– Ну, что ж, годовщина так годовщина, – сказал Фнуд, с восхищением разглядывая рослую (шесть футов и три дюйма) фигуру своего работодателя. – У вас, у землян, многое изящно. Ну, скажем, очень остроумная идея – иметь всего по паре. Глаза, уши и прочее. Но вот как же живется вам с одним носом?

– Это для контраста. Только для контраста. Но вообще, согласен, когда стремишься к изяществу, легко перебрать.

– Это так. Вы знаете, я думаю, что один нос – это и не так уж плохо. Я, может быть, куплю себе такой, когда еще немного повзрослею. А скажите, на что похожа та роскошная жизнь, какую ведет ваш посол?

– Я вижу, ты положил глаз на наше учреждение, Фнуд. Я бы сказал так: коньяк не покажется ему плохим, если он приобретет его за трехзначную сумму.

– О, это, конечно, не для меня. Я экономный. А, я придумал! Я… – Тут Фнуд запнулся и сразу посерьезнел лицом. – Что же это я? У вас и времени-то нет выслушивать тут мои планы. Да и мне надо на кухню бежать…

– Ну так жми – я тут сам управлюсь.

Когда дверь за лумбаганцем закрылась, Ретиф раскрыл створки окна и, вытащив из цветника несколько ростков в аккуратных пластиковых баночках, переставил их на стол у окна. Он уже было отвернулся, как что-то привлекло его внимание. Он высунулся из окна и обнаружил, что чуть выше него болтается конец веревочной лестницы, сплетенной из крепких и довольно крупных канатов. В этот же момент за дверью комнаты раздался какой-то тихий звук. Словно бы чьи-то осторожные пальцы пробовали на прочность дверную задвижку.

Ретиф повернулся к открытому пристенному шкафчику, достал оттуда, обычный черный рабочий комбинезон, заметил, что ручка входной двери еле заметно дрогнула, затем вернулся к окну и повесил комбинезон, закрепив его за карниз со шторами. Потом он выключил свет и встал за дверью ванной комнаты. В ту же секунду входная дверь беззвучно открылась. Невысокий длинноногий гроасец в тускло-коричневом коротком плаще с непроницаемой повязкой, скрывающей глаза, скользнул в комнату, осторожно прикрыв дверь за собой. Не останавливаясь на пороге, он быстро направился в уборную, очевидно, для того, чтобы занять там засаду.

Незваный гость преодолел уже половину пути, как порыв ветра сильно запахнул легкий комбинезон, висевший в раскрытом окне. Гроасец, не медля ни секунды, выхватил откуда-то внушительных размеров револьвер и взял на мушку безжизненный кусок черной ткани.

– Значит, я ошибся, думая, что твоя комната пуста, двуглазый, – зашипел он на своем родном языке и затем продолжил на межпланетном дипломатическом коде: – Руки поднять вверх, шума не производить!

Слабо покачивающийся комбинезон безмолвствовал. Гроасец отскочил назад.

– Еще одно движение, двуглазый, и… ты встретишься со своими предками в благодатной подземной яме!

Комбинезон ветром тряхнуло в сторону.

– Не пытайся бежать! – истошно зашипел гроасец. – А теперь медленно повернись и втащи назад лестницу, которую тебе приготовил верный лакей. – И без того слабый голос гроасца совсем увял: он заметил, что с предполагаемой жертвой, стоящей у окна, творится что-то неладное.

– Ретиф, – тихо позвал он, чуть приближаясь. – Эй! – но не дойдя около ярда до окна, он с досадой вздохнул и опустил свое оружие.

– Неплохая техника, Лилт, – сказал Ретиф, показываясь из своего укрытия и наставляя на гроасца пистолет. – Единственно, может быть, – вы были несколько неуклюжи.

Застигнутый врасплох, налетчик с тихим вскриком завертелся по комнате, потом неожиданно вспрыгнул на окно, отмахнув в сторону болтавшийся там комбинезон. После первого порыва броситься вниз он еле-еле сумел удержаться, балансируя на подоконнике. Но еще секунда – и он с отчаянным воплем опрокинулся, вперед головой и моментально исчез внизу.

Ретиф поспел к окну как раз вовремя, чтобы стать свидетелем эффектного падения пролетевшего пять этажей тела в ров, отмеченного целым фонтаном взметнувшейся ввысь воды, застоявшейся и вонючей. Веревочной лестницы, как он заметил, уже не было.

