27-го «Меркурио» вышла со статьей, призывавшей свергнуть правительство. Орган «мумий» требовал возложить на небольшую группу избранных военных задачу покончить с политической анархией.

Однако 27 июня переворота не произошло. Вместо него было совершено провокационное покушение на главнокомандующего армией генерала Пратса. За его машиной была устроена погоня. Пратс был вынужден выстрелом из пистолета остановить один из автомобилей, который пытался перекрыть ему дорогу. В автомобиле сидела некая Алехандрина Кокс, аристократка, известная своими фашистскими симпатиями. Она заявила, что всего лишь «показала язык» главнокомандующему. Тут же оказались реакционные журналисты из газет и телевидения, запечатлевшие эту сцену. Генерала окружила толпа провокаторов. Его подняли на смех. Кто-то проколол шины его автомобиля. Под улюлюканье «граждан» главнокомандующий покинул «поле боя», как сообщала враждебная правительству печать, в такси…

Возмущенный этой провокацией, генерал Пратс немедленно подал заявление об отставке. Именно этого и добивались заговорщики. Ведь в случае ухода Пратса с поста его место согласно старшинству должен был занять Аугусто Пиночет… Но Альенде, который уже был в курсе готовившегося вот-вот вспыхнуть реакционного мятежа, уговорил Пратса взять свое заявление обратно. Генералы, включая тех, кто был замешан в заговоре, опасаясь, что он раскрыт, тоже поддержали Пратса. В тот же вечер комендантом столицы был назначен сторонник Пратса генерал Сепульведа.

В этот крайне напряженный, насыщенный острыми событиями и слухами о неминуемом перевороте день Сальвадор Альенде нашел время, чтобы принять в «Лa-Монеде» советского представителя Комитета по международным Ленинским премиям академика Н. Н. Блохина, который вручил президенту присужденную ему комитетом награду.

— Я получаю высокую награду, которой является международная Ленинская премия мира, — сказал Альенде, — от имени всего народа Чили, заслужившего ее своим постоянным стремлением к миру, своей непреклонной решимостью бороться за мир и взаимопонимание между народами.

Президент подчеркнул огромную ценность международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» как символа ленинских идей, как дани уважения В. И. Ленину — величайшему мыслителю, социальному борцу, революционному созидателю и гуманисту. Он напомнил о высказываниях В. И. Ленина, в частности о том, что мир несовместим с эксплуатацией человека человеком.

— Для меня, — сказал далее Сальвадор Альенде, — особенно важно, что этим высоким отличием я удостоен одновременно с Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым. Вооруженный ленинскими принципами, Л. И. Брежнев борется за мирное сосуществование, за диалог между государствами, в защиту Вьетнама. Генеральный секретарь ЦК КПСС понимает ответственность руководителей великих держав в современную эпоху, — подчеркнул президент.

Чили, — продолжал Сальвадор Альенде, — проводит внешнюю политику, основанную на диалоге, па соблюдении договоров, на принципах мирного сосуществования, уважения права на самоопределение и отрицании вмешательства в дела других стран.

В нашей стране идет сейчас процесс коренных преобразований, — сказал президент, — и, будучи сторонниками мира, мы стремимся проводить эти преобразования в условиях демократии и свободы. Мы знаем, сколь опасны наши внешние и внутренние враги, но я все же уверен, что подавляющее большинство моих соотечественников выступает за сохранение внутреннего мира, против гражданской войны.

В заключение Сальвадор Альенде сообщил, что он передает денежную сумму премии на строительство в Чили специализированного детского медицинского учреждения, которое будет носить имя В. И. Ленина.

В четверг, 28 июня, политическое напряжение и общая нервозность продолжали нарастать. В этот день с утра генерал Сепульведа собрал журналистов в своем кабинете в министерстве национальной обороны и заявил им, что руководство армии еще во вторник получило сведения о готовящемся на среду мятеже. В тот же день были арестованы некоторые из заговорщиков, которые дали показания, подтверждавшие имевшиеся в распоряжении властей сведения на этот счет.

— В заговоре замешаны гражданские лица и младшие офицеры. Количество арестованных и их имена пока не подлежат огласке, — сказал генерал Сепульведа.

