Все остальные, кто стоял у руля группы, назначались заместителями Министра обороны, Главкомами видов Вооруженных Сил, направлений.

Не повезло только двоим. В должности Главкома ГСВГ умер Валерий Беликов, да горбачевским указом отправлен на пенсию Борис Снетков.

О жизни, боевом пути многих Главкомов группы написаны книги, кое-кто и сам подготовил и издал мемуары. Почти все они, может быть за исключением «Воспоминаний и размышлений» Жукова, вряд ли могут претендовать на объективность портрета военачальника.

Помню, мой отец, фронтовик, знающий войну не понаслышке, прочитав очередную мемуарную книжку, усмехаясь спрашивал, показывая на фотографию очередного маршала: «Куда ж его теперь? В божницу поставить, да молиться…»

Теперь уже, наверное, никто не создаст реальный и правдивый портрет Маршалов Василия Чуйкова или Андрея Гречко, Ивана Конева или Петра Кошевого. Ушли современники, носители правды.

А ведь хотелось бы, чтобы дети наши и внуки, изучая историю войны, видели в Маршале Жукове не только жесткого, а порой и жестокого военачальника (а именно такой образ полководца создали писатели и кинематографисты), но и человека весьма ранимого, с душой открытой добру и вниманию.

Представьте себе ноябрь 1945 года. Маршал Георгий Жуков — легендарный полководец, спаситель Европы в зените славы и чинов, пишет письмо английскому фельдмаршалу Монтгомери.

О чем это письмо? О значении Победы, о многочисленных заботах Главноначальствующего Советской военной администрацией? Нет.

О судьбах двух молодых советских парней Андрея Беспалико и Николая Ковриги, которые совершили преступление против немцев и были приговорены английским судом к смертной казни.

«Я хочу просить Вас, господин фельдмаршал, — пишет Жуков, — обратить внимание на чрезмерно суровый приговор суда.

Осужденным Беспалико Андрею в настоящий момент двадцать лет, а Ковриге Николаю — восемнадцать лет. К началу вторжения немецкой армии на территорию Советского Союза Беспалико был шестнадцать лет, а Ковриге — четырнадцать лет.

Физическое и духовное формирование их, как достойных и добропорядочных граждан, протекало в период тяжелой оккупации гитлеровцами районов, где они росли и родились, проводимой на их глазах… политики истребления мирного населения, а затем уже на территории самой Германии, куда они были увезены в качестве рабов. Это не могло не сказаться на психологии этих несформировавшихся молодых людей, возненавидевших немцев.

Осужденный Ковриго, имея пятнадцать лет от роду, добровольно ушел на фронт защищать честь и достоинство своей Родины, был ранен, взят в плен. Трижды бежал из немецких лагерей, пока, наконец, не попал в штрафной лагерь, откуда был освобожден нашими уважаемыми союзниками по оружию.

Этих тяжелых обстоятельств, в которых обвиняемые находились, росли и воспитывались, суд не учел, поэтому вынес им такую суровую кару — смертную казнь».

Дальше Жуков говорит, что он верит в этих молодых людей, из них вырастут достойные граждане, полезные для общества. И потому обращается к Монтгомери с покорнейшей просьбой: смягчить участь осужденных, заменив смертную казнь на срок отбывания в тюрьме.

Право же, эти строки читаешь со спазмом в горле. Великий Маршал молит о спасении двух молодых душ. Но ведь он посылал на смерть тысячи. Посылал. Как требовала того страшная военная необходимость. Иного пути у него просто не было. Не изобрело человечество другого пути к победе и спасению.

Но без этой трагической надобности полководец не желал сгубить ни одного человека, ни единой души.

Увы, были во главе группы и люди с совершенно противоположными принципами.

Мне рассказывали как-то ветераны-авиаторы дикий случай, в который и поверить-то трудно.

На Сандомирском плацдарме переправу через Вислу охраняли наши летчики. Приказ Командующего фронтом Маршала Ивана Конева был таков — не допустить к переправе немецкие бомбардировщики.

В одном из налетов под натиском наших «ястребков» «юнкерсы» стали беспорядочно сбрасывать бомбы и уходить. Несколько бомб упало у переправы, сорвало один или два понтона и их унесло течением.

