«Эмден» свободно прошел в воды Индийского океана, Hampshire продолжал осмотр островов до Паданги, а адмирал Джеррам — осмотр побережья Явы. В этой операции Восточной эскадры адмирал Патей принять участия не мог. Джеррам предлагал ему дополнить поиск осмотром Маршалловых островов, так как имелось много оснований предполагать там присутствие Шпее (который действительно находился в восточной части группы этих островов). 29 августа Шпее отправил «Принца Эйтеля» и «Корморана» в набег в австралийские воды «с целью ввести в заблуждение английских командующих и облегчить себе задачу прорыва в Южную Америку».

Отправив эти суда, Шпее снялся с якоря и пошел на восток, на простор Тихого океана.

Не имея, конечно, никаких сведений относительно намерений и распоряжений противника, адмирал Патей должен был удержать при себе почти все силы своей эскадры.

Местом рандеву австралийской эскадры было Rossel Lagoon на восточных островах Новой Гвинеи, и здесь 9 сентября к адмиралу Патею присоединились Sydney и Encounter с тремя миноносцами, двумя подводными лодками, пятью угольщиками и транспортом Berrima с полутора тысячами человек австралийской пехоты и матросов запаса под начальством полковника Холмса. Melbourne имел отдельное назначение — разрушить радиостанцию противника в Наури, находившуюся на расстоянии 1000 миль в направлении на Маршалловы острова. 10 сентября отряд тронулся в путь, Sydneyс двумя миноносцами послали вперед осмотреть гавань Симпсона и соседние порты.

В 15 часов 11 сентября Sydney донес, что неприятель не обнаружен, и три часа спустя показался адмирал на Berrima, который по пути захватил немецкий угольщик. С Sydney высадили две небольшие десантные партии в Herbetshohe и Карабакаул. Никакого сопротивления при высадке им не оказали.

Десантная партия в Herbertshöhe, не встретив сопротивления, стала продвигаться к радиостанции, но не нашла к ней дороги и с наступлением темноты была отозвана.

Другая партия, получив от оставшихся после бегства немцев чернокожих сведения о дороге, направилась к станции. Очень узкая дорога шла между рядами густого кустарника, и не успела партия пройти и мили, как попала под перекрестный огонь.

Адмирал Патей немедленно приказал Berrima перейти в Карабакаул и высадить еще две роты с двумя пулеметными взводами. Наступление возобновилось. Неприятельский отряд численностью в сто пятьдесят человек чернокожих полицейских под начальством немецких офицеров и унтер-офицеров оказывал упорное сопротивление. Дорога оказалась минированной и перерытой окопами, но наши части, действуя весьма умело, постепенно прокладывали себе путь без особых потерь. В полдень высадились четыре роты пехоты, которые двинулись на помощь.

Медлительность наступления не предвещала занятия станции в этот день, и колонне приказали отступить к берегу до наступления темноты, но неожиданно сдался самый сильный из укрепленных неприятельских пунктов, защищавших подход в станции, и цель была достигнута.

Мачту разрушили сами немцы, так что пользоваться радиотелеграфом было нельзя, поэтому и не имело смысла удерживать станцию. Захватив все сохранившееся радиотелеграфное оборудование, колонна вернулась к берегу, потеряв в операции двух офицеров и четырех рядовых убитыми, офицера и трех рядовых ранеными.

Дальнейшее сопротивление немцев было более чем сомнительно, но переговоры о сдаче всячески затягивались губернатором, уехавшим в Готу (в 10 милях от берега) еще при первом приходе адмирала Патея. Задержка очень беспокоила адмирала, так как он только что получил сведения, что Australia, Sydney и Melbourne требовались для конвоирования главных сил экспедиционного австралийского корпуса в Аден. Отправление их было назначено на 27 сентября.

Рано утром 12 сентября в Готу отправили на мотоцикле решительное требование ответа. Вернувшийся к ночи посыльный доложил, что ответ последует на следующий день утром.

