О-ля-ля, весело подумала Цеца, а девочка-то зря времени не теряла. Ай да Виолетта, кто бы мог подумать. Она попятилась к двери, наткнулась на ведро, и оно с грохотом покатилось вниз по лестнице.

Рикардо резко вскочил. Он был абсолютно голый, и Цеца невольно залюбовалась его прекрасно сложенным телом.

— Что? Кто здесь?

Виолетта тоже проснулась и изумленно уставилась на Цецу.

— Я… Я… Вот зашла прибраться, — в полном смятении проговорила Цеца. — Я стучала, честное слово. Подумала, что вы ушли.

Все трое еще несколько мгновений смотрели друг на друга. Потом Рикардо вдруг опомнился, сдернул с кровати простыню и накинул на себя. Виолетта весело расхохоталась. В таком наряде он напоминал римского патриция. Цеца тоже не выдержала и закрыла лицо руками, давясь от смеха. Рикардо удивленно переводил глаза с одной на другую, наконец понял, в чем дело, и торжественно поднял руку в приветствии. Цеца аж согнулась пополам, настолько это было комичное зрелище.

— Ладно, дети мои, посмеялись и будет. Лично я умираю от голода. — Он повернулся к Цеце. — Мы сейчас будем готовы. Приготовь, пожалуйста, что-нибудь поесть на всех.

Весело напевая, Цеца расставляла на столе чашки. На плите что-то соблазнительно шкворчало. Посреди стола уже красовался запотевший графин с соком и большая тарелка с тонкими ломтиками ветчины и сыра. Оставалось только нарезать хлеб, и все будет готово.

На кухню вихрем ворвалась Виолетта. На ней была рубашка Рикардо, которая едва доставала до середины бедер. Рукава засучены до локтей, пуговки расстегнуты почти до талии. В волосах еще блестели капельки воды.

— Я, должно быть, похожа на пугало, — сверкая зубами, сказала она. — Мне совершенно нечего надеть. Все осталось дома.

— Не скромничай. На тебя смотреть нельзя спокойно. Вся светишься.

— Цеца, я пропала. — Виолетта опустилась на стул и налила себе сока, расплескав половину по столу. — О Господи, все из рук валится.

Цеца протянула ей губку.

— На, вытри и успокойся.

— Легко сказать. У меня такое чувство, будто я не хожу, а летаю.

— Смотри не залети.

— Что ты имеешь в виду?

— Беременность. Тебе разве мама не рассказывала, что детей не всегда аист приносит?

— Еще бы. Ведь я именно так и появилась на свет. Дитя безумного и страстного курортного романа.

— Ну и ну. А ты мне ничего об этом не рассказывала.

— Я тебе много чего еще не рассказывала. Поговорим как-нибудь, — пообещала Виолетта и добавила: — А насчет этого не волнуйся. Я уже давно принимаю таблетки.

— Давно-о-о? — удивленно протянула Цеца. — Так это не первый раз?

— Можно сказать, что первый. Все остальное не в счет.

— А кто же был первый? — с любопытством осведомилась Цеца.

Виолетта понизила голос.

— Первый и до сегодняшней ночи единственный. Учитель физкультуры в школе. — Виолетта хихикнула. — Он нам казался таким мужественным и сексуальным. Цветущая гора мышц. Все девчонки просто тащились от него.

Виолетта залпом выпила сок и принялась намазывать маслом хлеб.

— Ну и?

— Ну мы и поспорили, кому он достанется. Выпало мне. Дурацкий такой спор. Мне тогда было шестнадцать лет. Знаешь, как это бывает. Любопытство замучило. Я была чуть ли не единственной девственницей в классе и очень хотелось доказать себе и другим, что не лыком шита.

— И как это было?

— Паршиво. Я его попросила остаться после уроков и научить меня лазать по канату. Я и правда не умела. Подсаживал он меня на канат, подсаживал и распалился не на шутку, хоть беги. И прямо на мате под этим самым канатом… О-о-й, вспомнить стыдно.

Виолетта в шутливом ужасе закрыла лицо руками.

— А кончилось все очень смешно. Он как понял, что я еще девушка, то есть только что ею была, так и сдулся весь. Поверишь ли, на коленях ползал, умолял, чтобы никому не рассказывала. Мол, выгонят его со скандалом, конец карьере и все такое. Я все хотела у него спросить, о чем он раньше-то думал, но не стала. Сама, в общем, была виновата.

— Жалеешь?

— Нет, ведь тогда все обошлось. А может, и жалею немного. С Рикардо все было бы совершенно иначе. А тот парень привил мне стойкий иммунитет против секса.

