«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Когда находишь логику в стихе,
Написанном тобою без изломов,
Завязывай с писанием, браток,
Перо под стол и Музе: вон! из дома.
Живущему в стране весенних грёз
Частично или всем своим объёмом
Нужны углы из странностей любви
И пики не из графиков бумажных.
Логичный мир похож на тепловоз,
Он монотонен и вперёд стремится,
Не разрывая грудью антураж
И вписываясь в праведность субстанций.
Коль ты поэт, шагай наперерез,
Хватай за крылья рассечённый ветер
И уводи его из-под колёс
Привычной жизни к божеству иллюзий!
Оно непритязательно, нет-нет,
Со всеми вместе за столом пирует,
Но из глазниц его выходит свет,
Питающий все жизненные струи!
«»»»»»»»»»»»»»»»
Толерантность и равновесие,
Удовольствия дня воскресного
И непротивопоставление
Жизни собственного движения!
Остальное само приложится,
Даже в солнечной луже рожица,
Даже вешней травы желания
Быть моделью у мироздания.
Хорошо бы!
Но в одночасие
Всё разрушено несогласием
С непристроенностью молекул
В размышляющем человеке.
И зачем голова нам дадена,
И не лучше ли виноградиной
По желудочным трактам мира
Прокатиться сквозь жар и сырость?
Переваренному не хочется
Ни слияния с одиночеством,
Ни волнения знаменателя
В состоянии бессознательном…
“””””””””””””””
Родился в рубашке -- и снова в рубашку,
Приплюсовав к ней носки и штаны –
Сначала с резинкой, а далее с пряжкой,
Не заменив её до седины!
Подтянут живот и развёрнуты плечи,
Клубится под бровью мечтательный дым:
Ты будешь когда-нибудь увековечен,
Оставив на тропах планеты следы!
Благие следы, но не остовы завров,
А имя, плывущее в строках газет –
И сны громыхают победно в литавры –
Ты воин-стратег и мыслитель-поэт.
Рубашки слетают одна за другою,
Штанами на даче шлифуют полы,
Ты в книгу рекордов ни левой ногою,
Под правой рукою углы да узлы.
Волнения дня пересилив и скомкав,
Смахнув полотенцем пылищу и пот,
Себе признаёшься, минуя потомков:
В рубашке родился, а всё же не тот!
Жалея растоптанные сандалеты
Без крылышек, пемзой лаская мозоль,
Стратегом уходишь от личных ответов
И от вопросов занудной Ассоль…
«»»»»»»»»»»»»
А ты не скучай, в жизнь входи шоколадкой,
Не только бегущей по кругу лошадкой ,
Запряженной в розвальни дня трудового,
Скрипящих полозьями снова и снова!
Безмерны круги у желающих слышать,
У видящих чётче прорезано зренье,
Идущий по снегу привязан не к лыжам,
А к чувству приятного всепокоренья!
А я не философ, я словом играю,
Пишу для себя, проникая глазами
В пространство от радиомачты к сараю
И дальше, куда простирается память.
Не скучно, поверь мне, бежать по откосам,
На склоне зарыться в сугроб при паденье,
Отставив на время забор из вопросов,
Доставшихся мозгу не для наслажденья!
Не скучно, и всё тут!..
Тридцатое марта
Под лыжей хрустит, под полозьями стонет,
И мы – ордината с абсциссой Декарта –
Должны пересечься у мира в ладонях!
“””””””””””””””
В Синайской пустыне брожу Моисеем,
Собачья голодная стая за мной,
А люди по-прежнему пашут и сеют,
Забив на меня… свой костыль племенной.
И правильно!
Не хрена годы мотаться
По голым пескам без воды и еды,
Разбрасывать пот, как листы прокламаций,
В свои уносимые ветром следы.
Дела есть важней, чем ходьба за пророком!
Страна есть своя, а иная зачем
Тому, кто не хочет чужого ни боком,
Ни грудью, ни сердцем, ни болью в плече!
А я не зову никого за собою,
Мне мыслить легко даже в той пустоте,
Где солнце паляще, а небо рябое,
Где стая собак у меня на хвосте!..
