— Мой дорогой друг, — сказал он и смерил Гарта взглядом с головы до ног, — сколько живу, никогда не слышал, чтобы ты так выражался. Я даже не знал, что ты на такое способен.

— Ты не знал? — вскричала Марион, оттопырив верхнюю губу. — Ты серьезно не знал?

— Нет. А теперь пара слов для тебя, золотко. Ты уговорила доктора Фортескью, чтобы он ничего не сказал полиции? Ты попросила его, чтобы он ничего не говорил?

— Но, Винс, в этом не было нужды. Достаточно было просто намекнуть. Доктор всегда делает то, что я попрошу.

— Если ты так полагаешь, любимая, поскорее посмотри в окно.

Марион не шевельнулась.

— Полиция, — сказал Винс. — Насколько я помню этот округ, один из них — инспектор из полицейского участка на Росслин-Хилл. Хочешь что-нибудь добавить к этому, Дэвид?

— Только один вопрос, — ответил Гарт, тоже повернувшись к Марион. — Вы говорите, что об этом деле доктору Фортескью не сказали ничего. Что точно означает это «ничего»?

— Ну, кое-что мне пришлось ему сказать, сами понимаете. Не могла же я отделаться простым молчанием, ведь так? Поэтому я сказала, что на тетю Бланш напала какая-то женщина, которая потом убежала через дверь в подвал, что она в действительности и сделала. Однако я сказала, что это, очевидно, была какая-то воровка, что я ее как следует не рассмотрела и поэтому не смогу опознать.

Эхо в холле глухо повторило энергичный стук в парадную дверь.

— Тебе нужно хорошенько подумать, что ты скажешь этим парням, — произнес Винс. Он пошел открыть дверь и, перед тем как взяться за дверную ручку, расправил плечи. Гарт последовал за ним.

Снаружи стояла по стойке смирно широкоплечая фигура военного вида, у нее были пышные седые усы, а на голове фуражка инспектора. Позади нее торчал шлем какого-то констебля. Винс прекрасно умел обходиться с низшими полицейскими чинами, они просто обожали его.

— А, приветствую вас, — непринужденно и доброжелательно сказал он. — Мистер… э-э… инспектор Роджерс, если не ошибаюсь?

— Сэр! — Инспектор отдал честь. — Полковник Селби дома?

— К сожалению, сегодня вечером полковник Селби в клубе.

— Только между нами, сэр, но я не разыскиваю полковника. Вы мистер Боствик, не так ли? Зять полковника.

— Ну, не совсем зять, но нечто в этом роде. Вам что-то угодно?

Вид у инспектора Роджерса стал еще более серьезным и отчаянным. Он снова отдал честь.

— Просто ужасно, сэр, что с этой бедной дамой случилось такое горе. Но, к счастью, у нас есть свидетельница, которая считает, что окажется полезной, если у нее будет возможность десять минут побеседовать с миссис Боствик.

— Свидетельница?

— Да, сэр. Если вы выглянете за ворота, вы увидите ее. Она сидит в автомобиле марки «паккард». Ее зовут леди Калдер.

Глава 5

— Леди Калдер! — повторил Винс.

Он обернулся и посмотрел на Гарта.

«Да, дружище, — добавил его совершенно не враждебный взгляд так ясно, словно Винс сказал это вслух, я слышал твой разговор с Марион».

Винс как-то заметил, что из окон верхнего этажа этого дома в ясную погоду виден самый дальний уголок парка и даже собор Святого Павла. Если бы такой вид сейчас и открывался, Гарт вряд ли стал им восхищаться.

Неухоженный сад перед домом, с рододендронами и араукариями, простирался до самой кирпичной стены на Нэгс-Корнер-Роуд. Через ажурные ворота в этой стене, которые сейчас были открыты, Гарт видел дрожащий отсвет уличного фонаря на зеленом лаке и латунных молдингах автомобиля.

Первая мысль, пришедшая Гарту в голову, была: «Инспектор Роджерс. Как Винс ухитряется запомнить такие фамилии? Как такое возможно, что он помнит всех и сумел заслужить расположение всех этих людей?» Потом он мог думать только о Бетти.

— Леди Калдер, — повторил Винс. — Спасибо, инспектор, прошу вас, пригласите леди Калдер войти.

— Слушаю, сэр.

В холле, который уже видел столько эмоциональных сцен, снова ощущалось похожее волнение. Из гостиной с властным достоинством вышла, шелестя платьем, Марион Боствик и направилась в тыльную часть холла.

