Падая, он ударился головой и потерял сознание. Очнулся уже в темноте. Один. Придавленный мертвой лошадью. Его, по всей вероятности, тоже посчитали мертвым и оставили. Свои оставили, чужие не тронули. Он умер для всех. И это его более чем устраивало. Он возвращался в сожженную Москву.

О, Москва! Это сладкое слово. Он почувствовал мощь этого города, точки пересечения энергетических линий еще задолго до того, как город охватил пожар. А еще он знал, что многие источники останутся беззащитными. Обитатели старой столицы бежали из города, а любое заклинание можно сломать, сколь бы сложным или мощным оно ни было.

Среди французов магов практически не попадалось. Кто в здравом уме пойдет участвовать в глупой человеческой войне, неизвестно ради чего рискуя потерять то, что имеет?

Хотя он же пошел. Но ему в этом плане было проще. Ему нечего оказалось терять.

До города он добрался на другой день. Вернее, до того, что было когда-то городом. Москва сгорела, превратившись в черный, обугленный, дурно пахнущий остов. Император занял столицу, но не покорил ее жителей. Формально это была победа, реально – побежденного не было.

Впрочем, ему было наплевать и на императора с его амбициями, и на Мюрата, и на французов, и на русских. Его манили источники сожженного города. Для всего остального он умер.

Темноты он дожидался в невесть как уцелевшем домике на окраине. Пожар каким-то чудом пожалел его, лишь облизав немного, но не пожрав. Беглый сатра убедился, что в доме никого нет, и решил ждать темноты, чувствуя себя в безопасности.

Он забрался на чердак и даже заснул.

Когда проснулся, уже стемнело. А еще он был не один в доме. Внизу переговаривались тремя голосами. Сатра подполз к провалу и прислушался. Говорили по-русски. Беглец кое-как знал язык местных – понимал, но говорил на нем очень плохо.

– Четыре сотни горожан постреляли.

– А наших?

– Дюжина погибла. Коли не больше. Они сперва поджигателей ловили, а потом под эту дудку каждый, кто под руку попался, поджигателем стал.

Сатра сжался от страха и горечи. Не все русские ушли. Более того, если глаза его не обманывали, те, кто могли ему помешать, остались. Местных в самом деле было трое. Двое джинна и человек, и все трое, если судить по аурам, – маги.

Говорили джинна. «Коричневый» не вмешивался.

– Кому взбрело в голову спалить город? Подумаешь, французы.

– Они живут другими ценностями, – вклинился-таки человек. – Для них это действительно важно. А вообще благодарности можешь слать господину военному губернатору.

– Федор Василичу[9]?

– Да, – кивнул человек. – Говорят, его работа.

– А мне плевать, – вспыхнул второй джинна. – На их ценности и на...

– Никому не плевать, – оборвал «коричневый», – мы живем с ними рядом, приходится считаться.

– А я...

Хрустнуло. Сатра с запозданием понял, что этот звук получился, когда он пошевелился. Внизу мгновенно умолкли. На спрятавшегося смотрели три пары глаз.

Один из джинна неторопливо двинулся к лестнице на чердак. Сатра замер. Стычки было, видимо, не избежать, а справиться в одиночку с тремя магами, не имея возможности восстановить силы от источника, представлялось невозможным. Если только...

Он поднялся на ноги, готовясь нанести удар. Магический удар. Пальцы правой руки сложились в хитрую фигуру. Этому заклинанию учил дед. А того – его дед. Воспроизвести заклинание не так просто, но результат стоит усилий.

Джинна полез наверх, под ним заскрипели перекладины. Сатра глубоко вдохнул, выдохнул и бросился в провал вперед ногами. Джинна на лестнице не успел ничего понять и получил мощный удар ногой. Пинок вышел настолько сильным и неожиданным, что «оранжевый» сорвался с перекладины и полетел вниз.

Прежде чем джинна грохнулся на пол, сатра был уже на лестнице.

Двое магов, остававшихся внизу, быстро сообразили, что к чему, и пустили в ход магию.

