Японские конвои по своим размерам даже и не приближались к нашим гигантским конвоям в Атлантике, в которые объединялось по 80 и более судов. Конвои противника, попадавшиеся нашим подводным лодкам, насчитывали иногда 15, но обычно имели не более 6–8 судов. Поэтому нам не нужны были и громадные «волчьи стаи» по 15–20 лодок, которые применялись немцами. Кроме того, по моему мнению, такие стаи слишком неповоротливы, в особенности если ими управлять с берега, как это пыталось делать германское командование. Сосредоточение такого большого количества подводных лодок в одном месте было на руку кораблям и самолетам нашей противолодочной обороны и приводило к ужасающим потерям в подводных силах адмирала Деница.
Здесь стоит привести выдержку из письма адмирала Эдвардса, который писал мне в августе 1943 года: «Волчьи стаи неплохи против овец, но когда они наталкиваются на хорошо организованную оборону, то становятся беспомощными. Прошлой зимой Ваш старый приятель Дениц растерял большую часть своего выводка, действуя именно таким образом в условиях, явно неблагоприятных для него, о чем ему следовало бы знать». Дениц и в дальнейшем продолжал нести потери из-за этой тактики, а также потому, что не запрещал подводным лодкам вести бои с нашими самолетами. Я был против всех этих методов.
Беда адмирала Деница заключалась еще и в том, что его подводные силы невероятно быстро росли и так же быстро таяли в боях. Это отрицательно сказывалось на боевой подготовке личного состава подводных лодок, а также физическом состоянии немецких подводников, которые даже не успевали как следует отдохнуть в промежутках между походами.
Мы не собирались также прибегать к немецкой практике управления «волчьими стаями» с берега и ограничивались ролью поставщиков подводным лодкам свежей информации о передвижении судов противника. «Волчьими стаями» у нас иногда командовали командиры дивизионов, которые стремились заработать себе боевую славу любой ценой и, кроме того, хотели немного отдохнуть от изнурительной каждодневной работы по обучению личного состава в базах подводных лодок. Как правило, однако, командовать стаей назначался перед самым выходом на боевое задание старший из командиров подводных лодок. Я надеялся, что командиры «волчьих стай» сумеют применить в бою методы, усвоенные в «Конвойном колледже», и они не ударили в грязь лицом.
Еще в апреле 1943 года я говорил, что ключом к решению проблемы «волчьих стай» является связь. После того как связь была более или менее налажена, нам недоставало только подводных лодок. Теперь мы имели их в достаточном количестве, чтобы приступить к решительным действиям. Наши «волчьи стаи» не упускали случая «атаковать» в учебных целях свои конвои, направлявшиеся в Пирл-Харбор. «Атаки» производились к востоку от острова Оаху, потому что в районе к западу от него нередко появлялись перископы подводных лодок противника, заходивших иногда и в районы учений. Бывали случаи, когда эскадренный миноносец, выполнявший роль цели для нескольких, скажем, трех подводных лодок, вдруг начинал слышать работу четырех. Тогда нашим подводным лодкам отдавался приказ всплыть, и непрошенного гостя начинали забрасывать глубинными бомбами.
Почему подводные лодки противника (а это были, несомненно, они) не торпедировали ни одного нашего корабля, так и осталось для меня загадкой. Это была глупейшая ошибка с их стороны. Очевидно, их посылали для наблюдения за передвижениями наших кораблей в районе Пирл-Харбора, и они только этим и занимались, потому что за все время войны, не считая первых месяцев, ни один наш корабль не подвергся нападению в районе Пирл-Харбора или атолла Мидуэй.
Первая «волчья стая» вышла из Пирл-Харбора под командованием капитана 2 ранга Момсена. Он сам подготовил эту стаю и хотел проверить эффективность своих методов, которые представляли собой не что иное, как старые довоенные правила выхода в атаку на учебную цель. Но как далеки от жизни были эти правила! В боевых условиях все было по-иному. Получив боевой приказ, Момсен на «Сероу» совместно с «Шэд» и «Грейбэк» отправился на боевое патрулирование в Восточно-Китайское и Желтое моря, где, по имевшимся у нас данным, попадались большие конвои. «Грейбэк» удалось потопить два судна общим тоннажем в 14500 тонн, а остальные ничем похвастаться не могли. По возвращении в базу Момсен доложил, что подводными лодками его стаи потоплено пять и повреждено семь судов. Однако в списках объединенного комитета по учету потерь в числе потопленных значатся лишь два судна. Следовательно, общий итог составили два потопленных и десять поврежденных судов. Связь по-прежнему оставляла желать лучшего, и мы занялись упрощением документации скрытой радиосвязи.
