Адмирал Нимиц предложил мне вылететь вместе с ним на атолл Маджуро. Туда после завершения успешных действий в районе западной части Каролинских островов возвращался 5-й флот, и главнокомандующий Нимиц хотел лично ознакомиться с готовившейся новой операцией и выслушать рассказ о недавнем триумфе Спрюэнса.
Мы прибыли на Маджуро утром и сразу же отправились на линейный корабль «Нью Джерси», на котором держал свой флаг адмирал Спрюэнс. На созванном здесь расширенном совещании присутствовали контр-адмиралы Марк Митчер, Айк Гриффин, Джонни Гувер, Свид Хэнсон, Оле Оддендорф и некоторые другие с офицерами своих штабов. В своем сообщении начальник оперативного отдела штаба Спрюэнса дал анализ планируемых ударов.
Следующий день я провел на борту «Сперри» вместе с командиром 10-го соединения подводных лодок капитаном 2 ранга Эрком и капитаном 2 ранга Уоткинсом — командиром одного из дивизионов соединения. Кроме того, я осмотрел наш лагерь отдыха на острове Мюрна.
Начало нашей ремонтной деятельности на Маджуро положила «Кингфиш», которая была первым клиентом. Накануне моего отъезда сюда прибыла и «Флайинг Фиш». Ее командир доложил, что им потоплены три судна противника, а два других повреждены. Послевоенные данные подтвердили это.
С Маджуро я отправился на атолл Эниветок, где собирался подыскать якорную стоянку для плавучих баз и участок под строительство лагеря отдыха на случай, если бы он нам вдруг понадобился. Я внимательно обследовал атолл и нашел, что острова Джаптан и Рунит годны для использования в качестве передовых баз подводных лодок, если мы когда-либо будем нуждаться в этом. Хотя война стремительно катилась вперед и я уже подумывал о размещении своих подводных лодок в Апра-Харбор на острове Гуам, оба эти острова я всегда держал в памяти.
На обратном пути на Кваджелейн мы приземлились на острове Намур. Начальником гарнизона оказался мой старый приятель капитан 2 ранга Ивен. Он показал мне много интересного, в том числе несколько японских торпед и кислородный компрессор. Японцы использовали в своих торпедах кислород (а не сжатый воздух, как это делали мы) и керосин вместо спирта. Соседство кислорода и керосина грозило взрывом, однако позже, уже в Сасэбо, японский морской офицер разъяснил мне, что у них никогда не было несчастных случаев. Но я отметил для себя, что место, на котором снаряжались их торпеды, было огорожено толстой бетонной стеной. Японские торпеды были дальноходными, обладали высокой скоростью и несли большой заряд взрывчатого вещества.
Возвратившись в Пирл-Харбор, я нашел свой стол заваленным обычной грудой всевозможных бумаг. Наши дела обстояли неважно. Было похоже на то, что японцы оставили океанские коммуникации. В море у нас находились 44 подводные лодки, причем 26 из них занимались в это время непосредственно боевым патрулированием, однако донесений о потоплении судов противника было крайне мало.
Находясь на Маджуро, я получил донесение, что подводная лодка «Скэмп» сильно повреждена противолодочной бомбой, сброшенной вражеским самолетом. В Пирл-Харборе я узнал всю историю этого злополучного похода.
«Скэмп» входила в состав подводных сил 7-го флота. Утром 7 апреля во время патрулирования южнее залива Давао (Филиппинские острова) она обнаружила оперативное соединение противника, которое состояло из шести крейсеров, прикрывавшихся эскадренными миноносцами и авиацией. Условия для атаки в подводном положении были крайне неблагоприятными, так как море было зеркально спокойным. Во время сближения подводная лодка была обнаружена противником по следу, оставляемому перископом на водной глади, и подверглась атаке глубинными бомбами, которые не причинили вреда. «Скэмп» ушла на глубину и оставалась там в течение нескольких часов, после чего всплыла, чтобы передать радиодонесение в базу об обнаружении противника.
