– Но мы не дадимся так! Мы будем сражаться! – воскликнул Драго.
– Тихо ты, – одернул его Милинович. – Нас слишком мало, и никакие чары не помогут, тут он прав.
– И вообще, дурацкий разговор… – сказал Олег. – Интересно, за те тысячелетия, что вы живете на Земле, кто-нибудь пытался исследовать источники? Как далеко они уходят вглубь, как возникают и отчего гибнут? Что они, ради всех ершей мира, собой представляют?
– Сильно сомневаюсь, – ответил старший маах’керу. – Поначалу нас, да и прочих, интересовали куда более практические вопросы – как приспособиться и выжить, не дать себя поработить или уничтожить. Ну а затем все к ним привыкли и стали воспринимать как часть пейзажа, крайне полезную, но не особенно интересную. Разве что Наблюдатели могли заниматься проблемой, они любят копаться в подобных вещах, да и то не особенно верится… А было ли нечто подобное в нашем родном мире – я, честно говоря, не знаю.
– Есть книги, посвященные источникам, – подал голос младший оборотень. – Фемистокла из Праги, написанная в пятнадцатом веке, «Сказание о колодцах силы, коии есть основания земного могущества», и недавняя работа, ей всего лет пятьдесят, «Точки прокола», автор из Америки, из «коричневых», только имени его я не помню, поскольку читал давно.
Милинович посмотрел на ученика с некоторым удивлением.
– Там много всего, – продолжил тот, слегка зардевшись под взглядом наставника. – Фемистокл, он был сатра, изучал доступные ему источники более сорока лет, испробовал сотни заклинаний, американец же собрал все известные ему сведения о колодцах, все теории, гипотезы, описания проведенных опытов… Но ответа, что это такое и как они функционируют, ни тот ни другой не дали.
Пока разговаривали, оставили позади мост, проехали неподалеку от продолжавшего сиять источника и оказались на проспекте Ленина, в этот поздний час совершенно пустом.
– Орел, говоришь? – Олег улыбнулся. – Слишком головаст… И читать умеет. Дать бы ему грант, он бы мигом источники распотрошил.
Милинович недовольно заворчал.
Из тьмы выплыла расположившаяся прямо за автобусной остановкой патрульная машина, и выступивший на проезжую часть гаишник повелительно взмахнул полосатым жезлом. Драго без суеты сбросил скорость, притормозил у обочины и полез в бардачок за документами.
– Ничего, что ты голый? – спросил Турнов.
Милинович и не подумал смущаться.
– Ха! А что я? – дурашливо заявил он. – Назови мне закон или подзаконный акт, по которому запрещено ездить в машине без одежды. Салон данного транспортного средства не является общественным местом, ну а я, следственно, не нарушаю общественного порядка и правил приличия.
Судя по тону, маах’керу воспринимал ситуацию как еще одно развлечение.
Подошедший к автомобилю гаишник заглянул внутрь, и глаза его выпучились, а челюсть отвисла. Несколько мгновений понадобилось, чтобы доблестный страж порядка оклемался и начал принюхиваться.
– Трезвые вроде, – проговорил он тонким неприятным голосом, моргая крохотными подозрительными глазками. – И «травой» не пахнет. Вы чего, мужики, на голову больные или как?
– Вполне здоровые, – сказал Милинович. – Закалка, тренировка, и все такое… Ясно?
И он улыбнулся так, что гаишник отскочил от машины на добрый метр.
– Ладно, езжайте, – буркнул он. – Катаются тут придурки всякие, прости господи…
Драго усмехнулся и повернул руль.
– Ну вот, а ты боялся, – старший маах’керу обернулся и покровительственно кивнул. – Как говорят у нас – поперед батьки на оленя не прыгай и, не зная тропинок, в лес не суйся.
Олегу ничего не оставалось, как развести руками.
Машину на этот раз оставили в самом начале Заречного бульвара, около кинотеатра «Россия». Драго попытался напроситься со старшими, но Милинович осадил его, велел «ждать и по сторонам поглядывать», так что парень остался сидеть в машине.
Дождь, как показалось выбравшемуся из машины Олегу, стал еще холоднее, а когда глянул на часы, выяснилось, что двадцать восьмое августа закончилось, и началось двадцать девятое.
