешнего вида корабля "АРГО" по изображениям на античных вазах". Перевернул страницу — еще один рисунок, еще одна аналогичная реконструкция. Квадратный парус, изящный корпус, ряд весел, огромные глаза, украшающие нос.

Пробежал текст — их рисовали, чтобы отпугнуть злых духов и чудовищ морских пучин (через несколько лет узнал, что и в Юго–Восточной Азии их рисуют по той же причине).

Значит, мне довелось встретиться с аргонавтами или их современниками? Они приняли мой истребитель за какого‑то воздушного дракона и воззвали к богам о помощи. Или воспользовались древним волшебством. Да, ничего себе заклинания, могущие останавливать моторы или стопорить пушки и пулеметы!

А металлическая "птица"? Я был уверен, что смогу найти ее в легендах Древней Греции. Но мне совсем не хотелось искать…

Посмотрел на титульный лист книги. Баумгартен, "Эллинская культура", 1904 год.

Я не стал искать в книгах, задавать вопросы специалистам. Все равно разгадку этой истории найти невозможно. Как они попали в наше время? Куда плыли? Почему неожиданно исчезли? Их волшебных сил было недостаточно, чтобы отправить меня к Всевышнему.

Лишь случайно — благодаря современной технике и быстроте собственной реакции — мне удалось остаться в живых.

А Кларку не повезло. Его смерть по–прежнему на моей совести.

Тогда, в 1942–м, мне хотелось— под любым предлогом — вырезать кусок борта самолета со следами когтей. Но в таком случае избежать "психушки" не удалось бы…