Рассказывая об археологических находках на Американском континенте, нельзя не вспомнить и находки археолога Митчела-Хеджеса в джунглях Британского Гондураса в 1927 году. Ученый вел раскопки обнаруженного им древнего города народа майя — Лубаантуна. В одном из храмов он под грудой камней наткнулся на копию черепа женщины, сделанную из целого куска кварца весом в пять килограммов. Выполнен он был с такой тщательностью, что производил впечатление не просто скульптуры, а чего-то живого, весьма мрачного.

Археолог вспомнил, что в преданиях майя рассказывается о «черепе смерти», который жрецы использовали в религиозных обрядах. Часами, гласит легенда, они смотрели на этот символ смерти, призывая беды на головы своих врагов.

Позднее, когда редкостную находку изучил искусствовед-реставратор Дорланд, выяснились поразительные подробности. Исследование под микроскопом показало: череп сделали, не пользуясь никакими металлическим орудиями. Поверхность кристалла полировалась специальной пастой, составленной из песка и кварцевой крошки. Сколько же времени потребовалось, чтобы так тщательно обработать кусок кварца, придать ему столь точное подобие настоящего черепа?

Нижняя челюсть у черепа подвижная. Когда он подвешен в воздухе, достаточно небольшого усилия, чтобы она пришла в движение, — словно мертвая голова начинает говорить! Еще большее впечатление производят сверкающие глаза черепа — стоит поставить перед ним зажженную свечу. А если вместо свечи расположить какие-либо предметы, то при определенном положении их отражения появляются в глубине черепа. «Можно себе представить, — пишет Дорланд; — какой эффект создавал висящий в полутьме над алтарем череп со сверкающими глазницами, двигающейся челюстью и? будто извещающий о появлении богов. Тем более, когда в нем можно увидеть любые предметы реальной действительности — лица людей, горы, зверей — и плоды собственного воображения в переливчатой игре туманных пятен… Я сам наблюдал эффект, который оказывает этот череп из кварца на впечатлительных людей. У одних учащается пульс, другие испытывают жажду или ощущают различные запахи, некоторые даже засыпают. Жрецы, которые пользовались им, могли прослыть действительно всемогущими».

Не так давно в Таиланде было найдено поселение людей бронзового века. Жившие здесь племена умели изготовлять металлические сплавы задолго до расцвета не только древнегреческой цивилизации, но даже древнеегипетской.

На территории Армении советские археологи раскопали в полном смысле слова доисторическое металлургическое предприятие, действовавшее за четыре с половиной тысячи лет до нашей эры. Двести печей выплавляли металл, который шел на изготовление ваз, ножей, наконечников для копий и стрел, других изделий и представлял собой довольно сложный сплав из меди, свинца, железа, золота, магния.

В 1938 году немецкий археолог Вильгельм Кениг при раскопках под Багдадом обнаружил предмет, который всем своим видом говорил о том, что перед нами древнейшая батарея… из гальваноэлементов. За две тысячи лет до того, как эти элементы были изобретены Вольтой и Гальвани! Гальванобатарея, найденная Кенигом, представляла собой медные цилиндры со стальными сердечниками. Цилиндры скреплены между собой с помощью свинца и олова, сплавленных в пропорции, которая и сейчас широко применяется.

