— Почему ты ее бросил? — спрашивает она, скидывая туфли и усаживаясь рядом со мной на диване.

Она только что закончила рассказ о своих любовных похождениях, о своем бывшем, и теперь настала моя очередь. Чувствую, что замыкаюсь в себе. Я не слишком хорошо умею рассказывать о Зое и о причинах нашего разрыва. С тех пор как мы разошлись, я старался избегать разговоров о ней. Слишком личная тема, и слишком много она обо мне раскрывает.

— Потому, — говорю я.

— Ты же не можешь бросить человека, с которым встречался два года, просто «потому». — Она внимательно смотрит на меня, качает головой. — Хотя, наверно, можешь.

Я уже собираюсь сменить тему, но тут наши взгляды встречаются. И вдруг я словно вижу ее насквозь и понимаю, что ей можно все рассказать. Она не осудит меня и не уколет в больное место. Я смотрю в пол и не могу понять, отчего у меня вдруг развязался язык — не то от вина, не то сам захотел так. Но это и неважно.

— Я ее любил. До самого нашего разрыва. И это самое ужасное. Я хотел остаться с ней, даже в тот момент хотел, когда говорил, что ухожу. Глупо, да?

— Это всегда глупо.

— Просто я чувствовал, что она не… знаешь, как люди говорят, что нужно найти свою половинку, свою единственную. Вот она не была той единственной. Она была классная и очень красивая. Но не моя половинка. А я не ее. — Я закуриваю, отпиваю вина. — Неважно. Просто не судьба. И это уже в прошлом.

— Ну а потом ты ее нашел?

— Кого?

— Свою единственную?

— Нет, ничего похожего.

— Значит, все еще впереди, — говорит она наконец, после затянувшейся паузы.

И внутри я понимаю, что теперь мой ход. Мысленно я уже зажег перед собой большое неоновое табло: Да, Лихой Джек. Давай! Твой ход! Кажется, здесь я должен был смекнуть, что вот, настал момент, и теперь она от меня никуда не денется. Она улыбается, глядя на меня, и я с трудом выдавливаю ответную улыбку. Почему-то я боюсь, что если сейчас накинусь на нее и она окажется не готова, то все пойдет прахом. Тогда наш разговор — только разговор и ничего больше… И вообще, с чего я взял, что все сказанное ею — правда?

Да, Мэтт как в воду глядел — я теряю былую форму!

Она встает с дивана, идет к окну, отдергивает шторы и смотрит на небо. Я продолжаю сидеть, пытаясь вытрясти хмель из головы.

— Ночь удивительная, — говорит она.

— Да, — соглашаюсь я, — хочется, чтобы она не кончалась.

Так, уже лучше. Это больше похоже на меня. Снова чувствую себя на коне и продолжаю:

— Хуже всего в такую ночь спать… Одному. Я чуть было не добавил «одному».

Но прежде чем я смог закончить мысль, Эми оборачивается, возвращается ко мне, лицо ее вдруг оживляется.

— Правда? — спрашивает она.

— Правда, — подтверждаю я.

— А знаешь, можно пойти на вечеринку. К моей бывшей однокурснице. Что скажешь? Конечно, если ты хочешь.

Да, хочу. Хочу, но не этого, а этого.

Она не дает мне возможности ответить. Прежде чем я успеваю остановить ее, она берет телефон, вызывает такси и возвращается к окну.

В такси она называет водителю адрес, и мы трогаемся. За окном темно, по радио звучит какая-то танцевальная композиция. Сижу и думаю: «Почему ты не сделал свой ход до появления такси? И требовалась-то всего пара секунд».

Идиот.

На какое-то время становлюсь стоиком. Быть может, вся эта затея с Эми обречена с самого начала, ей просто не суждено осуществиться. Может, именно поэтому у меня ничего не получается. Исходя из ситуации, догадываюсь, чем закончится вечер. Мы приедем на эту вечеринку, где у Эми окажется миллион знакомых, у меня же ни одного. Она пойдет трещать со всеми, а я пойду бухать, и, вероятнее всего, НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОЙДЕТ. МОМЕНТ БУДЕТ УПУЩЕН. Я бессмысленно пялюсь в окно на мелькающие мимо фонари и чувствую, как ее нога касается моей. И понимаю, что единственный способ исправить ситуацию — сделать сейчас то, что я не сделал тогда.

И я действую.

Я ее целую.

