— Это не совсем обман. Я же сказала, что «Чаша» сегодня — практически распалась. Как такового, этого сообщества уже нет. У дедушки, вероятно, уже и вовсе не было силы — она выдохлась, завершив на нём цикл своего существования. Всё, что осталось от «Чаши» — это пятеро дряхлых стариков, которые, впрочем, ещё обладают некоторыми возможностями. Но и те скоро исчезнут — нет «новой крови», — попыталась утешить сестру Син. — Что же до папы — я вообще склонна думать, что он ничего не знал о своём происхождении. Дед выбрал другую, человеческую жизнь. Ему ни к чему было «засорять» мозг своего сына знаниями, которые уже давно потеряли своё реальное воплощение в этом мире.

— Но, Синайя, зачем-то ведь он написал это завещание. И, мне кажется, «Чёрная Чаша» упомянута здесь неспроста, — отметила Грослин. — Если бы дело касалось только наследства — зачем тогда было упоминать о «сообществе»? Тем более, что оно на грани вымирания? Нет, — покачала головой светловолосая сестра, — Здесь явно что-то нечисто, Син. И не думаю, что нам вообще стоит во всё это ввязываться.

Грослин со вздохом отложила бумаги. Синайя же откинулась на спину и начала перебирать воздух руками, словно рассуждая о чём-то сама с собой:

— Никто не исключает наличие у деда особых возможностей, — рассуждала она, — Но он мог не пользоваться ими, считая их или ни на что не годными, или, банально, не подходящими ему по образу мыслей.

— Что значит «не подходящими по образу мыслей»? — вскинула голову Минни.

— Это когда твои способности напрямую несовместимы с твоей природой. Проще говоря, это означает, что ты не в силах их контролировать — сколько бы ни учился этому. Такое иногда бывает, в этом случае их вообще лучше не применять «на практике». Но я сейчас говорю о другом, — вернулась к своей мысли Син. — Я говорю, что, может быть, какие-то остатки силы у Балтимора всё-таки были. А раз так, то должна была остаться способность «заклинать» вещи — она для всех колдунов стандартная.

— Что-то вроде «перечня обязательных бесплатных услуг» в больнице? — уточнила Гро.

Син коротко рассмеялась:

— Странное сравнение, — сказала она. — Но, в целом, да — это что-то вроде того.

— Ты тоже так умеешь? — спросила Минни на всякий случай.

— Я — нет. Я же колдую нелегально. Только «на птичьих правах». А у «пиратской версии» и список возможностей жёстко ограничен, — пояснила сестра.

— То есть суть в том, что теоретически Балтимор мог «заклясть» камни в могиле? — уточнила Грослин.

— Переложить в них свою силу — возможно, — откликнулась на вопрос сестры Син. Она разглядывала светло-голубое небо. Утро стремительно наступало, а они так и не успели поспать. «Досадно», — подумала про себя Син.

— Или просто «проклясть» их, — спокойно заметила Минни. — А что? — ответила она на укоряющий взгляд черноволосой сестры. — Наложил проклятье, и дожидайся себе спокойненько, пока случайный коп или неудачники, вроде нас, найдут камушки и все вместе сгинут с лица земли.

— Может и так, — со вздохом произнесла Грослин. — Никто не знает, что было на уме у старого контрабандиста. Вполне возможно, что это — ловушка, и мы прямиком идём на собственную смерть. У меня уже голова идёт кругом от всего этого.

Грослин со стоном упала на спину, рядом с потухшим костром.

— Эй, а я ведь, кажется, поняла, — почти вскрикнула Минни. — Склеп-то семейный, а, значит, тот, кто в нём лежит — тоже вполне может оказаться колдуном из нашего рода. — Минни откровенно радовалась своей догадке. — А это значит, что есть шанс «починить» Синайю, так ведь, девочки? Вот он — «старый колдун», которого ты ищешь, Син?

— Ну, пока мне больше не на что надеяться, — негромко ответила младшая из сестёр. — В любом случае, если не получится со мной, так хоть вы двое будете иметь шанс на достойное существование в какой-нибудь тёплой и красивой стране.

Последние слова Син произнесла почти шёпотом, после чего, пробормотав что-то невнятное, перевернулась на другой бок — отвернувшись таким образом от сестёр, и крепко заснула.

