Так заканчивался 1971 год и начинался второй год правления Народного единства.

Смогут ли Альенде и его сторонники одолеть своих противников справа, устранить угрозу фашистского переворота, консолидировать экономическую базу революции, перетянуть на свою сторону средние классы? Удержатся ли они и как долго у власти? Пойдет ли чилийская революция вперед или левым силам не удастся завоевать всю полноту власти, и она застопорится или даже будет отброшена вспять?

Эти вопросы задавали себе и на них искали ответа друзья и враги правительства Народного единства…

1972 год начался торжествами, посвященными 50-летию со дня основания Коммунистической партии Чили. Это был большой праздник трудящихся, всего чилийского народа.

Сальвадор Альенде, тесно сотрудничавший на протяжении нескольких десятилетий с компартией, направил Луису Корвалану поздравительное послание, которое было зачитано 8 января на массовом митинге в Сантьяго и встречено бурными рукоплесканиями собравшихся.

«Как президент республики и как представитель левых партий, — писал Альенде, — я не могу не засвидетельствовать публично свою веру в патриотизм людей, которые в течение стольких лет руководствовались одним девизом — последовательно проводить в жизнь свои политические идеалы, быть верными приверженцами дела утверждения социального достоинства народных сил нашей страны.

Хотя реакционные круги внутри и за пределами Чили развернули систематическую кампанию с целью создать искаженный образ коммунистов и их партии, представляя их чуждыми национальным идеалам, национальным особенностям и стремлениям, все было напрасно. Наш народ, с его верным чутьем к исторической правде, сохранял и сохраняет большую симпатию и безграничное уважение к партии, глубоко воспринявшей лучшие традиции нашей страны и предпринимающей энергичные действия, направленные на то, чтобы обеспечить каждому мужчине, каждой женщине, каждому молодому человеку и ребенку все возможности для материального и культурного развития… Эти стремления получают новые возможности для осуществления в нынешних условиях, когда во дворце «Ла-Монеда» — правительство, полное решимости пойти на любые жертвы, какие окажутся необходимыми, чтобы сделать из Чили страну, о которой мечтали великие умы нашего отечества».

Альенде выражал признательность компартии за поддержку его кандидатуры в четырех президентских кампаниях.

«В настоящий момент, — подчеркивал Альенде в своем послании, — коммунистическая партия разделяет высокую ответственность в правительстве, и ее самые выдающиеся деятели честно и чрезвычайно эффективно выполняют задачи, которые поставили перед ними народ и президент Чили. Товарищи, прошедшие неоценимую демократическую школу самокритики, благодаря своему опыту и умению глубоко анализировать события способствуют постоянной оценке и переоценке действий правительства, содействуя таким образом усовершенствованию социальных, политических и экономических мероприятии.

В такой торжественный для Чили момент я хочу, чтобы Вы, уважаемый товарищ, сообщили коммунистам, особенно наиболее скромным, молчаливым, полным надежд, что я нахожусь вместе с ними и что революционные действия, которые мы развертываем, не остановятся ни на мгновение, пока мы окончательно не заложим основы общества, где будут ликвидированы социальная несправедливость, дискриминация среди чилийцев и ненасытные экономические кланы — эти естественные союзники империализма, погубившие жизнь стольких тысяч наших соотечественников. Я знаю, что в борьбе, которую мы ведем, я и дальше смогу рассчитывать на верность партии Ре-кабаррена, замечательного рабочего вождя, который неустанно боролся за победу трудящихся, полный великих гуманистических и революционных чувств».

Растущее единство двух пролетарских партий, несомненные успехи правительства Народного единства вызывали злобу и ненависть сил реакции и империализма. Две основные оппозиционные группировки — национальная и демохристианская партии — блокируются с единственной целью — избавиться от Альенде, заставить его уйти с президентского поста, покинуть «Лa-Монеду» до истечения срока его полномочий.

Трудно определить разницу между фашистами и легальной, «законной», или парламентской, оппозицией. Она существует разве только на словах, которыми они выражают ненависть к правительству Народного единства и его главе президенту Альенде. И те и другие ярые антикоммунисты, антисоциалисты; и те и другие стремятся всячески усложнить, подорвать деятельность правительства, создать в стране обстановку хаоса, страха, паники. И те и другие получают помощь от вашингтонских ♦друзей». Фашисты и оппозиционные «демократы» опираются друг на друга, действуют в унисон, рассчитывают на взаимную поддержку.

«Легальная» оппозиция окопалась в конгрессе. Здесь большинство голосов контролируется консерваторами и демохристианами. До следующих выборов в конгресс пока далеко: они состоятся в марте 1973 года. А пока в конгрессе всем командует оппозиция.

Чили — президентская республика. Это значит, что президент и его министры не ответственны перед конгрессом. Однако во многом они от него, а вернее, его большинства, зависят. Конгресс утверждает законы, бюджет, послов. Вносить на рассмотрение конгресса проекты законов имеют право как правительство, так и сами законодатели. Правда, чтобы проект превратился в закон, он должен быть не только одобрен конгрессом, но и ратифицирован президентом. Президенту, таким образом, принадлежит право вето. И все же принятие законов или решений конгрессом даже вопреки воле президента имеет значение. Оно производит большое пропагандистское впечатление. Об актах конгресса говорят, о них пишут газеты, они в центре внимания общественности.

Этим умело воспользовалась оппозиция. Она протащила через конгресс поправку к конституции, которая существенно ограничивала право правительства осуществлять национализацию. Поправка разрешала национализацию или экспроприацию предприятия правительством только на основе закона, утверждаемого конгрессом для каждого конкретного случая отдельно. Это позволяло оппозиции контролировать экономическую политику правительства.

Авторы поправки к конституции в демагогических целях предложили также создать на основе ранее национализированных предприятий так называемые «предприятия трудящихся». Это означало, что предприятия управлялись бы советами, избираемыми рабочими и служащими. Они же, рабочие и служащие, распределяли бы между собой всю чистую прибыль, получаемую предприятием.

Христианские демократы, авторы поправки, утверждали, что для рабочих и служащих безразлично, кто является владельцем завода или фабрики — государство или же частное лицо (капиталист). В любом случае рабочие якобы являются объектом эксплуатации, так как государственная собственность всего лишь разновидность капиталистической собственности. Эти демагогические рассуждения оппозиции были рассчитаны на наименее сознательных рабочих, которые хотели бы превратиться в хозяев предприятия, надеясь увеличить таким образом свои доходы. Посеять раздоры в рядах рабочих — такова цель оппозиции.

Президент наложил вето на поправку к конституции, одобренную реакционным большинством конгресса. Но оппозицию это не смутило. Хотя поправка не имела законной силы (она не собрала 2/3 голосов), оппозиция добилась того, что конгресс объявил незаконными все экспроприации, проведенные правительством после 14 октября 1971 года, то есть со дня внесения законопроекта о поправке к конституции в конгресс, и потребовал от правительства вернуть владельцам-чилийцам конфискованные ранее у них предприятия.

Оппозиция саботировала принятие госбюджета и другие законодательные предложения правительства.

В июне 1972 года правительство пыталось договориться с христианско-демократической партией о законодательной программе-минимум. После сложных переговоров было достигнуто согласие с национальным руководством ХДП, однако Фрей и его сторонники сорвали его. По мере того как фрейисты прибирали к рукам контроль над аппаратом своей партии, парламентская блокада правительства усиливалась. С начала 1973 года парламент стал систематически отвергать любую инициативу правительства, писал после переворота политический советник президента Хоан Гарсес.