Девушки звонко рассмеялись.

— Но Рикардо, я вижу, тебя полностью излечил.

— Более чем. — Виолетта помолчала и таинственно прошептала — Я становлюсь нимфоманкой.

— О чем это вы тут шушукаетесь? — спросил, входя, Рикардо. Он только что побрился, по кухне распространился аромат дорогого одеколона. Мокрые волосы были зачесаны назад. Рубашка распахнулась, обнажив смуглую, мускулистую грудь.

— Что я тебе говорила? — Виолетта встала и подошла к Рикардо. Ее руки скользнули под рубашку, головка прижалась к его груди. — Ммм, — пропела она мечтательно и глубоко вдохнула его запах.

— Ребята, — простонала Цеца. — Помилосердствуйте. Я же тоже человек.

Рикардо поцеловал Виолетту в макушку.

— Она права. Будем гуманны.

Он обнял Виолетту за плечи, и они подошли к столу.

— Какая красота. Я голоден как волк.

Все трое уселись за стол и принялись за завтрак. Еда исчезала с устрашающей быстротой.

— Кстати, Цеца, — проговорил Рикардо, разделавшись с яичницей. — Далеко ли отсюда до мыса Калиакрия?

— Что-то около часа езды, а что?

— Я хочу съездить туда завтра. Там был грандиозный морской бой в конце восемнадцатого века. Надо посмотреть это место.

— У тебя есть карта?

— Конечно.

— Давай ее сюда. Я покажу, как лучше добраться.

— Ты возьмешь меня с собой? — спросила Виолетта, глядя на него сияющими глазами.

— Если ты захочешь.

— Конечно, захочу. Я там еще не была, а с тобой тем более.

— Решено, едем. Но придется встать пораньше.

— Значит, сегодня я ночую у Цецы, — лукаво произнесла Виолетта.

Рикардо улыбнулся, иронически прищурив глаза.

— Не дури. Здесь полно комнат. Если хочешь, я запру тебя.

— Только ключ не забудь выбросить в окно, причем лучше куда-нибудь подальше.

— Вы опять! — Цеца скорчила недовольную гримаску. — С вами просто невозможно в одной комнате находиться. Неси свою карту, Рикардо, покажу тебе дорогу и пойду. А то я просто за себя не ручаюсь.

Рикардо пошел искать карту. Девушки остались на кухне одни. Цеца принялась мыть посуду. Виолетта убирала со стола оставшуюся еду. Обе молчали, думая каждая о своем.

— Ты решила перебраться сюда? — прервала паузу Цеца.

— А что мне еще остается делать? — задумчиво произнесла Виолетта. — Я люблю его.

— Ну, этого ты могла и не говорить. И так видно.

— Ты сердишься?

— Нет, конечно. Опасаюсь за тебя немного. Что будет, если все вдруг кончится?

Виолетта испуганно посмотрела на нее.

— Почему ты так говоришь?

— Не знаю. Так подумалось вдруг. Он совсем из другой жизни. Приехал сюда поработать, а заодно и поразвлечься. Ты очень красивая. Позабавится с тобой и уедет обратно к своим светским львицам.

Слезы навернулись на глаза Виолетты.

— А ты, оказывается, можешь быть жестокой. Зачем ты так?

— Это не я жестока, а жизнь. Ты еще слишком мало знаешь о ней.

— Когда это ты успела так много узнать о жизни? — возмущенно вскричала Виолетта. — Ты просто завидуешь мне!

— Есть немножко, — призналась Цеца. — Но дело не в этом. Я всего лишь хотела предостеречь тебя.

— Оставь свои предостережения при себе. Я сама могу о себе позаботиться!

— Ну вот, приехали. А я-то думала, что мы друзья.

Виолетте стало стыдно.

— Прости. Просто ты ударила по самому больному месту.

— Это ты меня прости. Не надо было мне вмешиваться.

Рикардо вошел с картой и расстелил ее на столе. Цеца вооружилась карандашом и склонилась над картой.

— Вот, смотри. Мы находимся здесь. Выезжаешь на это шоссе, минуешь Золотые Пески, потом через Кранево на Албену. Но туда заезжать не надо. Берешь левее. Там будет хороший ориентир — ресторан «Бултрак», на горе справа. Проедешь поворот на Добрич, потом Балчик, Божурец, а там до Калиакрии всего километров двадцать, не больше. Следи за указателями. Будет написано: «Нос Калиакра». «Нос» значит мыс. Виолетта тебе поможет разобраться.