Подсчитывая солнечные пятна
На женщине.
Раздетой, между прочим…
«»»»»»»»»»»»
Дни рождения приходят и уходят,
Оставляя звон бокалов за столом
И пронзительность не выпитых мелодий
Как обычно, как обычно, на «потом».
Только день не приспособлен к плагиату,
День со днём не состыкуешь без труда
И вперёд не перескакивают даты,
Оставаясь в пережитом навсегда.
Понимаешь, это просто – не поверить
В то, что ты прошёл, проехал, пережил
И выплёскивался волнами на берег
Сквозь житейские дела и рубежи.
Понимаешь, я смиряюсь с тем, что было
И не дёргаю сердечную струну,
И держусь руками крепко за перила,
Чтобы вновь не вконопатиться в волну.
Скатерть выдержит томление закусок,
Пятна выведет поваренная соль,
За столом не чтят прошедших перегрузок,
Каждый дышит – на сегодня он король…
Дни рождения торопятся куда-то,
То назад, а то вперёд, их не поймёшь…
Вдох и выдох не доступны плагиату,
Вдох – надежда,
Выдох – правда,
Между – ложь…
«»»»»»»»»»»»
Я вращаю педали дней
С каждым годом быстрей, сильней,
Время трогает за спиной
Шарик розовый надувной.
Под завязку в нём барахла:
Незаконченные дела,
Недолюбленные сердца
И верёвочка в два конца.
На одном я привязан сам,
А второй на клубке у лет,
Не подвешенных к чудесам,
Их в том шарике просто нет.
Ну и ладно! Переживу,
Не скукожусь лицом в траву,
Понимаю, что на развес
Нехватает на всех чудес.
Нехватало и раньше их:
Синих, розовых, голубых
На бессчётную тьму людей
В бестолковой моей среде.
Все вращают педали, все
Утром лазают по росе
И баюкают за спиной
Шарик розовый надувной.
Или синий. А, может, беж...
Шарик, склеенный из надежд
И расчерченных в клетки дней
Бестолковой судьбы моей...
«»»»»»»»»
© Copyright: Игорь Белкин, 2011
Свидетельство о публикации №111090500055
Хранилище 35
Игорь Белкин
В краю непуганого солнца,
В стране неколотого льда
До снов рукою не дотронься –
Сгорают вмиг и навсегда!
Ссыпая в пропасть снежный шорох,
Страхуя каждый шаг шнуром,
Мы покоряли эти горы,
След в след шагнув, не напролом.
Там, на вершине, места мало,
Но разве кто качал права
На первородном пьедестале
Быть первым ради хвастовства?
А лица бронзовели сами
И вырубался лёд, звеня,
И солнце, шелестя ветрами,
На юг катилось от меня.
На пятачке два на два метра
У чётких кромок ледников
От снов отказывались щедро
Пять здоровенных мужиков.
И ночь шипела бабой Ёжкой,
Закручивая снег в спираль
На тех нехоженых дорожках,
Куда всю жизнь влекла нас даль!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Закрыл глаза на боль людскую,
Задул последнюю свечу:
Я, граждане, не практикую,
Чужие раны не лечу!
Лицо без марлевой повязки,
Душа закрыта на замок,
Я ей читаю на ночь сказки
При занавешенном трюмо.
А как иначе?
Сад посажен,
Построен дом, и внуки в ряд
Коктейль молочный пьют из чашек
С изображеньями котят.
Зачем мне биться понапрасну
С неистребимой тенью зла,
Когда звезда над башней гаснет
Последней порцией тепла?..
Как мало крови в человеке,
Как много в суете сует!..
Мне сердце вырвали ацтеки
На пирамиде прошлых лет.
Внутри торжественно и пусто,
Грудная клетка – барабан,
В который палочками грусти
Стучать мне одному, Судьба…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Электролампочка Луны,
Заякоренная рекою,
Плывёт в загадочные сны
Из непокоя и покоя.
Она в движении – и я,
Я тормознусь – она застынет
На светлой грани бытия
Недорисованной картиной.
