Раздался звонок, и Сара Стандиш подошла к телефону. Дарелл удивился, до чего Джейн Кинг похожа на свою хозяйку. Они были одного возраста, одного типа, и Сэм, глядя на Сару, вдруг понял, как красиво ее тело, как эта красота невероятно сочетается с ее холодностью. Сара вернулась недовольная: кто-то раньше нее снял трубку.

— Фон Бахлен здесь? — спросил Дарелл.

— Да, наверху. Руди и его сестра. Они проверяют списки снаряжения. Для этого я их и вызвала.

Дарелл пришел на виллу прямо от Донегана. Полиции был отдан приказ найти Джейн. Полковник Кауб был явно задет.

— Я вам помогу, мистер Дарелл, но мне обиден сам факт, что я не был посвящен в эту авантюру.

Дарелл извинился, однако он ни о чем не сожалел. Постепенно полковник смягчился.

Тихая невидимая охота-поиск уже велась по всему городу. Ничего, кроме этого, пока сделать было нельзя.

Сара села в кресло и вытянула ноги.

— Я очень сожалею, — сказала она. — Джейн хорошая девушка, я почти люблю ее. Мне остается только надеяться, что с ней ничего не случится.

— А если уже случилось? Что скорее всего.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Кауб.

— Как вы могли подставить ее вместо себя? — настаивал Дарелл.

— Мне посоветовал Донеган.

— А совесть вас не беспокоит?

— Это не ваше дело — заботиться о моей совести. Вы много на себя берете. Вы должны заботиться о моей жизни. Ни больше, ни меньше. Остальное вас не касается. Однако я думаю, что не нуждаюсь в ваших заботах. Мне ничего не угрожает, но все настаивали на этих мерах безопасности, и потому Джейн заменяет меня здесь, в Карачи.

— Ее могут убить.

— Вас это действительно беспокоит?

— А вас?

— Пожалуй, да. Она молодая и способная… Но я верю в ее звезду.

— Неужели?

— Вы, кажется, дерзите мне?

— Я не собираюсь извиняться. Вы не запугаете меня, как бедного Донегана. Я только исполняю свою работу больше ничего. Вы в опасной стране, и многие до вас не вернулись из экспедиций. Это вам не Альпы. Это неисследованные горы. Здесь люди к нам враждебны. Вы готовы к этому?

— Да, — твердо ответила Сара, — именно к этому я и готовилась.

В комнате, где они сидели, царила прохлада. Двери, выходящие в сад с пальмами, были распахнуты настежь. Слуга бесшумно ходил по саду, следя за выражением хозяйских глаз. За оградой стояла надежная охрана. Этот дом был самым безопасным местом в городе, и все-таки Сэм нервничал. Он беспокоился о Джейн, однако спорить с хозяйкой не мог. Лицо Сары было привлекательным, фигура в длинной белой одежде — безупречной. Он не мог не смотреть на четкие линии ее бедер, на красивую грудь. Под этим белым покрывалом, в позолоченной раме из денег и власти, она казалась загадочной, нереальной. Это проявлялось и в ее отношениях с мужчинами — она обращалась с ними, как с женщинами. В ней было много необычного.

«Интересно, — подумал Сэм, — как бы она выглядела, если бы хоть немного расслабила мышцы своего идеального рта».

— Пожалуйста, не смотрите на меня так, — попросила Сара, прерывая его размышления.

— Простите.

— Я знаю, что возбуждаю любопытство. Я привыкла, но иногда это раздражает.

— Я не напрашивался на эту роль, но меня тем не менее назначили, поскольку я был с вами знаком раньше.

— Я помню вас. Хорошо помню.

— Спасибо. Я не был в этом уверен. Могу я называть вас просто Сарой?

— Как хотите.

— Я хотел бы узнать настоящую цель вашего путешествия, причину финансирования этой экспедиции, а также почему вы сами решили принять в ней участие.

— Я люблю Руди и хочу быть рядом с ним.

— И это все?

— Я мало общалась с природой — ведь раньше я никогда не путешествовала таким образом. Поэтому решила, что это будет для меня полезно.

— Может быть, все же целью вашего путешествия является легендарная корона Александра или никель?

