— Верно, — с воодушевлением отозвался капитан Панкрофт. — На рассвете всегда лучшее время. Захватим этих бездельников похмельными.

Мастерс улыбнулся Руди Панкрофту. Он им восхищался. О капитане Панкрофте частенько говорили как о живой легенде, эту репутацию он заслужил виртуозной работой в антиконтрабандных патрулях в Гонконге, наблюдательской деятельностью в «бандитской стране» — Северной Ирландии и проявленным героизмом в закончившейся несколько месяцев назад войне за Фолкленды. Работать с ним было одно удовольствие.

— Согласен, — сказал подполковник Эдвардс. — Чем быстрее мы разберемся с этой заварушкой, тем лучше. Вот этим и займемся.

Оба офицера были одеты в полную форму королевских морских пехотинцев, включая зеленые береты коммандос, парашютные крылышки и значок гребущего каноиста. На мундире у каждого имелась не одна военная награда. По сравнению с ними остальные присутствующие в зале заседаний казались людьми анемичными.

Мастерс в заляпанном комбинезоне стоял в конце стола. Справа от него сидел премьер-министр в новом темно-сером костюме, белой сорочке и шелковом галстуке. Остальные выглядели бледными и усталыми от недосыпа и тревоги. Тернер нервно теребил бороду, сэр Реджинальд Макмиллан безостановочно барабанил пальцами по столу, и только Делтон, американский спецуполномоченный по улаживанию конфликтов, держался в том же иронично-прагматичном духе.

Тернер глянул на двух безупречных морских пехотинцев и сказал:

— Я не могу успокоиться. Кто же это поддерживает террористов? Вы говорите, что у них на этой платформе есть свой человек? И он один из нас?

— Это неважно, — сказал сэр Реджинальд. — Мы можем разобраться с этим позднее. Сейчас существенно то, что делается на Чарли-2. Мы должны получить обратно эту платформу.

— А я не согласен, — сказал Делтон. — Я думаю, замечание Тернера не лишено смысла. Если верить Макги, у нас тут находится его человек, и человек этот может быть опасен. Макги сказал, что этот человек — один из нас. И он находится прямо здесь, в зале заседаний. Если, как сказал Макги, у него есть радиоприемник, он может выходить на связь с террористами. А если это так, мы не сможем напасть на них внезапно; они уже будут ждать нас. И я не уверен, что СПП сможет в таких условиях совершить успешный налет.

За столом в этот момент находилось двадцать человек, и все они с неловкостью, раздражением и смущением уставились друг на друга.

— Один из нас? — спросил некий француз.

— Вот именно, — ответил Мастерс. — Он определенно сказал, что этот человек находится в зале заседаний, так что это могу быть и я… и вы… любой. Узнать невозможно.

Последовала еще одна пауза. Люди суетливо зашевелились, закашляли. Кое-кто уставился в стол. Заместитель министра в крайнем раздражении уперся подбородком в ладони.

— Невероятно! — воскликнул он. — И все невероятнее с каждой минутой. Ситуация скверная и полностью неконтролируемая. Сначала они топят одну вышку, затем захватывают другую. Теперь выясняется, что одно из наших высших административных лиц отдало приказ совершить убийство премьер-министра. Все это просто ужасно.

Сэр Реджинальд вздохнул.

— Это мы уже обсуждали. Давайте обратимся к самой ситуации и разберемся с этой неприятностью.

— Это ваша неприятность, — сказал ему заместитель министра. — И отвратительная неприятность. Полный провал мер безопасности в вашем заведении просто скандален.

— Я согласен, — сказал ПМ. — Вся ситуация меня просто пугает. Если о ней станет известно, последствия для всех нас будут катастрофичными.

— Мы станем посмешищем, — сказал заместитель министра.

— Именно, — ответил ПМ. — Хуже того: мы потеряем международное доверие к разработкам в Северном море.

— Похоже, что так, — сказал Делтон. — Мои люди точно отшатнутся. Если только разнесется слух, я не представляю себе, какой американец останется работать среди такого беспорядка.

Все погрузились в молчание, прерываемое лишь нервным покашливанием. Зажигались новые сигареты и сигары, окрашивая воздух в голубой цвет.