Эскизом, значит…
Ну, так что ж,
Мы все, летящие куда-то,
Несовершенство или ложь
В хламидах истин из заплаток.
Не философствую, нет-нет,
А искренне вторгаюсь словом
В незашнурованый пакет
Непонимания людского.
Но в правоте не убеждён –
Не провокация ли это –
Вселять в кого-то личный сон
Из возбуждённостей поэта?
И вшита нужным ли крестом
На полусферу мирозданья
Моя цепочка хромосом,
Сплетёная из состраданья?
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
… А что за плечами?
Почти ничего,
Так, ёмкий рюкзак с перетёртыми днями,
Да чувства с натруженными углами
И выпадающие из него…
А что за бровями?
Сплошной кавардак,
Бессмысленность слов и случайность мгновенья,
И медленно гаснущие отраженья,
Те, что я к себе не пришпилил, чудак.
Отдельно они и отдельно лучи,
Стекающие с горизонта познанья
На пройденные второпях расстоянья,
Да их невозвратность --
Хоть волком рычи…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Вот и я говорю, вот и я говорю,
Что способного мыслить нельзя убаюкать
Пустотой пробежавших по календарю
Бестревожных недель и сомнительных звуков!
Всё имеет значенье, имеет свою
Полутёмную или открытую нишу
И готово себя приспособить к житью
Сообразно законов, назначенных свыше.
Здесь загвоздка одна, чёрт её побери!
Если общий курятник принять за основу,
То любой петушок ищет место внутри,
Где теплее и капли не падают с кровли.
Так и я не желаю навозить порог,
На собратьев давлю, чтобы в центре гнездиться, А меня молодой озорной петушок
В глаз клюёт… до чего же противная птица…
Я своё отпахал где-то там, где-то там,
Вам туда никогда не дано проломиться,
Потому что за вами стоит пустота
И неверие в жизнь в голубиных ресницах.
А меня можно выдавить к чёртовой мэ,
Я привык к искаженью любых ситуаций
И, возможно, внутри будет словно в тюрьме,
И не лучше ль к порогу обратно податься?..
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Прилетела пуля в грудь,
Расколола два ребра,
И опять умчалась в путь
Не в «сегодня», во «вчера»!
Чёрт возьми, какая боль!
Хлещет кровь как из ведра.
Бинтовали меня вдоль,
Рылись в лёгком доктора.
Всё срастили, сшили всё,
Только шрамы здесь и там,
Снова жизни колесо
Я раскручиваю к Вам.
Здравствуйте, опять я Ваш!
Нужен или запоздал?
Недосписан я в тираж,
Но успел на карнавал.
Маска к маске тет-а-тет,
Серпантин и конфетти,
Ваш вопрос, мой неответ –
Пуля новая в пути…
«»»»»»»»»»»»»»»»»
Что-то жжётся за ребром…
Может, «Беломорканалом»
Задымил я всё кругом
Так, что продуха не стало?
И сгустилась темнота
До кленового сиропа
Так, что мыслям не протопать
Вдоль извилин ни черта…
Ну, да это всё пустяк,
Пережгутся в сердце нити,
Согласясь на новый шаг
Ради новых «извините»!..
Извините, можно Вас
Пригласить на блюз осенний?..
Те же самые слова
В том же самом изложенье…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Перестроить молекулы тела,
Ободрать миокардную накипь
И влететь победителем в драку,
В арсенале забыв «парабеллум»
С рукояткой тяжёлой, ребристой,
Отделяющий мир от нечистых!
Постулаты внушить кулаками,
По-портновски отмерив с запасом,
Окантовку наметив стежками,
Да, стежками, не пушечным мясом!..
Впрочем, если кулак по затылку,
Это к мясу уже предпосылка…
Только словом?
А если стаккато
Мирных звуков прорезано треском
Обезумевшего автомата,
Поделившего жизнь на отрезки
ДО и ПОСЛЕ?
От мига рожденья
До предсмертного телодвиженья???
В этом случае я уступаю
Свою очередь атомам, влитым
