– Да, мне пригодились бы схемы остальных заклинаний… – сказал Нар-Тин, безропотно проглотивший презрительный термин. – Создание функциональной модели квазивзаимодействия предполагает отталкивание от имеющихся в наличии точек, и чем их больше, тем…

– Ладно-ладно, все понятно! – спешно прервал его Иван. – Я пойду наверх, позвоню своим.

– И пусть штаны мне привезут, – попросил Милинович, то ли по каким-то причинам оставшийся сегодня без сотового телефона, то ли попросту не доверявшей этой, как ни крути, сложной «штуковине».

– Хорошо, – кивнул глава «Союза семи» и отправился к лестнице.

Олег зашагал следом, на ходу вытаскивая из кармана мобильник, маах’керу проворчал что-то вроде «Нюхну еще разок», опустился на корточки и превратился в волка, а Нар-Тин вернул пистолет туда, откуда его взял, и принялся ставить на место упавшие с полок сосуды.

На кухне все было так же, как и в тот момент, когда Олег попал сюда впервые, за исключением пятен крови на полу. Зато гостиная выглядела разгромленной – сломанная мебель, царапины на полу, разбитое стекло в «стенке», а в прихожей на полу, раскинув в стороны руки, лежал оборотень из «Союза семи», и на лице его, совсем молодом, застыла удивленная улыбка.

Входная дверь покачивалась на петлях, в щель заглядывала бабушка в цветастой шали.

– Вашек… – протянул Иван. – Жаль его. Пойду, пообщаюсь с соседями Нар-Тина, надо им внушить кое-что. А то и милиции, если этих придурков успели сюда вызвать.

– Давай, – Олег кивнул и вернулся на кухню. Показалось, что там будет удобнее разговаривать.

Аристарх Сергеевич трубку взял не сразу, и голос у него был усталый, без обычной бодрости. Услышав о смерти Антона Григорьевича, он некоторое время молчал, а потом сказал с горечью:

– Плохо это… глупо как-то. Терять такого мага в обычной стычке? Хотя нет, в обычной он не погиб бы… Пастыри Душ, говоришь? Никогда о таких не слышал… Ладно, – тут отставной военный, состоявший в «Золотой розе» почти двадцать лет, взял себя в руки. – Я извещу Ярослава, полагаю, что за телом немедленно вышлют машину. Сам поехать не смогу, тут проблемы с источником на Бекетова. Ты оставайся на месте и жди звонка. Все понял?

– Так точно, – по-военному отозвался Олег и разорвал связь.

Мгновение поколебался, что делать далее, но затем решил, что снаружи Иван справится сам, ведь в том, что касается внушения, вампирам нет равных, и отправился обратно в подвал – помогать Нар-Тину.

Часовщик раздобыл веник и теперь орудовал им, сметая осколки, гильзы и все прочее туда, где стоял совок и лежал пакет для мусора, а маах’керу оттаскивал трупы к стеночке, чтобы не мешали.

– Пахнут лесом… – бормотал он при этом, щуря глаза. – Каким-то очень знакомым, но каким? Это значит – явились из чащи… но что еще за аромат, совсем незнакомый, а ведь я знаю их тысячи…

Предложение помощи было принято с благодарностью, и вскоре в мастерской воцарился относительный порядок: вещи и мебель расставлены по местам, на полу чисто, тела унесены наверх.

– Придется извещать наших, – сказал Нар-Тин, разглядывая гостиную. – Главу рода и всех остальных… Не люблю я эту братию, сверлить мне не пересверлить, – все щеки надувают, о благе народа трещат и о воле богов, а сами больше о собственном кармане пекутся и дрожат, как бы чего не потерять.

И, махнув рукой, он ушел в прихожую, где на полочке стоял дисковый телефон.

Вернулся Иван, а вместе с ним явились двое магов из «Союза семи», причем один из них оказался человеком, а второй – привлекательной девицей-маах’керу. Милинович получил пакет с одеждой и принялся облачаться, издавая то радостные, то недовольные возгласы.

– С соседями порядок, – сказал вампир. – Недоразумение улажено, милиции не будет.

– Это хорошо, – прокомментировал Нар-Тин из прихожей. – Зато с нашими тебе придется серьезно разговаривать. Мне велели немедленно вышвырнуть вас из дома и ждать.