Неоднократные донесения от подводных лодок, выполнявших боевые задания, свидетельствовали о том, что с нашей новой электрической торпедой типа «Мк-18» не все благополучно. Ее «детские болезни» еще давали о себе знать. Кроме того, по скорости она нисколько не отличалась от старых торпед типа «Мк-5», которыми я сам стрелял еще в 1928 году. При такой малой скорости исходные данные торпедной стрельбы должны быть абсолютно точными. Наши командиры подводных лодок привыкли иметь дело с быстроходными торпедами типа «Мк-14», допускавшими некоторые погрешности при расчетах, и считали этот недостаток электрической торпеды почти непростительным. Были случаи, когда торпеды шли самым невероятным зигзагообразным курсом и подводная лодка сама подвергалась опасности. Нередко через горловину аккумуляторного отделения торпеды проникала вода, а зарядка батарей, заливка электролита и вентилирование торпед требовали титанических усилий. Помимо всего прочего, прибор управления торпедной стрельбой не был рассчитан на малую скорость торпеды типа «Мк-18», и данные для атаки приходилось рассчитывать по таблицам.
Не удивительно, что электрические торпеды медленно завоевывали права гражданства. Тем не менее мы были преисполнены решимости сломить сопротивление этой «массы сырого материала», как в свое время сломили сопротивление взрывателя типа «Мк-6», и в конце концов мы победили — в основном благодаря собственным усилиям.
Приезд в Пирл-Харбор представителей верховного командования и множества важных лиц, в том числе четырех американских сенаторов, задержал мою очередную поездку на атолл Мидуэй. От подводной лодки «Снук» было получено донесение, что она прибывает на Мидуэй приблизительно 3 октября, имея на борту несколько раненых артиллерийским огнем противника. Одно время представители старой школы подводников ругали нас за использование подводными лодками артиллерии. Эти люди утверждали, что наличие орудия толкает подводную лодку на неоправданный риск. Возможно, это было и так, но наши торпеды действовали плохо, и поэтому артиллерия была единственным средством уничтожения многочисленных сторожевых кораблей, которые несли дозорную службу в 600 милях от берегов собственно Японии.
Момент казался мне наиболее подходящим для того, чтобы встретить «Снук» сразу же по прибытии ее на Мидуэй и из уст самого командира выслушать рассказ об артиллерийском бое. Поэтому я сел в самолет, регулярно совершавший два рейса в неделю в этом направлении, и полетел мимо высоких скал Кауай, над островом Ниихау и рифами Френч-Фригейт.
«Снук» лихо подошла к пирсу, и ее командир Трибел пригласил нас в кают-компанию. Там он достал вахтенный журнал, и мы быстро просмотрели его за чашкой кофе. Как я и предполагал, «Снук» вела артиллерийский бой с вооруженным траулером, который она остановила, попав 76-мм снарядом в машинное отделение. Потопить траулер с помощью небольшого орудия было делом нелегким, тем более что в любой момент могли появиться самолеты противника. Подавив ответный огонь, Трибел пошел на сближение, чтобы точнее бить по ватерлинии траулера. В это время какой-то японец, прикинувшийся убитым, дал очередь из автомата. Он был тотчас же сражен, но успел ранить четырех членов экипажа лодки. Я считал, что мы получили хороший урок за сравнительно низкую цену.
На следующий день «Снук» выходила в Пирл-Харбор, и я решил возвращаться на ней, а не на самолете. Переход прошел без приключений. По подсчетам командира, за минувший поход ему удалось потопить или повредить несколько судов противника общим тоннажем в 25000 тонн. Неплохой результат!