Установить связь никак не удавалось, и подводная лодка, находясь в надводном положении, тщетно пыталась передать донесение. В 15.43 была замечена летающая лодка противника, приближавшаяся со стороны солнца, и «Скэмп» срочно погрузилась. Она уже была на 12-метровой глубине, когда по правому борту, примерно в районе дизельного отсека, раздался близкий взрыв. К счастью, между дизельным и кормовым аккумуляторным отсеками имелась переборка, которая и сообщила добавочную прочность обшивке корпуса. Если бы не она, листы обшивки, по всей вероятности, не выдержали бы.
Люди попадали с ног, свет погас, и подводная лодка начала падать на дно, до которого, кстати, было несколько сот метров. Было включено аварийное освещение. На лодке начали принимать меры к тому, чтобы приостановить погружение. В этот момент из кормового отсека донесся отчаянный вопль: «Пожар в моторном отсеке!» Руль оказался заклиненным в положении «лево на борт», прочный корпус был сильно помят, кормовые отсеки заволакивало густым едким дымом, а шахта подачи воздуха к дизелям была повреждена вне прочного корпуса. Отрицательная плавучесть подводной лодки увеличилась примерно на 20 тонн. Положение было отчаянным, и командир уже думал о том, чтобы всплыть и попытаться прорваться в надводном положении. Но лейтенант Бешани, продув все балластные цистерны, наконец задержал подводную лодку на глубине 100 метров. Люди в корме угорели, Wo продолжали работать, пока не справились с пожаром.
Из пробитых цистерн «Скэмп» вытекло около 26,5 тонны топлива, и японские летчики сначала посчитали ее потопленной. Затем они, по-видимому, обнаружили масляный шлейф, тянувшийся за лодкой в то время, как она уходила от своих преследователей, находясь теперь на меньшей глубине, и снова принялись бомбить ее. Бомбардировка продолжалась до наступления темноты. Около 21.00 «Скэмп» всплыла и взяла курс на ближайшую базу, расположенную на островах Адмиралтейства.
17 апреля мне пришлось с горечью доложить командованию, что подводная лодка «Траут» капитан-лейтенанта Кларка не вернулась в срок и, вероятно, погибла. И корабль, и его командир были ветеранами многих боевых походов. После войны стало известно, что 29 февраля примерно в 700 милях к юго-востоку от Формозы «Траут» потопила японский пароход «Сакито Мару». Она не донесла об этом, как у нас было принято, и поэтому следует предположить, что она погибла во время этой атаки или вскоре после нее. Согласно данным объединенного комитета по учету потерь, за свои 11 боевых походов «Траут» потопила 12 судов противника, в том числе подводную лодку «I-182».
Примерно в это время к нам прибыла группа специалистов по торпедному оружию, чтобы обсудить с моим «мозговым трестом» вопросы использования электрических торпед вообще и торпеды типа «Мк-18» в частности. В эту группу входили капитан 2 ранга Резнер и капитан 3 ранга Сэмпсон из штаба подводных сил Атлантического флота, капитан 3 ранга Джекобе и лейтенант Аймэн из артиллерийского управления, а также два гражданских специалиста — м-р Путмэн, вице-президент компании Вестингауз, и м-р Форд, помощник управляющего заводом Шарон в Пенсильвании, где изготовлялись торпеды типа «Мк-18». Нашими представителями были флагманский специалист штаба по торпедному и артиллерийскому оружию капитан 3 ранга Тэйлор, офицер базы по торпедному оружию капитан 3 ранга Хоттел и несколько опытных подводников с кораблей, находившихся в базе.
Мы считали, что нам удалось исцелить торпеду типа «Мк-18» от «детских болезней», и, к своему удивлению, обнаружили, что прибывшие специалисты имеют неверное представление о наших затруднениях. Торпеда действовала безотказно и давала отличные результаты, и мы не нуждались больше в каких бы то ни было новых приспособлениях вроде изобретения Годдберга. Зато наши подводники жаловались на запах, который исходил от аккумуляторных батарей электрической торпеды типа «Мк-18». Он был настолько сильным, что использование торпедных отсеков подводной лодки в качестве жилых помещений почти не представлялось возможным. Однако и этот недостаток мы намеревались устранить самостоятельно путем улучшения системы вентиляции подводных лодок и применения дезодоратора. Новую схему вентилирования электрических торпед, предложенную прибывшей группой специалистов, мы не хотели применять потому, что она была основана на использовании сжатого воздуха, для чего требовались корабельные компрессоры, которые на наших подводных лодках и без того были перегружены работой.