– Ну а ты? – поинтересовался Милинович.

– А я их послал, – грустно и вместе с тем гордо сообщил Часовщик. – В общем, думаю, мои родичи скоро приедут, и тогда тебе, верог, придется пустить в ход все свое красноречие без остатка.

– Молодец! Мужик! – восхитился Милинович. – Слушай, пожрать есть чего-нибудь?

Только в этот момент Олег осознал, что тоже голоден, а глянув на наручные часы, с удивлением обнаружил, что время подходит к семи вечера. День, начавшийся с поездки на вокзал и насыщенный событиями так, что хватило бы на месяц, пролетел, точно ракета.

Обед в «Черном пруду» был чертовски давно.

– Найдется, – ответил Нар-Тин, и они отправились на кухню, к уцелевшему во всех передрягах холодильнику.

Большинство фирм, работающих в Нижнем Новгороде, предпочитают строить или арендовать офисы в верхней, старой части города, и скорее из соображений престижа, чем из удобства. Есть, конечно, конторы, что сидят «внизу», за рекой, но это обычно мелкие организации, делающие деньги и ни на что более не претендующие.

Исключений, честно говоря, очень мало.

Скромное снаружи трехэтажное здание, возведенное год назад в пределах Московского района и принадлежащее фирме «Крисеида», было одним из них. Рядом с ним имелась собственная автостоянка, стены щетинились камерами системы видеонаблюдения, а перед входом в окружении клумб бил небольшой, но очень красивый фонтан.

И что самое странное – окна тут иногда светились даже ночью.

Двадцать восьмого августа, наоборот, все здание погрузилось во тьму необычайно рано, около шести вечера. Но дорогих машин на стоянке почти не убавилось, а сумей попасть внутрь случайный человек, он бы удивился царившему в коридорах офиса оживлению.

Оживление это было не очень громким и происходило в тех помещениях, куда постороннего человека, да и не человека тоже не пустили бы. Могучие лохматые охранники в темно-зеленой форме дело свое знали, и окрестности контролировались не только с помощью камер.

На самом деле и фирма, и офис являлись собственностью клана сатра Алкид, владевшего несколькими источниками в окрестностях, и в данный момент старейшины клана собирались на совет, не на обычный, плановый, что проходил раз в месяц и состоялся неделю назад, а на экстренный, вызванный последними событиями в городе.

Для советов использовался укрытый в подземелье зал, о котором не ведало большинство работников «Крисеиды», большой, с мозаикой на полу и с гнездами для факелов в стенах. Мозаика изображала герб клана – вставшего на дыбы белого коня с зеленой гривой, а гнезда были нужны, поскольку собрания старейшин традиционно проводились без электрического света.

Помимо антуража здесь имелось все, что может понадобиться тем, кто облечен правом принимать решения, – проектор с мощной лампой, несколько ноутбуков, все современные средства связи.

Но сегодня планировали обойтись без них.

В семь тридцать порог миновал последний из приглашенных, и дверь с негромким щелчком захлопнулась. Глава клана, в соответствии с обычаем носивший титул Владыки, помедлил немного, а затем поднялся на расположенное у дальней стены зала возвышение, предназначенное исключительно для него.

Владыка откликался на имя Пекрес и находился у власти долго, более двух десятилетий, так что волосы его за это время успели побелеть, а лицо избороздили морщины.

– Сатра и сатрессы, Совет клана, – заговорил он напевно, словно читая молитву. – Грозные события последних дней вынудили меня собрать вас сегодня, и полагаю, что вы не до конца в курсе, что это за события.

На Пекреса были обращены десятки больших глаз, лишенных белка, и от этого выглядевших темными. В них отражалось, извивалось пламя потрескивающих на стенах факелов, и Владыке казалось, что все глаза сливаются и что сам клан смотрит на него громадными очами.

– Все вы видели, что творится с источниками Нижнего, – продолжил он, сбившись лишь на мгновение, – и таинственная напасть не обошла и наши колодцы. Вчера тот из них, что в Сормовском парке, проявлялся из-за Пелены несколько раз, и свидетелями этого стало немало «коричневых». Но это еще не самое неприятное…