«»»»»»»»»»»»»»
Когда вторую кожу на лицо
Натянешь под воздействием извне,
Прикинешься рубахой-молодцом,
А сам потливо мокнешь по спине –
Поверьте, нелегко её носить,
Сдирать перед падением в кровать,
Завидуя французу де Бюсси,
Сжимающего шпаги рукоять,
Чтобы вторых личин не надевать…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»
Ногами в воду, головой в камыш –
Красиво жить и мне не запретишь
Под редкую бравурность пузырей
Из булькающей личности моей!
Ах, так-растак! Да я ещё могу!
Рванёшься вдаль и снова на бегу
Кривляешься обиженным щенком –
Хвост не кольцом и уши не торчком…
«»»»»»»»»»»»»»
За чтеньем чужих биографий
Застал меня юный рассвет,
Рисуя прерывистый график
Из «да», «невозможно» и «нет».
Проглочены мысли Плутарха.
Во времени нашем они
Логичны стремленьям монархов
В грядущие втиснуться дни.
Подвёл философскую базу
Под линии жизни вождей
Историк, а в книгу не вмазал
Фигуры обычных людей.
Простых, как сейчас говорится,
Факелоносцев, а не
Гоняющих на колесницах
В моей или в чьей-то стране.
Я книги читаю, не лезу
Рукой в перестуки колёс –
Оттяпает пальцы железом,
Расплющит картофельный нос.
Плутарх, ты хороший писатель,
Но, как большинство, однобок!
Кому-то, быть может, и кстати,
А мне преткновенья пенёк.
Сижу и потылицу глажу,
Свою не протиснув судьбу
К вселенскому общему ражу
Единственной пядью во лбу.
«»»»»»»»»»»
Завитушки ветра на песке –
Отпечатки мчавшейся Гекубы,
Теплоход органом вдалеке
Напевает что-то однотрубно.
За песок цепляется тальник,
Тростники желты и угловаты
И шуршит по ракушкам кулик
Лапкою трёхпалой деликатно.
Озорными бусинками глаз
На меня посверкивает влажно:
Ничего плохого не припас
Ты для мира, человек вальяжный?
Не припас! Ты часть любви моей,
Созерцанья и мировоззренья,
Ты своим мгновением владей,
Я владею собственным мгновеньем…
«»»»»»»»»»
Кому чего, а лысому причёска,
Замена шуб лисицам-сиводушкам,
А тополям блестящие полоски
Из солнечного света на макушки!
Зелёным соснам вечно зелениться
И шелушиться шишками по снегу,
А снегу заметать следы лисицы,
Прикрыв её от взгляда человека.
Мне тоже незамараным войти бы
В спокойный мир без парика на плеши,
Без хитрых сардонических улыбок,
Без утвержденья: я ПОЧТИ безгрешен!
Так не бывает!
И не хватит пальцев
Для пересчёта личных оправданий,
Пока я одеянье постояльца
Не перешью в костюм благодеяний…
Кому чего, а мне стакан спиртного,
Жене на шею воротник песцовый,
А в Книге Судеб, шитой без портного,
Свободных мест нет для страницы новой…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Как мир лукав! И я лукавлю тоже,
Мы с ним неотделимы друг от друга,
То он меня мурашками по коже,
То я ему такие же услуги.
Не в знак расчёта, в силу обстоятельств,
Чем дальше путь, тем и преграды выше,
Он мне товарищ, я ему приятель,
Он язвою и я ногой на лыжу.
Так и живём, надежды не теряя,
Я у него в руках пятном незримым,
А рядышком Вселенная нагая,
Ни мною, ни Землёй несокрушима.
Вот кто лукавить вовсе не намерен!
Живёт Земля или исчезнет прахом,
Ей всё равно, как миру до потери
Моей ещё не ношеной рубахи.
Ему-то да, а мне не всё до корки,
Рубаху жаль мне будет, если время
Сейчас переиначит поговорку
И я в нём пропаду, как глупый лемминг.
Исчезну вдруг с рубахою на теле
И с тою, не надёванной ни разу,
Не понимая, что я есть на деле
И нужен ли я миру в данной фазе…
А мне лукавить томно и приятно –
Курилка жив и по Земле стрекочет,