— А? Что ты сказала? — переспросила Минни, но Син уже не слышала ни её, ни вообще ничего вокруг. Она настолько вымоталась, что её мозг, будто почувствовав «перерасход энергии», автоматически перешёл в «режим сна».

Минни посмотрела на Грослин — та тоже безмятежно улыбалась чему-то прекрасному, что видела в этот момент во сне.

— Превосходно, — пробурчала себе под нос Минни. — Я тут сижу, переживаю вся, что мы, вероятнее всего, просто умрём по окончании данного «мероприятия», а они — отключились в самый интересный момент. Даже будильник завести не соизволили…

С этими словами, Минни порылась в кармане своих джинсов и извлекла оттуда на свет Божий ультратонкий сотовый телефон. «Чудо, что он цел и невредим — после такого-то», подумала девушка и потыкала в чувствительный экран мобильника. Тот пару раз «хрюкнул», но всё же загорелся, и на дисплее отчётливо высветились дата и время «10.00». «Так, значит времени у нас — два с половиной часа до отхода», — разговаривала сама с собой девушка, попутно заводя будильник на половину первого. «Попробую немного вздремнуть — вдруг повезёт?», — мрачно подумала про себя девушка, прекрасно осознавая, что после всей, услышанной сегодня информации — ей вряд ли удастся нормально заснуть. Однако стоило ей коснуться головой папки, которую она решила использовать в качестве подушки (тем более, что все документы уже были аккуратно сложены ею обратно внутрь) — как она «отключилась», и всё последующее время блуждала в кромешной тьме, пытаясь найти в ней хоть какой-то мало-мальский источник света. Но его почему-то не было.

Дон Ромирез сидел в своём старом кресле, уронив большую квадратную голову на руки. Он только что получил очередной выговор от МакДонахъю и теперь пытался сделать «отчаянный» выбор между чашкой кофе с цианидом, и девятимиллиметровой пулей в лоб. «Мне надоело слушать ваши жалкие оправдания, Доналд! — за полчаса до этого орал на него начальник, в гневе не стесняясь брызгать слюной. — ЦРУ уже не просто дышат нам в затылок, они нас готовы с дерьмом сожрать, только бы мы не раскрыли это дело самостоятельно! А вы предлагаете передать этих Кроу другому отделу??? Вы в своём уме, капитан?… В общем так, Ромирез: мне эти ваши сказки про паранормальную херню уже порядком поднадоели, но… Я даю вам ещё один — последний шанс: или вы выходите, наконец, на след этих соплячек, или можете попрощаться со своим значком и званием. Другого выбора у меня нет — подумайте, офицер». Это были его последние слова, прежде чем он, молча указав Ромирезу на дверь, с раздражением закурил дорогую кубинскую сигару. Мужчина сидел и думал о том, что, возможно, и вправду легче сдать это дело на хрен кому-нибудь из вышестоящих — тогда он с удовольствием поглядит, как они будут надрывать свою пятую точку, пытаясь найти то, что до сих пор непонятно — чем является.

С другой стороны, для Доналда это был уже, скорее, вопрос принципа, нежели нежелание довести дело до конца. Понятно, что он не собирался жертвовать карьерой из-за того, что пока не был в силах объяснить. Но он не один такой — вся спецгруппа готова была под присягой подтвердить, что в ту ночь они столкнулись с чем-то необъяснимым, сверхъестественным. Задача заключалась в другом — теперь, когда они точно знают, что сёстры (одна по крайней мере) — не люди, встаёт вопрос о том — как поймать не людей?

Ромирез никогда не был склонен романтизировать происходящее с ним, и в сказки про вампиров и оборотней, а уж тем более — магию (на что, как ему казалось, этот «акт» походил больше всего) верил с трудом. Представить себе, что он — взрослый мужчина, будет сидеть с ружьём в засаде, или того хуже, обтёсывать кол в ожидании нападения нечисти — для Ромиреза было всё равно, что рано утром подкраситься и, вырядившись в платье одной из своих бывших подружек, выйти в таком виде на улицу. И после этого у всех на глазах купить кофе, а потом пойти на работу. В общем, факт полной бредовости данного расследования, как и факт столкновения его, офицера полиции и капитана спецподразделения, с потусторонними силами — был, то, что называется, налицо. Отсюда — вопрос о способе самоубийства в данной ситуации, был, как нельзя более, уместен.