Итак, морское начальство по-прежнему предлагало развивать «малый флот», способный вести боевые действия лишь на закрытых морских театрах, неподалеку от своих берегов. При этом оно учло тот важный факт, что тогдашняя советская промышленность не могла строить сразу много боевых кораблей, тем более — корабли крупнее, чем лидеры эсминцев.
Сталин согласился с основными идеями данного документа. Но приведенные в нем конкретные цифры, соответствовавший реальным возможностям отечественной промышленности, его не устроили. Ему, впрочем, как и другим «вождям» рангом пониже, ужасно хотелось получить все сразу и в большом количестве. В то время были чрезвычайно популярны лозунги типа «мы не можем ждать милости от природы», «пятилетку — в четыре года», «нет таких высот, которых бы не взяли большевики» и им подобные. Вдохновляясь идеями насилия над законами экономики, Совет Труда и Обороны принял 11 июля 1933 года постановление «О программе военно-морского судостроения на 1933―1937 rr.».
В соответствии с этой новой программой большевики вполне серьезно наметили построить всего лишь за 5 лет огромный подводный флот — 369 лодок (69 больших, 200 средних, 100 малых)! Их совершенно не смущал тот факт, что эта цифра превосходила общую численность подводных сил всех пяти великих морских держав, вместе взятых! Что касается надводных кораблей, то планировалось подвергнуть серьезной модернизации 3 старых линкора типа «Марат», построить 7 легких крейсеров и 45 эсминцев (включая лидеры), а численность торпедных катеров довести до 330 единиц[24]. В составе морской авиации предполагалось иметь в конце 1937 года свыше тысячи боевых самолетов (бомбардировщиков, торпедоносцев, штурмовиков), не считая разведчиков и транспортных машин.
В 1933 году, в соответствии с данной программой, на верфях заложили 31 подводную лодку, в следующем году — уже 52. Однако вполне закономерно такие масштабы и темпы оказались не по силам для «полудохлой» советской промышленности. Судостроительная программа второй пятилетки провалилась с еще большим треском, чем программа первой пятилетки. Вместо 369 субмарин удалось построить только 137 (37 % от плана), причем 52 из них (38 % от числа построенных) являлись малыми лодками серии VI и VI-бис, не имевшими никакой боевой ценности.
Что касается легких крейсеров, то на Балтике в ноябре 1936 г. был спущен на воду «Киров» (проект 26), а в декабре заложен «Максим Горький (проект 26-бис). На Черном море в июне 1937 г. сошел со стапеля крейсер «Ворошилов» (пр. 26); в январе того же года началась постройка крейсера «Молотов» (пр. 26-бис). Ни один из них не вступил в строй до конца пятилетки. Эсминцев и лидеров удалось спустить на воду 15 вместо 45. Семь на Балтике («Ленинград», «Минск», «Орджоникидзе», «Гневный», «Гордый», «Грозящий», «Сметливый») и восемь на Черном море («Москва», «Харьков», «Бдительный», «Безупречный», «Беспощадный», «Бодрый», «Бойкий», «Быстрый»). Были также построены около 170 торпедных катеров типа «Г-5». Вместе с серией катеров типа «Ш-4», построенной в 1927―32 гг. (59 единиц) и несколькими экспериментальными катерами, общая численность торпедных катеров составила 230 единиц — на 100 меньше, чем планировалось.
Советский тяжелый крейсер «Красный Кавказ»
Так неумолимые законы экономики, обойти которые попытались кремлевские вожди, пустили ко дну их мечты о многочисленных флотилиях подводных лодок и торпедных катеров, надежно охраняющих берега Советского Союза.
***
С середины 1930-х годов в международной политической атмосфере стал ощущаться сильный запах крови. На Евроазиатском континенте явно назревала «большая война». По мнению Сталина и его подручных, новая мировая война идеально соответствовало интересам Коминтерна. Они рассуждали достаточно просто. Первая мировая война обеспечила большевикам захват власти в России; следовательно, вторая «Большая война» приведет (так они думали) к созданию всемирного союза советских республик. Поэтому нужно срочно готовиться к этой войне, ускорить темпы и расширить масштабы создания могучей армии и мощного флота.
В то же время опыт гражданской войны в Испании наглядно показал, что для победы над «буржуями» в стране, не имеющей общей границы с СССР, требуется большой военный и транспортный флот. События в Испании завершились поражением испанских «левых» именно потому, что СССР не смог обеспечить ни материально-техническое снабжение, ни прямую военную поддержку революционных сил. Страна Советов не располагала транспортными средствами для крупномасштабной доставки грузов морским путем, а также не имела военного флота, способного защищать коммуникации на значительном удалении от своих баз.
Эти два обстоятельства (приближение новой мировой войны и негативный испанский опыт) повлекли за собой трансформацию отношения советского военно-политического руководства к проблеме флота. Генеральная линия партии претерпела разворот на 180 градусов еще в самый разгар войны в Испании. 26 марта 1937 года секретное постановление Совета Труда и Обороны оповестило всех «народных» комиссаров, что «создание линейного флота является одной из важнейших оборонных задач на ближайшие годы».
По мнению Сталина, линейные корабли и тяжелые крейсеры, помимо средства решения утилитарных задач, являлись материальными символами статуса великой державы, без обладания которыми в те времена невозможно было претендовать на полноправное участие в мировых делах. Чтобы разговаривать на равных с американцами (16 линкоров в 1937 г.), англичанами (13 линкоров) и японцами (10 линкоров), помимо мощных сухопутных войск требовались весьма серьезные аргументы на море в виде хотя бы двух десятков новых линкоров и тяжелых крейсеров, а вот их у СССР как раз и не было. Требовались серьезные усилия для исправления сложившегося положения.
Все те, кто не «сориентировался» и продолжали настаивать на приоритетном строительстве подводных лодок, торпедных катеров, сторожевых кораблей, автоматически попали в число врагов народа. Выступая на XVIII съезде ВКП(б) в 1939 году, нарком судостроительной промышленности И.Ф. Тевосян со знанием дела заявил «всесоюзному партийному активу». «Враги народа — агенты фашизма Тухачевский, Орлов и Муклевич и прочая фашистская мерзость — старались доказать, что нам не нужен мощный надводный флот». По иронии судьбы, большинство пресловутых «врагов народа», «агентов иностранных разведок» и «прочей фашистской мерзости» на флоте составили не бывшие «золотопогонники» из дворян, а «революционные новаторы-пролетарии».
Советский эсминец (лидер) «Ленинград»
Советский эсминец «Громкий»
Советский эсминец «Сильный»
В том же 1939 году на 1-й сессии Верховного Совета 1-го созыва было сделано сообщение уже для всего мира: «У могучей Советской державы должен быть соответствующий ее интересам, достойный нашего великого дела, морской и океанский флот».
Специально назначенные «товарищи» из числа ответственных сотрудников Наркомата обороны еще в 1937 году разработали и представили первый вариант проекта грандиозной «Программы строительства морского и океанского флота». В соответствии с ней, за десять лет (до 1 января 1947 г.) планировалось построить гигантский флот.
Он должен был иметь в своем составе 80 крупных кораблей (15 самых больших в мире линкоров, 15 тяжелых крейсеров, 28 легких крейсеров, 2 авианосца); 512 средних (20 лидеров, 144 эсминца, 96 сторожевых кораблей, 204 тральщика, 28 минных и 14 сетевых заградителей, 6 мореходных мониторов или канонерских лодок); 355 подводных лодок; более 500 боевых катеров (в том числе 348 торпедных катеров и 115 охотников за подводными лодками).