Насколько я разбираюсь в поцелуях, этот был неплохой. Не самый лучший, конечно. Первое место останется за Мэнди Макроун, первой девочкой, которую я поцеловал. Тогда меня как будто током ударило. В полном смысле этого слова. У нас обоих были скобки на зубах, и, когда мы ими столкнулись, чувство было, словно вилку в розетку воткнули. Но этот поцелуй тоже хорош. Хочется его продлить подольше.

Хотя Эми, кажется, со мной не согласна.

Но после того, что она сказала, я вмиг оттаиваю.

Эми сказала: «К черту вечеринку. Поехали обратно к тебе».

Я готов кричать! Прыгать! Написать красными буквами «ДА!» на всех домах. Я готов благодарить своих родителей, учителей, друзей и всех, кто помог мне достичь этого. Теряю форму? Пошел ты, Мэтт Дэвис. Что ты теперь скажешь?

— Отлично. Поехали.

Единственный, кто недоволен происходящим, — водитель такси. Я говорю ему, что мы все равно заплатим, только пусть он отвезет нас обратно. Теперь и он счастлив. Весь мир полон радости! Он высаживает нас у дома Мэтта, я расплачиваюсь, и мы идем в дом. Закрываем за собой дверь. Действие начинается.

Сначала вдоль стены, потом по коридору. Вот мы на нижней ступеньке лестницы. За нами тянется вереница брошенной одежды: моя куртка, пальто Эми. Нет, назад я не оглядываюсь. Я смотрю только вперед, прямо перед собой — в буквальном смысле этого слова.

Пальцы работают на автопилоте, ощупывая местность. Первое — разведывают область под кофточкой, под лифчиком, на груди. Более тщательно ощупывают район сосков, пока она прижимается ко мне и расстегивает мой ремень. Руки идут вниз, сжимают ягодицы и притягивают ее ближе. Потом вокруг бедер, под юбку, залазят под трусики.

Донесение разведгруппы главному управлению:

A. Дорогой лифчик. Б. Обширная грудь.

B. Упругие соски. Г. Крепкая попка.

Д. Напряженные бедра.

Погодные условия в нижних районах — влажные. Вывод: планета обитаемая, условия для обеспечения человеческого существования имеются. Главное управление довольно результатом и дает добро на полную и незамедлительную колонизацию.

Тем временем Эми справляется с моей молнией. Ее руки проникают внутрь. Как только ее пальцы сжимаются на моем добре, я впервые с тех пор, как закрыл за нами дверь, отрываюсь от ее губ. Снимаю с нее кофточку и бросаю на пол. Ее глаза закрыты, и я на секунду задерживаю взгляд на ее лице, слушаю ее частое дыхание. Потом расстегиваю лифчик. Она спускает его с плеч и кидает на перила.

Открывает глаза, улыбается и говорит: «Хорошо».

Мне тоже.

Я млею.

Просто оттого, что смотрю на нее.

Она прекрасна, и, надо сказать, ожидание явно того стоило. Руками скольжу по ее бокам, по бедрам, под юбку и задираю ее до талии.

— Ложись, — говорю я ей.

И она ложится. На пол, спиной опирается на лестницу. Я опускаюсь на колени рядом, расстегиваю подвязки, снимаю трусики. Раздвигаю ей ноги, встаю меж них, губами провожу по внутренней стороне бедра, прохожусь по ложбинке, которая словно специально создана для моего языка, и поднимаюсь к мягкой коже живота. Слышу ее трепетный вздох, закрываю глаза. Я рад, что это она. Я рад, что запах именно ее кожи я сейчас вдыхаю.

Потом вниз.

Глубоко вниз.

Потому что все там.

Ситуация, так сказать, скользкая. Этого я не планировала. Меньше чем десять минут назад Джек поцеловал меня на заднем сиденье такси. Не знаю, что он вложил в этот поцелуй, но почти уверена, что на кончике языка у него был какой-то наркотик, потому что я потеряла контроль над собой.

Сначала у меня было такое чувство, что я снимаюсь в сцене поцелуя мелодрамы из разряда «детям до 16», а потом я оказалась главной героиней порнофильма «Шалунишка Эми». Эй, Эми?

Земля вызывает планету Шлюх, отзовитесь. Я лежу на лестнице Джека, выкинув лифчик на перила, мои ноги на его плечах… и хотя ощущения мои… аааааа… да… ммммммммммм… Да… ниже… дааааааа, в мыслях — ПОЛНАЯ ПАНИКА. В голове какофония голосов и мнений.