Гостиная и столовая находились справа. В конце холла, напротив фасада, была маленькая комната; когда Марион включила там свет, Гарт увидел типичное мужское жилище.

Бетти Калдер шла по дорожке от ворот.

Она была бледна под соломенной шляпкой с сине-белой лентой. Казалось, что эта замкнутая, скрытная Бетти пересилила растерянность и даже чувство унижения. Хотя, возможно, она еще не преодолела ни того, ни другого. Она замедлила шаг, когда увидела Гарта, а на ее щеках появились красные пятна.

Инспектор Роджерс, полицейский того типа, который нравился Гарту и которому он доверял в той же степени, в какой не любил и не доверял полицейскому типа инспектора Твигга, с пониманием покашливал.

— Это мистер Боствик, — сказал он. — А там, в кабинете полковника, миссис Боствик. Этот мистер…

— С доктором Гартом мы знакомы, — перебила его Бетти.

— Еще один доктор? Вот как? Это хорошо.

Лицо Бетти по-прежнему оставалось бледным. Бронзовая фигурка Дианы на столбике перил держала лампу, ярко освещавшую обеих женщин: Марион в кабинете и Бетти, которая смотрела на Марион и медленно приближалась к ней.

Гарт присоединился к Бетти, пошел радом, прошептав: «Главное — спокойствие!», и прикоснулся к ее локтю.

Она вся дрожала.

Напряжение с каждой секундой возрастало. Марион с внезапным гневным жестом шагнула вперед и так же неожиданно остановилась на пороге кабинета — не со страхом, это было очевидно, а от изумления. Бетти тоже остановилась. В холле с темной дубовой обшивкой и коричневой юфтью все замерло.

Раздался нежный голос Бетти.

— Инспектор, — она кашлянула, — прошу вас, сделайте то, что вы мне обещали. Оставьте меня на десять минут с мистером Боствиком и его женой. И, естественно, с доктором Гартом. Что будет потом, мне безразлично.

— Инспектор… — быстро начал Винс.

— Замолчи! — прикрикнул на него Гарт.

— Ну, не знаю, миссис, — заколебался инспектор, — должен ли я это делать. Ну, ладно… Мне кажется, вы хороший человек, поэтому я рискну. Но только десять минут! Я и констебль подождем возле дома.

— Вам не нужно ждать возле дома, — сказал Винс. — Там в столовой имеются виски. Можете ими воспользоваться. И констебль тоже.

— В таком случае, джентльмены…

Марион, которая все еще держалась прямо, величественно расправив плечи, словно королева, вошла в кабинет. За ней последовала Бетти и только потом Гарт и Винс.

С темных обоев, усеянных матовыми золотистыми пятнышками, смотрели еще три охотничьих трофея, головы пантеры, антилопы и снежного барса. В комнате пахло сигарами. Здесь стояли коричневые кожаные кресла, а на стенах висели фотографии охотников с ружьями или рогатинами для кабанов. Книг здесь не было, только наверху на застекленном шкафу, в котором висели ружья, стояло несколько переплетенных годовых подшивок журнала для охотников. Хотя люстра была переделана под электрический свет, но на красивом письменном столе стояла латунная газовая лампа с зеленым абажуром (полковник Селби предпочитал старомодное освещение). На полу лежала еще одна тигриная голова, на этот раз вместе с выделанной шкурой.

Гарт закрыл дверь. Он все еще держал в руке фотографию, сделанную «кодаком», и только теперь положил ее в бумажник. А Бетти по-прежнему избегала его взгляда.

— Посмотрите на меня, — сказала она, обращаясь к Марион. — Посмотрите на меня еще раз!

— Благодарю вас, я смотрю.

— Вы же видите, что это была не я, это не меня сегодня вечером вы видели в этом доме. Вы видели кого-то похожего на меня и точно так же одетого. Я больше не могу выдерживать с ней. Я пыталась, пыталась поступать с ней порядочно. Но теперь я уже больше не выдержу с ней.

— С ней? — воскликнула Марион. — Вы утверждаете, что вы невиновны?

— Нет, я невиновна в этом. Я почти такая же, как она, но я не преступница. Много раз, когда она напивалась, я заменяла ее в программе. Но хуже всего то, что мне это вовсе не мешало, я делала это охотно до тех пор, пока… — Бетти замолчала. — Но теперь этому пришел конец, — после паузы сказала она. — Если она попытается совершить еще одну подлость, Бог мне свидетель, я убью ее, и будь что будет. Разве вы не понимаете, что я не та женщина, которую вы видели?