В это время присоединившийся к эскадре Melbourne сообщил об успешном окончании возложенного на него поручения — разрушения станции в Наури.

Транспорт Berrima перешел в Рабаул и занял его двумя ротами пехоты и ротой матросов.

На следующий день пришло известие о неприятельской канонерке «Гейер». Она якобы находилась на северном побережье Новой Гвинеи вместе с большим вспомогательным крейсером. Для проверки этих данных туда послали крейсер Melbourne в сопровождении миноносца Warrego. Однако, кроме губернаторской яхты Nusa, захваченной и приведенной возвратившимся обратно Warrego, ничего обнаружено но было. От губернатора ответ пришел лишь в 17 часов, но он носил столь неопределенный и уклончивый характер, что адмирал и начальник сухопутного отряда решили сейчас же начать наступление на Готу.

Среди захваченных ранее бумаг и документов был найден план укрепления на пути между Готой и Herbertshöhe, ввиду чего Encounter получил приказание обстрелять на следующее утро этот пункт и очистить дорогу войскам. Успех был достигнут полный; при приближении войск немцы выслали парламентера с сообщением, что губернатор сдается и прибудет на следующее утро.

Успех этого дня омрачился тяжелой потерей для австралийского флота. Высланная совместно с миноносцем Parramatta в дозор к мысу Gazelle подводная лодка АЕ-1 к вечеру не вернулась. Продолжительные поиски ни к чему не привели, и тайна ее гибели так и осталась не выясненной.

Вначале опасались, что губернатор попытается ускользнуть, воспользовавшись дорогой из Готы в Пондо (на восточном побережье), где сядет на «Гейер» или «Комету», поэтому в Пондо отправили Sydney, но губернатор сдержал свое обещание.

15 сентября после четырехчасового совещания стороны выработали предварительные условия сдачи. Капитулировала не только Новая Померания, но и Германская Новая Гвинея, т. е. все владения немцев в Тихом океане, административным центром которых являлся Рабаул и в состав которых входили архипелаг Бисмарка с Соломоновыми островами, а также Земля Императора Вильгельма общей площадью 80 000–90 000 кв. миль. Вся восточная половина Новой Гвинеи и группа Соломоновых островов переходили во владение Англии. Новая Померания и Новый Мекленбург снова стали Новой Британией и Новой Ирландией.

По первоначально выработанному плану, предполагалось, использовать гавань Симпсона в качестве базы для операций против других неприятельских станций, главным образом против Наури и Ангаура, но на этот счет имелись серьезные возражения. На островах пришлось бы оставить гарнизоны, для снабжения которых требовались специальные транспорты, что представляло немалое бремя.

Принимая во внимание, что эскадру адмирала Патея ожидали для конвоирования в Европу австралийского и новозеландского экспедиционных корпусов, дальнейшая задержка была немыслима.

Во избежание возможной встречи с эскадрой Шпее транспорты с войсками планировалось направить к югу от Австралии, в стороне от обычного пути. Портом сосредоточения назначался Fremantle, откуда они должны были следовать через Индийский океан под конвоем Australia, Sydney и Melbourn, а также Hampshire, специально отзываемого для этого из китайских вод.

Отправка Hamphshire не вызывала затруднений для адмирала Джеррама. Он только что вернулся в Сингапур после двухнедельного крейсерства и тщательного осмотра голландских островов, не обнаружив в своем районе никаких тревожных признаков. Он даже сам предлагал отрядить три своих лучших судна — Minotaur, Ibuki и Chikuma — в гавань Симпсона для прикрытия пути следования австралийских транспортов от набега Шпее.

15 сентября, сразу после подписания условий капитуляции, адмирал Патей с Australia и Sydney снялся с якоря для следования по назначению, оставив для охраны новой базы французский крейсер Montcalm, только что прибывший из Нумеа.