Я спустился со спины Краса, Бель подошёл и предложил помощь, я принял ее. Когда вошли в библиотеку, мое любимое обиталище, и уложили меня как больного на кушетку, я только и спросил: — Неужели так плохо выгляжу?

Князья ничего не ответили, что означает, хуже некуда.

— Все разговоры завтра, — тихо сказал Крас.

— Владыка, у тебя нет силы, позволь предложить свою? — выступил синий дракон.

— Спасибо, друг, — Крас обнял Синя за плечи, — свершилось. Дар вернулся! И силы понадобятся всем вам. Я дам ему силу. Не беспокойся.

Они ушли. Крас подошёл ко мне и приложил руку к глазам. Я тут же уснул.

Утром я проснулся, когда лучи солнца коснулись моего лица, так было всегда. Моя библиотека, полки книг, маленький столик, на котором стоят бокалы и лежат книги. Все как всегда! Будто и не было того кошмара, что пришлось пережить. А может мне это приснилось? Чтобы не потерять это ощущение покоя, сходил в ванну, долго мылся, оделся во все чистое. И блаженно разрешил себе подойти к окну. Аж, дух захватило. Кто-то пытался разбить стены замка. Дело бесполезное, но синяя лазуритовая облицовка потрескалась. Скульптуры валяются. Фонтаны выворочены из земли. Деревья сожжены. Сжал зубы, и вышел в коридор. Дверь в обитель Линеллы была открыта. Она сидела перед зеркалом, и расчесывала свои прекрасные волосы.

— Здравствуй, дорогой, — сказала она, поднимаясь, и обнимая меня! — Вот возьми, сделай два глотка. Это придаст тебе силы.

— Что случилось? — спросил я, отводя ее руку с протянутым мне бокалом.

— Не скажу, пока не выпьешь, — она снова протянула мне бокал. Ее не переспоришь. Уж, что вбила себе в голову, добьется. Как ни как Хозяйка Южных гор, и жена Краса, которые не разговаривают друг с другом, сколько себя помню. Но ко мне всегда была добра, в горе заменила мне мать. Сделал пару глотков. Больше ее воду пить невозможно. Ощущение — кол льда в горле. Правда, потом, ощущаешь в себе такую силу, что, кажется, весь замок можешь поднять на руках.

— Ну?

— Как ты думаешь, сколько тебя не было?

— Недели две, не больше, — прикинул я в голове.

— Тебя не было больше шестидесяти лет.

— Это шутка?

— Такими вещами не шутят. Где ты был? Мы нигде не могли вас найти с Энлилем.

Я вспомнил слова девчонки, которая запрещала мне пользоваться магией:

— В норе вне времени и вне пространства.

— Ясно. Поэтому мы не могли найти вас. Мы обследовали все уголки мира.

А теперь расскажи, что произошло. Причем с самого начала.

— Мне бы не хотелось вспоминать, давай в следующий раз. Лучше расскажи, что тут без меня произошло.

— Стыдишься? Значит, опять женщина! Когда вы с Энлилем только угомонитесь?

— Линелла, дорогая, оставь свои наставления на потом, объясни толком.

— Да, рассказывать, в общем-то, нечего. Поле того, как вы с Энлилем пропали. К князьям-драконам заявились шерши с бумагой, якобы от твоего имени и за твоей подписью, что ты приказываешь им передать замки в правление подателей приказов, а самим отправляться к тебе в замок. Твоя воля была исполнена.

— Я не давал таких приказов, я не подписывал таких бумаг, — от ярости я даже язык себе прикусил.

— Дар, мы все это знаем. Но Закон драконов!

— Дальше!

— В твоих княжествах теперь правят шерши, срединные плачут. Больше всего досталось Лагуле. Новый князь, некий Нип, мечтает избавиться от Лицея. Даже выпустил приказ, запрещающий заниматься магией. Правда, что-то там произошло, и он Лицей оставил. Единственное княжество, которое они не тронули, это Раград, и его Город Радуг побоялись, что если уйдет дракон, исчезнут и радуги, ведь они их сами делать не умеют. Вот и все!

— А Даалад?

— Им понравилось, с какой легкостью удалось заполучить княжества. Наслышанные о твоих сокровищах, они пришли и сюда, стали совать бумагу, в которой ты требуешь выдать все, что у тебя есть подателям приказа. Но, у них тут вышла заминка. Драконы не имеют никакого отношения к твоим драгоценностям. Послали их к Филе. Ну, а у того с утра уши заложило, ты же его знаешь, как что-то слышать не хочет, так у него и глухота наступает. Они ему бумагу суют, а тот ворчит, извините, мол, шерши треклятые, читать не умею. Они пытаются объяснить, что ты послал их за сокровищами, а он как заорёт на весь дворец и пустился наутёк: — Шерши кровищу хотят, кровищу хотят…

Не добившись ничего, ушли. Потом снова с бумагой приходят, мол, город теперь принадлежит шершам. Твои князья и городские драконы как один в ряд выстроились, переглядывались, наверное, думали куда пойти, перед кем голову склонить, чтобы пустили жить. Но тут их жены, которые не подчиняются законам истинных драконов, подняли гам. И начали обхаживать шершей, тем, что первое под руку попалось. Ну, а Пантера и Волчица, просто зубами цокали. Вылетели охотники за дармовыми драгоценностями из города, как куры из курятника, когда туда лисица заглянула.

Долго их не было. Мы обрадовались, что на этом кончилось все, так нет. Опять прибыли, с бумагой за твоей подписью, что ты огорчен, как твои подданные приняли твоих друзей, и приказываешь, всем горожанам и князьям отдать шершам то, что они попросят. Драконы упросили своих женщин подчиниться, обещали разобраться, как только ты вернешься. А эти проходимцы замок обошли. Искали Филю. Не нашли. Тот как раз очередной болезнью маялся, пятка у него чесалась. Пришлось им довольствоваться тем, что на виду лежало. Что смогли взять — унесли. Даже Арку Обряда и ту увезли. А что не смогли унести, старались разбить, сломать, сжечь. Результат ты видишь?

— Почему Даалад все это терпел?

— А кто его знает! Думаю, задумал он что-то. Он их по пяти комнатам и водил целый день. А те все удивлялись, в каком маленьком замке ты живешь. Учти, его строили еще первые Владыки, они в него свою душу вложили. И не погасни у меня живой огонь, замок им бы показал, как переступать порог, без ведома хозяина. Но сам, знаешь, болен он. Смотри, как скукожился. Но он злопамятен, накажет тех, кто посмел его осквернить… Дар, подожди, ты куда!

— Прости, Линелла, хочу побыть один…

Я вышел на парадную лестницу замка, и уселся на ступени. Голова от ярости раскалывалась. Во мне все клокотало от гнева. Захотелось, подняться в небо, полететь в мои княжества и сжечь все дома шершей. Но клятва данная мной, когда вступал во Владычество, запрещала убивать в ярости, в гневе, в ненависти. Наказание — да! Только на холодную и ясную голову. В этот момент она горела огнем.

— Нагулялся Владыка? — спокойный голосок Фили, заставил вздрогнуть.

— Филя, мне не до тебя! — стараясь быть спокойным, сказал я.

— Ну, это мы слышали не раз! Тебе никогда до нас дела нет! Мы тут ему кристаллы выращиваем, солнечный цвет, в золото перерабатываем, лунный в серебро, мы на него работаем день и ночь, хоть бы слово хорошее сказал. Сколько лет не было! И что же? Мне не до тебя, — передразнил он меня.

— Что тебе надо? — я еле сдерживался.

— Ась? У меня с утра в ухе стреляет. Бам-бум! Да, совсем больной стал. Голова что-то вот! Забывчивый какой-то! Ну, я пошёл…

— Иди, — отпустил я его.

Ган исчез. Славный этот народец ганы, небольшого росточка, худенькие, большеглазые, кудрявые, с остренькими ушками. Причем цвет их волос варьирует от совсем белого до иссиня-черного. Их создали предки Линеллы, дети гор, как своих помощников. Они тогда были самыми могущественными магами земли. Да зазнались. Решили, что им должны подчиняться все. Правда, потом первая Огненная Лисица лишила их магии. И только редко, очень редко рождаются среди них маги, такие как Линелла. Они живут в подземном городке, который построил им, мой дальний предок, взамен на то, что они будут нам помогать. Женщин среди них нет, так как они бессмертны. И пока существуют Южные горы, ганы будут всегда. Они охраняют то, что внутри гор. Камни — вот их сущность. Я думаю, они и есть духи камней, недаром только они могут разговаривать с булыжниками, и слышать то, что те рассказывают. Удивительно трудолюбивые и опрятные создания. Для них не существует ничего, кроме их кристаллов, и металла. Обрабатывать они их не любят, так как считают, что нет ничего прекраснее, чем натуральный камень. Но приходят в восторг от работы ювелиров и кузнецов — драконов. Выбирают себе такого в товарищи, и таскают им камни, которые по их словам совсем обнаглели, и не хотят расти в земле, или открывают штольни, чтобы драконы взяли руду и сделали из нее, что-нибудь. А то она, по их словам, «топорщиться», и только портит внутреннюю красоту земли.