Но мысль эта промелькнула и исчезла вместе с констатацией простого и очевидного факта: чего только не бывает в нашем лучшем из миров. Сотрудники разных спецслужб тоже нередко именуют себя юристами.

А майор Хантер, только что зарегистрировавшийся под именем Грегори Гана, спокойно отправился в свой номер.

По пути ему встретилась невысокая и довольно невзрачная девушка, по виду студентка колледжа, в очках и с волосами, заплетенными в косу.

— Сэр, не будете ли вы столь любезны уделить мне минутку вашего драгоценного внимания, — обратилась она к Хантеру, неуверенно улыбаясь.

— Ну? — буркнул Хантер, останавливаясь.

— Скажите, пожалуйста, сколько вы обычно платите проститутке?

Хантер остолбенел. Девушка напряженно ждала ответа, и майор не нашел ничего лучше, чем сказать:

— Нисколько не плачу. Со мной обычно спят бесплатно.

Хантер врал. Обычно он как раз спал за деньги. Прежде всего потому, что в сексуальном плане был садистом и не хотел недоразумений. С платной девушкой всегда можно договориться заранее, что можно, а чего нельзя — а с теми, кто спит бесплатно, такие номера проходят редко.

Но сейчас он тоже не хотел недоразумений. Уж очень эта девочка была непохожа на шлюх, пристающих к мужчинам на улицах и в отелях. А раз так, то к чему раскрывать неизвестно кому свои не очень обычные пристрастия.

Однако девчонка не отставала:

— Неужели вы никогда не спали с проституткой?

— Слушай, тебе-то какое до этого дело?

— Я пишу работу о том, что чувствует проститутка, когда отдается клиентам за деньги. Я психолог, понятно? Я хочу отдаться вам за меньшую сумму, чем вы обычно платите проституткам, а потом записать ваши ощущения и сравнить их со своими. Это научная работа, вы понимаете? А если вас беспокоит мой возраст, то я совершеннолетняя и учусь в университете, и давно уже не девственница. Могу показать права. Вот!

«Разные бывают на свете извращенцы», — сделал философское умозаключение Хантер, а вслух сказал:

— Пять баксов.

— Что? — переспросила девушка.

— Я дам тебе пять баксов за все, что ты сказала. Но ты должна иметь в виду две вещи. Во-первых, я возьму с тебя расписку, что это была твоя идея. Я слишком дорожу своей репутацией, и лишние судебные разбирательства мне ни к чему. А во-вторых, я по натуре садист, и, следовательно, тебе будет больно. А рот я тебе заклею скотчем, так что на помощь позвать не удастся. Ну как, устраивают тебя такие условия?

Хантер изо всех сил старался напугать девушку. А с другой стороны, ситуация начинала его забавлять, и он уже прикидывал в уме, чем грозит связь с этой девчонкой, если запугать ее не удастся.

Выходило, что ничем. Наоборот, ему было предписано в ожидании прихода лодки с профессором Лемье на борту вести себя как можно естественнее. А что может быть естественнее, чем трахаться в номере мотеля с девчонкой, которая сама этого хочет — будь то любовница, проститутка или искательница приключений. Это настолько обычно, что лучшего прикрытия даже выдумать нельзя. Наоборот, если он будет сидеть в номере один как сыч, никого к себе не подпуская, это может вызвать подозрение. А оно совершенно ни к чему в период подготовки исключительно ответственной операции.

Вообще положение у майора Хантера было просто замечательное — с любой точки зрения грех жаловаться. Живи себе в мотеле, днем гуляй по городу да посматривай по сторонам — нет ли подозрительной активности вокруг. Ну и, конечно, надо следить, чтобы ребята, которые как раз сейчас расселяются по отелям, мотелям и частным квартирам в Портленде и вокруг него, не теряли боеготовности и поддерживали связь друг с другом и с непосредственным начальством.

Генералу Макферсону не в пример хуже. Он уже третий день безвылазно сидит на своей личной ферме, купленной через подставных лиц, рядом с канадской границей. Сидит и ждет у моря погоды. Вернее, играет в свою игру.