— У него есть радиоприемник, — напомнил им Тернер. — Кто бы он ни был, у него есть радиоприемник. Надо обыскать все каюты на вышке и найти его.

— Нет, — сказал подполковник Эдвардс. — Это ни к чему. Во-первых, он наверняка уже избавился от радиоприемника, чтобы его с ним не поймали; во-вторых, такой обыск лишь приведет к росту подозрительности среди рабочих. А нам все дело надо удержать по возможности в тайне. Если, как говорит Макги, этот человек находится здесь, в зале заседаний, надо, чтобы он здесь и оставался. Мы начинаем атаку на вышку немедленно. И к первым лучам солнца все будет закончено. А до тех пор никто, кроме сотрудников СПП, зал не покинет. Так мы решим эту частную проблему.

Командир оглядел собравшихся. Большинство были согласны. ПМ не смог удержаться от легкой улыбки при взгляде на сэра Реджинальда.

— И что из этого? — спросил Делтон. — Нам все равно придется вычислять его. Если он уже смог выкинуть трюк, то сможет выкинуть и другой, а нам это ни к чему.

— Я думаю, с этой проблемой можно подождать и до завтра, — сказал капитан Панкрофт. — А сейчас основная задача — отбить вышку у террористов.

— Я согласен, — сказал ПМ. — Мы должны выкинуть террористов с Чарли-2 и сделать так, чтобы об этом никто ничего не узнал. Это наша первейшая задача.

— Но к чему атака? — спросил Тернер. — Я не вижу в ней смысла. Для атаки потребуется много людей, а значит, будет и много убитых. К чему такие сложности? Ведь у террористов больше нет бомбы. К чему атаковать, когда можно просто подождать, пока у них кончатся продукты питания?

— Это случится не скоро, — сказал Мастерс. — Подвоз снабжения на Чарли-2 был осуществлен вчера. Полученных запасов им хватит на нормальное существование в течение четырех недель. А ведь запасы можно и растянуть.

— Ну и что? — ответил Тернер. — Подождем.

— Нет, — сказал Делтон. — Тут я поддерживаю Мастерса. Если мы позволим им отсиживаться четыре недели на Чарли-2, они вовсю начнут пользоваться радио. Они свяжутся с этой чертовой прессой. И весь мир узнает. Это необходимо предотвратить.

— Средства массовой информации все равно узнают об этом, — настаивал Тернер. — Если мы захватим террористов в плен, молчать их не заставишь. Секрет слишком велик, чтобы утаить его.

— А вот тут я не согласен, — сказал американец. — Нет ничего столь грандиозного, о чем нельзя было бы умолчать. Если мы захватим террористов, их надо сразу же бросить в тюрьму и оградить от любых контактов с прессой. В конце концов дело касается национальной безопасности. С этой точки зрения мы можем рассчитывать на вынесение приговора за закрытыми дверями. Нефтяным компаниям придется удовлетвориться собственными версиями о случившемся, террористы получат по двадцать лет, и к тому времени, когда эти ублюдки заговорят, все это будет древней историей. В Северном море уже и нефти-то не останется, и мы будем бурить совсем в другом месте.

— Это важно, — сказал заместитель министра. — В этом деле жизненно необходима полная секретность. Единственные, кто знает об этом деле, — это террористы и мы, и надо сделать так, чтобы дальше нас ничего не просочилось.

— Знают еще люди, поддерживающие этих террористов, — напомнил Тернер.

— Они не проговорятся, — сказал Мастерс. — Как любезно проинформировал меня Макги, даже обсуждая это дело, они себя не проявили.

— А ведь Макги держит их за горло, — сказал Делтон.

— Вот именно, — сказал Мастерс. — Он их держит за горло, и им сейчас лучше сидеть и не высовываться, держа рот на замке.

— Итак, — сказал премьер-министр, — атакуем немедленно. Осуществляем полномасштабную атаку и вышвыриваем их с вышки. Бросаем их в тюрьму и обо всем забываем.

— Верно, — сказал Делтон. — Макги уже сам изложил версию случившегося. Землетрясение в этой точке морского дна. Так и отметим в пресс-релизе.

— Все это довольно рискованно, — сказал сэр Реджинальд. — Слишком много людей будет задействовано. Как удержать все в тайне, когда столько народу знает?