Сейчас он пережил еще одну тревожную неделю и не надломился. Завтра он снова примется за решение поставленной им перед собой задачи: как приготовить социалистическую яичницу, не разбив при этом чересчур много яиц.

Он полон решимости выжить, и в Чили нет лучшего, чем он, специалиста по тактике выживания. Однако выстрел убийцы не исключен…»

Не исключался не только выстрел убийцы… События 29 июня, несомненно, явились поражением реакции я победой правительства Сальвадора Альенде. «Танкасо», как стали называть июньский мятеж в печати, провалился, как в свое время «Танкасо». Но враг не был ни разгромлен, ни разоружен. Был отсечен лишь один из его многочисленных органов, поражена лишь видимая часть реакционного айсберга. Поединок продолжался.

После «Танкасо» Альенде с согласия партий Народного единства вступил в переговоры с руководством демохристианской партии, пытаясь достичь взаимоприемлемого компромисса, который позволил бы избежать гражданской войны. Президент предложил демохристианам войти в правительство. Это явилось бы дополнительной гарантией для средних классов, что их интересы не будут нарушены.

Однако правые лидеры демохристиан во главе с Фреем отклонили протянутую им руку президента. Они расценили его жест как признак слабости. Они хотели не мира, а свержения Альенде, надеясь унаследовать после его падения власть. Они были уверены, что найдутся «гориллы», которые охотно выполнят за них черную работу — низложат Альенде. Они знали, что, кроме замешанных в неудачном «Танкасо» офицеров, они могут рассчитывать на ряд генералов и адмиралов, давно уже готовившихся проявить свой «патриотизм». Нужно было только еще сильнее расшатать социальный порядок, взбудоражить общественное мнение, накалить до предела страсти, чтобы подбодрить, подтолкнуть «патриотов» в военных мундирах на решительные действия.

Их игра были шита белыми нитками. На что же рассчитывал президент и его сторонники в борьбе с ними? В первую очередь на поддержку трудящихся, сотни тысяч которых под руководством Единого профцентра трудящихся на следующий же день после «Танкасо» вышли на субботник и ударным трудом оказали действенную поддержку народному правительству. Несмотря на саботаж и подрывную работу реакции, в стране росли производительность труда и производство, была проведена в сжатые сроки и на высоком агротехническом уровне посевная кампания. Даже после фашистского переворота Общество промышленного развития — организация чилийских предпринимателей — в официальном заявлении признало, что валовой национальный продукт (в том числе продукты питания) увеличился в 1973 году на 5,1 процента.

Рабочий класс был главной опорой правительства Альенде. «Несмотря на рост инфляции, — писал в журнале «Нейшн» американский профессор Брэдфорд Берне, побывавший в Чили накануне переворота, — рабочий класс почувствовал, что его покупательная способность при правительстве Альенде заметно возросла. Дети рабочих впервые ежедневно пили молоко; потребление рабочими мяса увеличилось, такие потребительские товары, как велосипеды, радиоприемники, телевизоры и кухонные плиты — роскошь, которая давно была предметом их мечтаний, — стали обычным явлением в домах рабочих. На месте жалких трущоб и лачуг правительство возвело достойные человека жилища, делая упор на строительство домов для бедняков. В то время как жилищные условия представителей среднего класса несколько осложнились, самые непривилегированные стали жить как некогда хорошо».

Поддерживали правительство и крестьяне, получившие от него землю. Они понимали, что свержение Альенде лишило бы их земли, превратило бы вновь в рабов помещиков и латифундистов.

Но рабочие и крестьяне, хотя и являлись грозной силой, были безоружны, вооружить же их даже при желании было нелегко. «Было бы грубой ошибкой полагать, что у Народного единства, — отмечает Хоан Гареес, — было достаточно много времени, чтобы раздать оружие трудящимся. Нельзя было даже предпринять такого рода действие, чтобы о нем тут же не стало известно вооруженным силам. И лояльные, и мятежные офицеры, все как один, выступили бы против. Рабочее движение оказалось бы изолированным перед лицом всех вооруженных сил, готовых защищать свое единственное право: монополию на обладание оружием».

Значит, положение было безнадежным? Альенде так не считал. Он надеялся, что в случае конфронтации часть армии во главе с генералом Пратсом останется, как и 29 нюня, лояльной к правительству, и это вместе с поддержкой работах и крестьян вновь обеспечит ему победу.

Президент был уверен, что сможет «совладать» с военными. Они усыпили его бдительность слишком частыми заявлениями в преданности и готовности защищать его. Особенно раболепствовал перед Альенде генерал Пиночет.

4 июля Альенде реорганизовал правительство, введя в его состав шесть новых министров. Правительство представляло и на этот раз все группировки Народного единства. Президент указал, что основной задачей нового кабинета является выполнение чрезвычайного плана решения срочных проблем страны, цель которого — укрепление экономики страны, обеспечение общественного порядка, развитие массовых общественных организаций, централизация экономического планирования и введение представителей массовых организаций в состав административного аппарата государства.

В ответ на это заявление президента со стороны правых раздались вопли негодования и возмущения: дескать, правительство намеревается совершить антиконституционный переворот, вооружить рабочих, разогнать судебные органы, установить диктатуру. Реакционеры, сами готовившиеся к перевороту, придерживались традиционной для них тактики обвинять Народное единство в том, в чем сами были повинны.

9 июля Луис Корвалан, выступая на расширенном активе столичной организации компартии, отметил, что правые силы попытались произвести государственный переворот, но потерпели поражение благодаря решительным действиям вооруженных сил и сил общественного порядка, верных своему долгу, и поддержке, которую оказал правительству весь народ.

Опасность повторения подобных акций реакционеров не ликвидирована полностью, предупредил Корвалан. Призывая оставаться в боевой готовности и быть начеку по отношению к происках реакция, Генеральный секретарь компартии все же считал, что еще возможно избежать вооруженной конфронтация с правыми.

— Мы, — сказал он, — всегда заявляли и, несмотря на недавние события, повторяем сегодня, что в условиях Чили имеется возможность осуществления антиимпериалистической и антиолигархической революции мирным путем, что можно продвигаться к социализму без развязывания гражданской войны, хотя, несомненно, в условиях ожесточенной классовой борьбы. До тех пор, пока сохраняется малейшая возможность проводить в жизнь программу прогрессивных преобразований мирными способами, мы будем выступать против попыток развязывания гражданской войны.

Вместе с тем Корвалан предупредил, что необходимо быть готовыми к любому повороту событий.

Со своей стороны, Сальвадор Альенде в речи на митинге на медном руднике «Эль-Сальвадор» в День национального достоинства 11 июля опроверг распространявшиеся реакцией слухи о вооружении рабочих.

— Говорят, — сказал президент, — будто бы предпринимаются акции, чтобы заменить вооруженные силы народной армией. Я говорил и повторяю снова в этот День национального достоинства перед лицом Чили: нет никаких вооруженных сил, кроме тех, что предусмотрены конституцией, — сухопутных, военно-морских и военно-воздушных. Нет других сил порядка, кроме карабинеров и службы расследования.