В начале 70-х годов уже нашего века, под руководством археолога К. А. Акишева был вскрыт иссыкский курган близ города Алма-Аты. В боковой погребальной камере обнаружили останки, сакского воина, предметы домашней утвари. Огромный интерес у ученых вызвала одежда усопшего. Ее покрывали свыше четырех тысяч золотых блях и пластин с изображением животных и птиц, сцен охоты. В историю отечественной археологии юноша из иссыкского кургана вошел под названием «золотого человека». К. А. Акишев рассказывает: «…под курганом «Иссык» оказалась прямоугольная бревенчатая усыпальница, ориентированная углами по сторонам света. Погребенный в церемониальной одежде занимал левую сторону постройки. Справа от него располагалась ритуальная посуда, выточенная из дерева, отлитая и выкованная из меди и серебра, сформированная на гончарном круге: подносы, блюда, черпаки, ложки, фиалы, миски, чаши, кувшины. На одной из чаш — надпись. Вождь лежал на спине головой к западу. Он был подпоясан длинным мечом и инкрустированным золотом кинжалом. Конец его ножен подвязывался к бедру, чтобы оружие не било по ноге при верховой езде. У левой руки лежали украшенная золотом плеть и позолоченное бронзовое зеркало в кожаной сумочке вместе с косметической краской. На шее у него был знак власти — золотые перстни, один из которых имеет изображение солнечного бога.

Нами предпринято исследование символики орнаментов «золотой одежды» и всего погребального обряда. Оно привело к интересным выводам. Орнаменты символизировали… Вселенную. «Золотой человек» был одет в церемониальную одежду: кожаную куртку, сплошь обшитую тысячами золотых бляшек, узкие брюки и высокие сапоги. На голове он носил островерхий колпак с наушными лопастями. У него были длинный меч и камча. Это одежда всадника. Из сословия воинов-всадников саки выбирали вождей. Одежда имитирует защитный панцирь. Красный цвет и золото у индоиранских народов символизировали воинское сословие, считавшееся солнечным. Конечно, золотой панцирь не был настолько прочным, чтобы защитить вождя в военных столкновениях. Его оборонительная функция — в магической силе священного солнечного золота.

Особенно загадочны орнаменты на головном уборе. Его надевали только во время церемоний, обрядов, ритуалов. Орнаменты разделены на три вертикальных яруса. Колпак по кругу обрамляет изображение цепи золотых гор и деревьев. У подножия гор помещены земные звери: тигры, козлы. На вершинах — птицы, крылатые тигры. Орнаментальный фриз означает мировой горный хребет, по представлениям саков, окружавший мир со всех сторон. Орнамент символизирует также трех-частную организацию мира снизу вверх: подземный мир — земля — небеса. На четырех крестообразно расположенных точках кольцевых фризов помещены изображения зверей — охранителей сторон света: востока и запада, севера и юга. Впереди головного убора имеется солнечная эмблема — символ всего космоса в целом: четыре крылатых коня и четыре золотых стрелы. Это своеобразный знак власти над всеми тремя мирами и четырьмя сторонами света, которые солнце обходит на своем пути. Предположительно, «Золотой человек» при жизни отождествлял солнечного бога, правящего миром. Такое обоснование верховной власти было знакомо многим древним народам. Однако ближайшие соотношения символика золотого костюма находит в мифологиях индоиранцев, в священной книге зороастрийцев Авесте и в гимнах Ригведы, в пехлевийском Бундахишне.

Не менее интересно исследование признаков зооморфных украшений одежды. Они имеют близкие аналогии, с одной стороны, с искусством народов Ближнего Востока (Ассирия, Вавилон, Иран) и Средней Азии (Бактрия), а с другой — с творчеством племен Южной Сибири и Центральной Азии (пазырыкское искусство, ордосское искусство хунну). «Звериный» стиль саков Жетысу выделяется в оригинальную школу в семье искусств народов Азии той эпохи. Искусство саков демонст рирует развитие не только военных, но и творческих контактов со многими культурами континента…»

Справедливость слов И. И. Мечникова очевидна.

В обычном понимании вера — синоним уверенности в истинности выводов, положений и предложений, сформулированных на основе уже твердо установленного знания. Мы верим в то, чего еще нет, но вполне может быть как следствие очевидного или если не очевидного, то возможности развития событий. Такая вера зиждется на нашей практике, нашем многообразном и многотрудном опыте. Иными словами, такая вера проверяема: не сейчас — так потом, не сегодня — так завтра, не завтра — так послезавтра…