И сатра не преминул воспользоваться фамильным секретом. Первой его жертвой стал человек. «Коричневый» хотел ударить врага чем-то мощным, но заклинание сработало, как надо, и тело Силы нападавшего истощилось в мгновение ока. Сам же беглец ощутил прилив сил.

Сатра спрыгнул с лестницы и кинулся к выходу, бросив на ходу заклинание и во второго джинна. Тот выпучил глаза, осознав, что силы куда-то делись, хотя он не успел толком вступить в схватку.

Источники, на которые были настроены враги, находились рядом, однако на восстановление требовалось время. Совсем немного, но требовалось. А беглецу этого немного было более чем достаточно.

Он уже был в дверях, но на ходу обернулся, чтобы понять, не оставил ли позади чего-то опасного. И это решило дело. Удар «заморозки» пришелся в спину, бросая на пол. Сатра почувствовал, как холодеет тело, понял, что атака не смертельна, но сознание он потеряет. Взгляд зацепил стоящего в дверях человеческого мага.

– Вы как всегда вовремя, магистр, – сказал кто-то.

А потом стало совсем холодно, и родившийся во Франции сатра провалился в небытие.

Когда пришел в себя, рядом разговаривали. Сатра чуть-чуть приоткрыл глаза.

Он лежал на полу возле лестницы. Руки были связаны за спиной, причем таким образом, что не было возможности даже пальцем пошевелить. Глотка была забита кляпом. Видимо, теперь местные маги, если они, конечно, местные, относились к нему очень серьезно.

Сами враги сидели в сторонке. Четверо. Двое джинна и человек, которых он подслушал, а потом вырубил. И еще один человек, который вырубил его самого. Кто-то назвал его магистром.

– Как это вышло?

– Не знаю, магистр, – искренне удивился джинна. – Просто сил не стало. Как будто я использовал заклинание, требующее больших затрат энергии, чем я в состоянии отдать. Только заклинание я не завершил, не успел, вот в чем штука.

– Как будто пиявку поставили, – подал вялый голос второй человек. – И эта пиявка высосала все соки.

– Магия? – предположил магистр.

– Ну а что же еще?

Магистр поднялся и подошел к валявшемуся под лесенкой сатра. В руках он вертел небольшую бляху с хитрым рисунком.

– Французский сатра нам не помешает, – проговорил магистр. – Тем более в сложившейся ситуации. Кто знает, как надолго здесь французы?

– Никто, – отозвался один из джинна.

– Зачем он нам? – сердился человек. – Он не наш. И опасен. Может, имеет смысл просто прибить его, пока не очухался?

– А можно не прибивать и договориться. Тогда мы получим новое невероятное заклинание, которым он вас разметал... Как, говоришь? «Пиявка»?

– Да, – подтвердил один из джинна. – Если Регистр пополнится такой формулой, хуже не будет. Я вот никогда с такой магией не сталкивался.

– Ты много с чем не сталкивался, – отмахнулся магистр. – Но эта магия и вправду редкая. Либо что-то древнее, сохранившееся в его роду, либо что-то новое, открытое им самим. Кроме того, нам не надо будет прятаться, если с нами будет француз.

– Рядовой из корпуса Мюрата? – подал голос «коричневый» маг.

– Маг-француз. Сатра. Все остальное не имеет для нас значения. А если он сильный колдун, то может пригодиться нам в самых разных ситуациях.

– Хорошо, магистр, – сдался второй человек. – В этом есть смысл. Но ведь он может не согласиться.

– Вот вы его и спросите, – в голосе магистра появилась усмешка. – Тем более что он давно уже нас слышит.

Сатра решил, что притворяться больше не имеет смысла, и полностью открыл глаза.

Тот, которого назвали магистром, присел на корточки и посмотрел на «зеленого».

– Сейчас я вытащу кляп, – пообещал он на чистом французском, – и мы поговорим. Мирно. Без фокусов. Предупреждаю сразу: кем бы ты ни был, у меня хватит сил свернуть тебе шею без всякой магии. Мы договорились?

Сатра молча кивнул. В следующее мгновение ему пришлось сдерживать рвотный позыв и много кашлять. Магистр, как и обещал, вынул кляп. Но сделал это как-то очень немилосердно...