— Вы не очень-то любезны, — слабо улыбнулась она. — Я могу нанять сотни геологов, и они найдут сколько угодно никеля или чего-нибудь другого. Мне не обязательно ходить с молотком и долбить скалы. И к тому же я не верю в эту легенду о короне, потерянной две тысячи лет назад. Меня это мало волнует.

— Тогда зачем вы рискуете собой?

— Из-за Руди. А опасность меня не тревожит — для этого есть охрана и вы, наконец.

Руди фон Бахлен был у себя наверху. Он положил трубку и с удивлением заметил, что руки у него дрожат. Он только что вышел из душа, его бедра были обмотаны пушистым полотенцем. Через открытую дверь балкона дул горячий ветер, принося с собой запахи города и реки, среди которых выделялись запахи готовящейся где-то за оградой пищи, нефтяных баков и еще какие-то незнакомые. Руди с удовлетворением посмотрел на свое отражение в зеркале, на красивое тело, породистые черты загорелого лица, потом быстро и сильно растер мышцы и, бросив полотенце на кровать, пошел одеваться.

Ему не нравилось, что его руки до сих пор дрожат. Он пригладил волосы и увидел Алису, сестру, которая смотрела на него из противоположного угла комнаты.

— Это Джейн звонила? — спросила Алиса.

— Да.

— Где она?

— Не знаю.

— Ты собираешься с ней встретиться?

— Я что-нибудь придумаю, не беспокойся.

Алиса была на три года моложе брата, но всегда вела себя с ним так, будто была значительно старше. Не выдержав ее пристального взгляда, Руди вдруг заговорил по-немецки:

— Оставь меня в покое! Не лезь не в свое дело!

— Я забочусь только о тебе, Руди. У тебя неприятности?

— Ничего особенного. Уйди, дай мне одеться!

Алиса вышла в коридор. В доме было тихо. Они оба видели Дарелла, входящего в дом, и знали, что сейчас он с Сарой на первом этаже. Руди сразу понял, что этот американец произвел на сестру большое впечатление. Руди раздражала выдержка сестры, которая не изменила ей и на этот раз. Стройная, притягивающая взгляд фигура Алисы странным образом сочеталась с ее интеллигентностью. Руди не сомневался, что у сестры еще никого не было, он подозревал, что она просто боится таких отношений.

«Ей понравился американец… Что же, это может быть полезно для меня», — подумал он автоматически.

Ее лицо было мягче и нежнее, чем у Руди, голубые глаза — больше, а брови, напротив, не такие густые. И только волосы были у них одного цвета. Прическу Алиса носила простую, под мальчика, что было очень удобно. Костюм из голубого шелка усиливал голубизну ее глаз, большой чувственный рот притягивал взгляд. Она всегда была умнее брата. Он учился неизвестно чему и много лет потратил впустую, тогда как она все эти годы упорно трудилась на благо их семьи. К политике Алиса была равнодушна, Руди знал это точно. Ее интересовала только история, она много читала о сражениях и завоеваниях прошлых веков. Да, древние были могучи и величественны, но сейчас они мертвы — и Руди не разделял интереса сестры. Они никогда не понимали друг друга, и все же он любил ее, хотя не имел понятия, как она относится к нему.

Алиса вошла в его комнату и наблюдала, как он одевается, нарушив тем самым правила их семьи. Он нервничал, ему не хотелось выслушивать ее лекцию, хотя избежать этого, как он понимал, было невозможно.

— Алиса, я спешу. Если ты хочешь мне что-то сказать, то давай быстрее. Но учти, твои замечания ничего не могут изменить.

Она тихо произнесла:

— Ты дурак, Руди. Когда-нибудь остановишься? Кончишь, как дядя Франс. Это твой идеал, не так ли?

— А что в этом плохого?

— Он был казнен из-за своей дурацкой коммунистической деятельности. Я не хочу, чтобы ты кончил так же.

— Не беспокойся, со мной этого не произойдет.

— Я знаю одно — что ты им восхищаешься. И тоже помню его. Я читала, как после первой мировой войны он ходил на демонстрации в черном свитере и фланелевых штанах вместе с другими интеллигентами — они хотели зажечь мир своими идеями. Он был романтиком, а умер на крюке, как свинья.

— Замолчи, — с трудом проговорил Руди. — Дядя был великим человеком.

Алиса достала сигарету и мягко сказала: