Она отдалась без упрека.

Она целовала без слов.

— Как темное море глубоко,

Как дышат края облаков!

Она не твердила: «Не надо»,

Обетов она не ждала.

— Как сладостно дышит прохлада,

Как тает вечерняя мгла!

Она не страшилась возмездья,

Она не боялась утрат.

— Как сказочно светят созвездья,

Как звезды бессмертно горят!

«Мой милый! — ты сказала мне. —

Зачем в душевной глубине

Ты будишь бурные желанья?

Все, что в тебе, влечет меня,

И вот в душе моей, звеня,

Растет, растет очарованье!..»

Тебя люблю я столько лет,

И нежен я, и я поэт.

Так как же это, совершенство,

Что я тебя своей не звал,

Что я тебя не целовал,

Не задыхался от блаженства?

Скажи мне, счастье, почему?

Пойми: никак я не пойму,

Зачем мы стали у предела?

Зачем не хочешь ты любить,

Себя в восторге позабыть,

Отдать и душу мне и тело?

Пойми, о нежная мечта:

Я жизнь, я солнце, красота,

Я время сказкой зачарую,

Я в страсти звезды создаю,

Я весь — весна, когда пою,

Я — светлый бог, когда целую.

Я тебя закутаю

Дремой грез пленительных.

Я тебя опутаю Сетью тонких трав,

Нежно забаюкаю Сказкой ласк томительных,

Замедленной мукою Сладостных отрав.

Ты вздохнешь, влюбленная.

Побледнев от счастия,

Сладко-утомленная,

Как вечерний свет.

Скована безбрежностью

Тайны сладострастия,

Ты увидишь с нежностью.

Что с тобой — поэт.

Я ласкал ее долго, ласкал до утра,

Целовал ее губы и плечи.

И она наконец прошептала: «Пора!

Мой желанный, прощай же — до встречи».

И часы пронеслись. Я стоял у волны.

В ней качалась русалка нагая.

Но не бледная дева вчерашней Луны,

Но не та, но не та, а другая.

И, ее оттолкнув, я упал на песок,

А русалка, со смехом во взоре,

Вдруг запела: «Простор полноводный глубок

Много дев, много раковин в море.

Тот, кто слышал напев первозданной волны,

Вечно полон мечтаний безбрежных.

Мы — с глубокого дна, и у той глубины

Много дев, много раковин нежных».

Да, я люблю одну тебя

За то, что вся ты — страсть,

За то, что ты, забыв себя,

Спешишь с высот упасть.

С высот холодных и немых

Тебя я заманил

Туда, где слышен звонкий стих,

Где не любить нет сил.

И в этой пропасти глухой

Мы — утро бытия.

Смотри, желанная, я твой,

Смотри: ты вся — моя.

Я войду в зачарованный грот,

Я узнаю всю сладость земную.

Там красавица милого ждет,

Я воздушно ее поцелую.

Горячо к ней прижмусь и прильну,

В опьяненьи своем закачаю.

Я люблю молодую волну,

Я желанье лобзаньем встречаю.

Безгранично-глубок небосвод,

И, как небо, мечтанья бескрайны.

Я люблю зачарованный грот:

В нем для любящих вечные тайны.

В пеньи звонкого ручья

Переменность трепетанья.

В нем отдельность бытия,

Восхваленье мирозданья.

Он сорвался с высоты,

Возжелав безвестной дали.

Многоснежные хребты

В нем стремленье воспитали.

И покинув горный склон,

И себя любя без меры,

Весь вспенен, домчался он

До заманчивой пещеры.

В лабиринт ее проник.

Что там было? Что там стало?

Чей-то вскрик в тиши возник,

Так воздушно и устало.

Где-то алые цветы

Зашептались, закачались,

И виденья красоты

Поцелуем повстречались.

Поцелуй? Зачем? И чей?

Кто узнает! Это тайна…

Дальше, прочь бежит ручей,

Он в пещере был случайно.

Веселый дождь низлился с высоты,

            Когда смеялось утро Мая.

Прошел в лесах, взрастил в садах цветы,

            Весь мир улыбкой обнимая.

Веселый дождь, источник нежных снов.

Твой зов к забвенью сердце слышит.

Как много в мир ты нам послал цветов,

            Ты праздник в жизни всех, кто дышит.