– Никуда не годится, – пробормотал он, облегченно вздыхая. – У тебя нет больше даже верного лакея.

В дверь раздался тихий стук. Ретиф пошел открывать.

В погруженную во мрак комнату заглянуло лицо гроасского советника посольства. Все его пять глаз, тревожно прищурившись, буравили каждый дюйм пространства комнаты.

– Хорошая работа, Лилт… – начал он, но тут же столкнулся взглядом с Ретифом. Заметив в руках у того отливающий сталью пистолет, гроасец замолк и потерянно заморгал глазами.

– Добрый вечер. Ниш, – поприветствовал Ретиф гостя. – Ищете своего коллегу? Боюсь, его здесь нет. Он в другом месте.

– Вы?!. Как… То есть… Где?! Я имею в виду, куда вы дели… Ага, убийца! – Ниш подскочил к окну и устремил взгляд, исполненный неподдельного ужаса, вниз, на своего земляка, барахтавшегося в затхлой воде. – Насилие! Вероломное нападение на лицо, принадлежащее к дипломатической миссии и штабу его гроасского превосходительства! Держите, хватайте злодея!!!

Несколько землян и гроасец, привлеченные криками заместителя председателя гроасской миссии, подняли взгляды на окно квартиры Ретифа. В дверях показались рыхлые формы земного советника Байтворса в окружении местных репортеров.

– Тут, кажется, что-то случилось, не так ли? – осведомился тучный дипломат носовым тенорком.

– Я требую немедленного ареста этого… головореза! – шипел Ниш дрожащим от переполнявших его чувств голосом.

– То есть… Э-э… Хорошо, – неуверенно согласился Байтворс. – А это… Так сказать, что же он натворил на этот раз?

– На этот раз он зашел слишком далеко! Этот человек давно уже пользуется дурной славой в дипломатических кругах, но нападением на моего коллегу он поставил последнюю точку!

Байтворс оглядел комнату, но никого третьего так и не нашел, затем его взгляд натолкнулся на распахнутое настежь окно.

– Вы хотите сказать, что он выкинул кого-то из ваших коллег вот в это окно?.. – Байтворс был здорово смущен.

– Даже в эту самую минуту несчастный Лилт все еще тонет в вонючем болоте! – воскликнул Ниш.

– Может быть, было бы полезно сбросить ему веревку? – крикнул из своего окна полковник Уорбатон, стараясь разглядеть внизу все еще борющегося за свою жизнь Лилта.

– Не старайтесь затенить серьезность случившегося уже ненужными спасательными порывами! – зашелся в хрипе Ниш. – Заковать преступника в кандалы! Байтворс, я предлагаю вам взять на себя строгое содержание преступника и убийцы, пока им не займется гроасская следственная комиссия.

– Хорошо, хорошо, только давайте не будем торопиться, – мягко заговорил Байтворс. – Может, лучше будет обождать немного с заключением в тюрьму, пока с делом не ознакомятся уважаемые руководителя нашей миссии?

– Не надо уклоняться от ответственности! Я могу обвинить половину земной миссии в отвратительном попустительстве! А этот тип все-таки будет лишен дипломатических прав неприкосновенности и посажен!

– Да? Ну, что же… – раздумчиво начал Байтворс. – Видите ли, я не обладаю необходимыми полномочиями, тем более лишать дипломатических привилегий, это, знаете ли… Но раз так…

– Прежде чем вы возьмете на себя опасную ответственность, сэр, – заговорил Ретиф, – я должен указать вам на то, что господин Ниш был введен в заблуждение.

– Что?! – вскинулся тот, его горло заходило ходуном, отлично выдавая его крайнее возмущение. – Вы хотите сказать, что то, что я сейчас вижу тонущего в омуте моего подчиненного – это плод моего воображения, мираж?!

– Он, конечно, тонет, что тут спорить? – согласился Ретиф, мягко улыбаясь. – Но он… выпал не из моего окна! Он не мог выпасть из моего окна и, я уверен, вы с этим согласитесь.

– Неужели?! А почему это он не мог вылететь из вашего окна?

– Это моя частная квартирка. И записка, которая и сейчас висит на двери снаружи, гласит: «Не беспокоить». Таким образом, очевидно, что Лилт не мог находиться в моей комнате. Иначе вам придется признаваться в том, что он посягал на чужую собственность, то есть был попросту взломщиком…