Комендант в панике доложил Коневу о том, что переправа разбита немецкой авиацией.

Не разобравшись, командующий фронтом приказал расстрелять летчиков дежурной эскадрильи.

И уже привели шестерых пилотов, сняли с них ремни, сорвали погоны. До «вышки» оставался один шаг.

За подчиненных вступился Главком ВВС Новиков. С облета переправы вернулся заместитель командира авиационной дивизии Еремин и доложил — переправа цела, исправно действует.

Но Конев закусил удила. Опьяненный безграничной властью, он стоял на своем: расстрелять. Расстрелять просто так, ни за что, раз сказал «великий полководец» Конев.

Кто мог отменить приказ комфронта? Только Верховный. Новиков бросился к аппарату. Сталин подозвал к телефону Конева, а тот: «Вам наврали, товарищ Сталин».

Но Коба велел отпустить летчиков.

Нечеловеческий, по своей дикости, случай. А ведь немало лестного читал о Коневе. Экий он был отзывчивый, чуткий к подчиненным. Историю эту услышал почти в сорокалетнем возрасте, а должен был знать лет на двадцать раньше, когда сам стал солдатом, потом курсантом, лейтенантом.

Сколь радужны были мои ожидания, и сколь печальна встреча с реальностью — с матерщиной и бранью, с барством и презрением к младшему по званию.

Увы, многие, вылезая в высокие чины, напрочь забывают откуда вышли сами.

Ведь Конева самого чуть не расстреляли под Москвой. Спас его Жуков. Но сколь коротка и амбициозна маршальская память.

Что поделаешь, как ни горько в этом признаваться, командовали группой войск и такие «полководцы». Надо думать, не всегда самые лучшие, самые честные, самые человечные.

Но это что касается руководителей, а если говорить о группе войск, то время уже признало неоспоримый факт — ГСОВГ, ГСВГ, ЗГВ была мощнейшей военной группировкой в мире.

Но мало кто знает, что ее история — это история не наращивания, а постоянного сокращения и, наконец, полного вывода войск.

Началось оно, по существу, с первых месяцев деятельности группы. Из советской оккупационной зоны были выведены две армии — 5-я ударная и 47-я, несколько корпусов, 50 дивизий.

В середине 60-х годов оказалась расформированной 18-я гвардейская армия. В конце 70-х годов, в соответствии с советской мирной инициативой, с территории ГДР вышли на Родину несколько дивизий.

И наконец, последний этап. 1990 год, односторонняя «горбачевская» инициатива полного вывода Западной группы войск.

В последние годы сокращают свои воинские контингенты в Г ермании и США, Великобритания, Франция. За 1992–1993 годы вместе взятые они вывели 3 дивизии, в то время как в Россию возвратилось 13 дивизий.

После завершения вывода на территории ФРГ остается армейский корпус и дивизия США, по одной бригаде Великобритании и Франции.

Однако будем справедливы — история группы войск — не улыбки из-за берлинской стены. Это прежде всего десятилетия «холодной войны» и напряженности.

Германия в планах американского штаба проходила под кодовым названием «серая земля».

В страхе перед армадой советских танков НАТО понарыло вдоль границы колодцы, оснастив их ядерными боеприпасами.

Взгляните на карту немецкого государства. С той и с другой стороны больше тысячи военных гарнизонов, не считая баз, складов, аэродромов. Германия, будто вечный солдат, вдоль и поперек перепоясана бетонными стенами военных объектов.

Сейчас много суждений, следовало ли держать столько войск в Германии. Мой ответ, наверняка, не удовлетворит скептиков и потому сошлюсь на мнение Ф. Карлуччи, который в бытность свою Министром обороны США докладывал Президенту и конгрессу: «Наличие крупных обычных сил и потенциала ядерного устрашения предотвращали войну между сверхдержавами в течение более 40 лет».

Да, в почти полувековой истории группы войск были разные страницы.

Тяжелое, взрывоопасное противостояние двух военных союзов, восстание немцев в 1953 году, блокирование границы ГДР с Западным Берлином, вхождение нескольких дивизий из состава ГСВГ в Чехословакию в 1968-ом.