В то же время Неруда, как бы в предчувствии грядущих грозных событий, раскрывал ограниченность любовных переживаний, их преходящий характер, если им не сопутствуют более глубокие общечеловеческие переживания, надежды, стремления:

Президент Алессандри был свергнут 5 сентября 1924 года военной хунтой. Но сама хунта просуществовала всего лишь четыре месяца. Члены ее никак не могли договориться между собой, выработать единую программу действий. В стране создалась хаотическая ситуация.

Часть офицеров стремилась установить реакционную диктатуру, другая помышляла о реформах буржуазного типа. Возобладали первые. Их вожак полковник Карлос Ибаньес дель Кампо 25 января 1925 года захватил власть. Чтобы усыпить бдительность своих противников, он вскоре передал бразды правления вновь Алессандри, в правительстве которого занял ключевой пост военного министра.

Алессандри провел конституционную реформу, наделявшую президента большими полномочиями. Новая конституция отделила церковь от государства, осуществив давнишние чаяния прогрессивных кругов Чили. Однако это отделение носило чисто формальный характер. Оно настолько не ущемляло традиционных позиций церкви в чилийском обществе, что даже Ватикан не возражал против него.

В конце 1925 года состоялись выборы нового президента. Избранный на этот пост Эмилиано Фигероа был марионеткой в руках Ибаньеса, но вскоре честолюбивый полковник отделался и от него и сосредоточил всю полноту власти в своих руках.

Ибаньес, последователь фашизма, любил, чтобы его называли «Муссолини Нового Света». Одним из первых его актов была реорганизация полиции по итальянскому образцу. Муссолини прислал в Чили своих «экспертов», создавших корпус карабинеров, задачей которого было преследование коммунистов, профсоюзных активистов, подавление забастовок, разгон демонстраций.

Ярый антикоммунист, еще в 1922 году призывавший «решительно порвать связи с красной Москвой», Ибаньес развязал в стране террор против прогрессивных деятелей. Компартия была запрещена, ее руководители сосланы на безлюдные острова архипелага Хуан-Фернандес и на остров Пасхи. Вместе с коммунистами подверглись преследованиям и противники диктатора из буржуазного лагеря. Ибаньес произвел чистку в армии, изгнав из ее рядов демократически мыслящих офицеров, в том числе полковника Мармадуке Грове, вынужденного эмигрировать в Буэнос-Айрес.

Диктатор применял не только репрессии. Следуя примеру Муссолини, он упражнялся в социальной демагогии. Он провел через конгресс кодекс труда, включив в него закон о социальном страховании, о пенсиях по старости и инвалидности и другие меры, за осуществление которых боролись рабочие. Диктатор создал «народные дома» для рабочих наподобие итальянских фашистских организаций «Дополаворо», которые якобы заботились о досуге трудящихся, а в действительности пытались привить им вирус антикоммунизма. Диктатору удалось заручиться поддержкой правых элементов в рабочем движении, которые выступали за ликвидацию компартии. Ликвидаторы, возглавляемые сенатором Мануэлем Идальго, ставшим затем лидером троцкистских раскольников, открыто сотрудничали с Ибаньесом.

В 1927 году Ибаньес устроил новые президентские выборы. Чтобы придать им видимость законности, диктатор частично освободил из ссылки и тюрем политических: заключенных. Из всех партий только коммунисты осмелились противопоставить Ибаньесу своего кандидата — ветерана рабочего движения Элиаса Лаферте. Это разъярило диктатора. На коммунистов обрушились репрессии, а их кандидат был вновь сослан на остров Пасхи. Став «законным» президентом, Ибаньес продолжал политику террора, намереваясь вырвать с корнем «коммунистическую заразу». Но компартия продолжала существовать и бороться, хотя и вынуждена была уйти в глубокое подполье.

Режим Ибаньеса знаменовал собой переориентацию правящих кругов Чили с Англии на Соединенные Штаты. Ибаньес содействовал проникновению американского капитала в селитряную промышленность. При нем американская компания «Анаконда коппер майиинг» захватила контроль над производством меди, монополистический трест «Интернейшнл телефон энд телеграф» (ИТТ) получил концессию на эксплуатацию телефонно-телеграфных линий, а американская, хоть и с местным названием, «Чилийская электрическая компания» приобрела на 99 лет концессию на распределение электроэнергии. Активное внедрение капитала США в годы правления Ибаньеса затронуло интересы англичан, занимавших до этого господствующие позиции в экономике страны, обострило межимпериалистические противоречия в этом районе. В 1930 году капиталовложения США в Чили достигли 729 миллионов долларов. Это был гигантский скачок по сравнению с 1913 ходом, когда они составляли всего 15 миллионов долларов. По объему американских капиталов Чили заняла второе место после Кубы.

Проамериканская деятельность Ибаньеса вызывала недовольство тех кругов чилийской буржуазии, которые традиционно ориентировались на Англию. Алессандри и другие буржуазные деятели, которых Ибаньес лишил — власти, намеревались свергнуть его путем заговора. Они привлекли на свою сторону полковника Мармадуке Грове, который в августе 4928 года перелетел из Аргентины на самолете в Вальпараисо в надежде поднять на восстание местный гарнизон. Однако сразу же после приземления он был схвачен карабинерами, осужден на 10 лет тюремного заключения и отправлен отбывать его на остров Пасхи, где оставался вплоть до падения диктатора в 1931 году. С Грове в заключении находился его брат, женатый на сестре Альенде.

Газеты много шумели по поводу дела о «красном самолете», как окрестили авантюру дона Мармы, самолет которого был окрашен в красный цвет. Печать диктатора обвиняла дона Марму в том, что он якобы пытался возглавить «коммунистический заговор». Эти события, разумеется, не могли пройти незамеченными для Чичо и других членов семьи Альенде, для которых полковник Грове был своего рода эталоном мужества и патриотизма. Ссылка его на остров Пасхи, в то время почти совершенно отрезанный от материка (на остров только дважды в год приходило из Вальпараисо небольшое судно) и известный тогда не столько своими каменными истуканами, сколько колонией прокаженных, вызвала к дону Марме волну сочувствия в самых широких кругах чилийского общества.

Сочувствовал дону Марме и Чичо. Его с юных лет привлекали деятельные и мужественные люди. Он сам станет со временем таким, хотя и без внешних атрибутов, якобы всегда сопутствующих энергичным человеческим натурам. Мужество и неуемная энергия будут скрыты в нем под обличьем добродушного близорукого врача, который скажет потом, что он не сделан из теста мученика, героя или жертвы, но погибнет как герой.

Между тем и без того напряженное положение в Чили еще более обострилось в результате кризиса, охватившего в 1929 году весь капиталистический мир. Мировой кризис вызвал в Чили своего рода политическое и экономическое землетрясение. Страну лихорадило и трясло три года, причем за этот период сменился добрый десяток правителей и произошла дюжина, если не больше, разного рода переворотов.