В тот же вечер министр национальной обороны Хосе Тоа докладывал сенату о раскрытии заговора. Выступление Хосе Тоа было встречено злобными нападками оппозиции, представители которой обвиняли министра в подтасовке фактов, вымыслах, стремлении покончить с противниками правительства под предлогом подавления несуществующих заговоров. В знак протеста против оскорблений и злобных выпадов со стороны оппозиционных лидеров министр покинул сенат.

Вечерние оппозиционные газеты пытались разоблачения генерала Сепульведы и министра национальной обороны Хосе Тоа превратить в фарс. «Самозаговор», «Крайне таинственный переворот», «Переворот, которого не было» — под такими шапками сообщали правые газеты о раскрытии заговора. «Меркурио» утверждала, что правительственные сообщения о заговоре «нелепы и преувеличены».

А заговорщики, оставшиеся на свободе, готовились к перевороту. Как стало потом известно, Пабло Родригес перевел своих боевиков на подпольное положение, дав указание вооружиться и ждать инструкций, которые будут переданы по радиостанции «Агрикультура».

Переворот должен был совершить 2-й бронетанковый полк, казармы которого расположены неподалеку от «Ла-Монеды». Им командовал майор Роберто Супер, брат которого, Хаиме Супер, являлся одним из главарей «Патриа и либертад». Хотя майор Роберто Супер был 28-го отстранен от командования полком, он в 7 часов утра 29-го проник в расположение полка, вывел 8 танков на улицу и повел их к министерству национальной обороны, чтобы освободить арестованных офицеров, обвиненных в подготовке переворота.

Мятежники освободили содержавшихся там под арестом своих сообщников, после чего танки загромыхали к «Лa-Монеде», расположенной в двух шагах от министерства. Заняв позиции на площади Конституции, против президентского дворца, мятежники открыли по нему огонь.

Их поддержали снайперы, захватившие к тому времени соседние с «Ла-Монедой» здания министерства финансов и Южноамериканского банка.

Охранявшие «Ла-Монеду» 60 карабинеров подняли над дворцом штандарт главы государства и стали отстреливаться, не изъявляя желания удаться мятежникам.

Заговорщики, однако, уже трубили победу. Их рупор — радиостанция «Агрикультура», передававшая с самого утра кодовую фразу «Запомните, сегодня 29 июня», оповестила своих слушателей в 9 часов утра, что военные захватили «Ла-Монеду» и свергли Альенде. То же самое телеграфировал из Сантьяго корреспондент Ассошиэйтед Пресс. Врагам правительства Альенде явно не терпелось видеть его поверженным.

Но до победы мятежников было далеко. О дальнейшем развитии событий президент Альенде рассказал потом следующее:

— В 8 часов 55 минут мне позвонил в президентскую резиденцию на Томас Моро заместитель министра внутренних дел Даниэль Вергара. Он был краток, и его слова не нуждались в комментариях: «Товарищ президент! На площади Конституции перед «Ла-Монедой» — танки. Они обстреливают дворец. Мне сообщают, что дворец и с других сторон окружен танками». Я заверил Вергару, что немедленно приму меры к подавлению мятежа. После чего связался с генералом Пратсом и отдал соответствующие распоряжения. Несколько минут спустя снова раздался звонок от Даниэля Вергары: «Президент! Мятежники приказывают нам сдаться. Карабинеры, возглавляемые лейтенантом Пересом, отказываются подчиниться приказу мятежников». Я сказал Вергаре: «Пусть лейтенант Перес повторит историческую фразу в ответ на ультиматум мятежников: «Гвардия умирает, но не сдается, дерьмо!» Между тем главнокомандующий вместе с генералами Пиночетом, Пикерингом, Урбиной и Сепульведой наметили план подавления мятежа…

Да, президент Альенде не ошибся, не оговорился. Это тот самый генерал Аугусто Пиночет, «горилла», заговорщик, будущий убийца президента. Он, как Иуда, притворялся единомышленником Пратса, сторонником президента. Он боялся за свою шкуру, боялся разоблачений. Он участвовал в заговоре, а теперь заметал следы, готов был прикончить своих единомышленников, лишь бы самому уцелеть.