Президент Клиффорд наверняка удивился, когда после трех дней бесследного отсутствия Макферсон вдруг объявился и начал разговор словами:

— Мистер президент, ваши последние указания показались мне странными и я решил проверить еще раз. Действительно ли я должен приказать своим людям затопить «Эльдорадо», сымитировав кораблекрушение, а им самим покинуть судно на спасательных средствах?

— Что за чушь вы городите, генерал? Где вы пропадали трое суток?!

— Где я пропадал, сэр? Простите, но я разговаривал с вами не далее как полтора часа назад.

— Генерал, вы издеваетесь или сошли с ума?

— Сэр, я не понимаю, о чем вы говорите. Я нахожусь на базе отряда в Аризоне согласно вашему приказу, отданному позавчера. За эти два дня я никуда не отлучался с базы и связывался с вами по меньшей мере восемь раз. Я ничего не понимаю.

— Я тоже. И будет лучше всего, если вы немедленно прибудете в Вашингтон и объясните все на месте.

— Есть, сэр.

Но прошли все сроки, необходимые для перелета из Аризоны в Вашингтон, округ Колумбия, а генерал Макферсон так и не прибыл. Вместо него в Белый дом примчался курьер с пакетом «лично в руки президенту». Вскрыв пакет, изумленный президент обнаружил письмо, написанное генералом Макферсоном от руки. Объяснение этому было в тексте. Генерал предполагал, что похитители «Янг Игла» нашли способ перехватывать президентские каналы связи и вот уже третьи сутки подряд дают голосом Клиффорда противоречивые указания людям, которые заняты операцией по обезвреживанию спутника. Получив два взаимоисключающих приказа, отданных одним и тем же голосом — явиться немедленно в Вашингтон и оставаться на базе в Аризоне, генерал Макферсон не знает, какой из них следует выполнять, и потому посылает курьера с письмом.

Будучи допрошен, курьер сообщил, что генерал Макферсон при передаче письма выглядел вполне здоровым и психически уравновешенным, но очень обеспокоенным. Курьер подтвердил также, что Макферсон несколько раз разговаривал с президентом по телефону и действительно получал противоречивые приказания.

Проверка курьера на детекторе лжи дала неясные результаты. Пилот-инструктор Роуз, игравший роль курьера, умел управлять своими эмоциями, и прибор не смог, исследуя реакции его организма, достоверно отделить ложь от правды.

Президент сомневался в реальности такого поворота событий, но, с другой стороны, он сомневался и в том, что один из самых доверенных генералов мог так запросто сойти с ума.

Сомневаться президент перестал очень скоро — когда ему позвонили по одному из закрытых телефонов, и он услышал в трубке свой собственный голос, который произнес:

— Ну что, Клифф, хорошо мы это придумали? Молчишь? Ну так я скажу. Мы это придумали очень хорошо. Так что лучше забудь про спутник и никогда о нем не вспоминай. Да, и самое главное — немедленно прикажи готовить корабль с деньгами. Десять миллиардов и ни центом меньше. А иначе мы звякнем на какую-нибудь ракетную установку и вот этим самым голосом прикажем бабахнуть ядерной боеголовкой по Кремлю. Представляешь, что тогда будет.

Клиффорд представил.

В этот момент Америка запросто могла лишиться своего президента. Несколько минут Гамильтон Клиффорд балансировал на грани между инфарктом и инсультом, но выстоял, отделавшись лишь нервным тиком.

В полупарализованном мозгу его засела одна-единственная мысль: «Слава богу, хоть Макферсон не предал и не сошел с ума. Он прав. Прав во всем».

Президент ошибался. Как раз тут генерал Макферсон нисколько не был прав, а, наоборот, бесцеремонно врал. «Янг Игл» не имел никакого отношения к звонку с угрозами президенту США, сделанными голосом самого президента США. Просто в отряде «Саймак» был парень, который очень хорошо умел пародировать голоса известных лиц. А у начальника управления космической разведки имелась возможность звонить президенту по самым что ни на есть закрытым каналам. И следовало лишь создать соответствующий антураж, чтобы президент поверил этому звонку и снял с генерала Макферсона любые подозрения в измене или безумии.