Клуб «Секвойя» арендовал помещение у городской научно-технической библиотеки, а та целиком занимала первый этаж желтой пятиэтажки-хрущевки. Между ней и проспектом располагался небольшой сквер – тополя, несколько чахлых кустов сирени, трава без каких-либо признаков стрижки.
Когда ступили в пределы сквера, у Олега закружилась голова, а затем он обнаружил, что идет не к дому, а параллельно ему.
– Рррры? – сказали из-за спины, и Турнов обернулся.
Пребывавший в обличье волкодава Милинович выглядел озадаченным, хвост его был слегка приподнят, а пасть приоткрыта.
– Вот надо же… «Лесное колесо», сатровский отвод глаз… – проговорил Олег. – Не ожидал встретить подобную штуку в городе. Но не пожалели «зеленые», прикрыли свой клуб как следует.
«Лесным колесом» называли хитрое заклинание, которым сатра пользовались с глубокой древности, чтобы защищать укрытые в чаще святилища. Попавший в зону его действия чужак начинал ходить по кругу, постепенно запутывался и затем либо падал без сил, либо убредал вообще не туда, куда собирался.
Милинович встряхнулся и стал человеком.
– Что делать будем? – спросил он с рычащими нотками в голосе.
– Сделаем «лесное колесо» видимым, а затем спокойненько пройдем мимо. Снимать – долго, да и не уверен я, что смогу его ликвидировать, а уж так, чтобы незаметно, точно не сумею.
На то, чтобы разобраться с отводом глаз, Олегу понадобилось десять минут и некоторое количество магической силы. Закончилось все тем, что с пальцев его заструилась белесая дымка, поплыла в стороны, растекаясь по скверу, образуя вытянутые вертикальные контуры.
Более всего это напоминало забор из громадных стеклянных веретен, причем каждое из них вращалось, чуточку покачиваясь из стороны в сторону. Вихри-веретена были с помощью многочисленных энергетических каналов связаны с деревьями и кустами, около которых они находились, сверкающие белизной нити уходили в землю, терялись в траве.
– Красиво, – заметил Олег. – Около самой стены дома можно пройти.
– Значит, пройдем. – Милинович чихнул и вновь обернулся волкодавом.
Пришлось сделать небольшой крюк, протопать под самыми окнами, и они оказались у двери библиотеки. Замок на ней был самым обычным, а сигнализацию ставили, похоже, в середине прошлого века. То ли хозяева целиком понадеялись на активируемое ночью «лесное колесо», то ли внутри не имелось ничего особенно ценного или интересного.
После осмотра «Секвойи» Олег решил, что второй вариант ближе к истине.
Никакого водопада, простая дешевая мебель, кучи книжек и альбомов, немалое количество горшков с цветами и без, мешки с землей и удобрениями, лопатки, небольшие грабли и ножницы – красть это станет только безумец.
Они добыли несколько значков с эмблемой клуба – силуэтом могучего дерева на фоне восходящего солнца, а амулет-фиксатор заполнился данными об очередном заклинании из голубых нитей. На этот раз удалось обойтись без неприятностей, никакая альтернативная система сигнализации не сработала, и ночные шпионы покинули клуб незамеченными.
– Два посетили, – сказал Олег. – Осталось еще шесть. Успеем до утра?
Милинович кивком и размахиванием хвоста показал, что шансы на это есть, а затем внезапно замер. Из-за кинотеатра «Россия», где осталась машина с Драго, донесся приглушенный вой, и серый волкодав сорвался с места так, что брызги полетели с его лап.
Олег заторопился следом.
Пробежал мимо входа в кинотеатр, стали видны автомобиль молодого оборотня и два кружащих над ним «одуванчика», два туманных шара, внутри которых угадывались очертания человекоподобных фигур. Альвы! Они сумели встать на след тех, кто проник в «Свирель», и пройти по нему достаточно далеко и достаточно быстро, чтобы настигнуть беглецов.
Один из «голубых» резко пошел на снижение, и в тот же момент дверь машины раскрылась. Драго выкатился из нее кубарем, но оборачиваться и не подумал. Лежа спиной на земле, выбросил правую руку, и с его ладони ушел вверх конус голубоватого сияния, полетели белые звездочки.
