Эмма (в сторону). Нет, это просто возмутительно!
Вернуйе (Селимару). У него нет никакого такта, ну никакого!
Бокардон (смотрит на табурет, куда Эмма поставила ноги). А я его узнаю…
Эмма. Что узнаете?
Бокардон. Да вот этот табурет — это Нинет его вышивала…
Эмма поспешно вскакивает и пинком отбрасывает табурет.
Ой!
Эмма. Он мне больше не нужен.
Бокардон (Селимару). Что это с ней?
Селимар (поспешно и тихо). Истерика! Этот Вернуйе доведет ее!..
Бокардон (в сторону). Ничего нет удивительного!
Селимар. Уведи его куда-нибудь!..
Бокардон (громко). Папаша Вернуйе, сыграем партию в бильярд?
Вернуйе. О, с удовольствием! В бильярд…
Селимар (тихо, к Вернуйе). Соглашайтесь! Он с ума сведет мою жену!
Вернуйе (в сторону). Ничего нет удивительного!
Селимар. Уведите его куда-нибудь!..
Вернуйе. Пошли. Только не будем играть на деньги.
Селимар. На честь, только на честь!
Вернуйе (смеется). Конечно, <на честь.
Оба уходят направо.
Сцена девятая
Селимар, Эмма, затем Питуа.
Эмма. Наконец-то они ушли!..
Селимар. Да… Они немного скучноваты, правда?
Эмма. Скучноваты? Да они просто омерзительны, с этими своими воспоминаниями! Целый час мне пришлось выслушивать рассказы о ваших возлюбленных!
Селимар. Ну что ты, Эмма…
Эмма. Нет, это просто невыносимо! Вы могли бы по крайней мере избавить меня от присутствия этих господ!
Селимар. Да я вовсе не жажду их видеть!
Эмма. Тогда избавьтесь от них.
Селимар. А под каким предлогом?
Эмма. Это уж ваше дело! Только я вам заявляю, что не желаю больше находиться в их обществе. Если они останутся, я уеду!
Селимар. Но…
Эмма. Они или я — выбирайте! (Уходит.)
Селимар. Выбирайте! Черт возьми, я, конечно, выбираю жену! Но как это сделать? Если я распрощаюсь с Вернуйе, то все его подозрения тотчас воскреснут, а он весьма широко трактует право пользоваться пистолетом… Вообще-то говоря, я едва ли могу обижаться на бедного малого… (Улыбается.) Ведь он целых пять лет был на редкость гостеприимен.
Питуа (входит). Мсье!
Селимар. Что?
Питуа. Дог перегрыз поводок, залез в клумбы и возится там…
Селимар. А мне-то что?
Питуа. Все плоды вашей пылкой молодости: вот теперь и миритесь с тем, что к вам приводят собак, которых вы даже выгнать не можете. Нет, это просто какое-то божье наказание!
Селимар. Слушай, оставишь ты меня наконец в покое с твоими проповедями!
Питуа. Ну, раз вы считаете, что собака имеет право грызть все, что ей захочется, — пусть грызет!
Сцена десятая
Селимар, Питуа, Коломбо.
Коломбо (входит из левой кулисы). Зятюшка, мне надо с вами поговорить.
Селимар (к Питуа). Оставь нас!
Питуа уходит. В чем дело, тестюшка?
Коломбо. Мсье, я только что от дочери: она мне все рассказала… Это омерзительно! Еще одна — куда ни шло! Но две! Да что это, у вас профессия была такая, что ли?
Селимар. Позвольте, тестюшка, но моя жена не имеет никакого отношения к моему прошлому…
Коломбо. Согласен. Но это прошлое не должно влезать в ваш дом! Да еще рассказывать всякие истории про попугаев и собак — весьма двусмысленные!
Селим ар. Что поделаешь!
Коломбо. Предупреждаю вас: дамы собирают вещи.
Селимар. Как, и моя жена тоже?
Коломбо (сладчайшим тоном). Вы разрешите моей дочери взять с собой драгоценности, которые лежали в ее свадебной корзинке?
Селимар. Пусть берет все, что хочет… лишь бы сама осталась!
Коломбо. Как же она может забрать их с собой, если она останется?
Селимар. То-то и оно, что я не хочу, чтобы она уезжала!
Коломбо. Вот ее ультиматум: если через десять минут вы не выставите из дома обоих…
Селимар. Говорите — кого!
Коломбо (гордо). Нет, мсье, не скажу. Так вот, если вы их не выставите, мы уедем!
Селимар. Но как, как мне их выставить? Что я им скажу?
Коломбо. Скажите, как обстоит дело.
Селимар. Правильно: преподнести такую пилюлю на сладкое! Да вы с ума сошли, папаша!
Коломбо. Меня, например, эти люди совсем не волнуют. Хотите, я сам возьмусь за них.
Селимар (поспешно). Нет!
Коломбо. Как угодно. Но моя дочь не должна страдать из-за ваших делишек, и, как только чемоданы будут уложены, мы уедем!
При последних словах входят Бокардон и Вернуйе.
Сцена одиннадцатая
Те же, Бокардон и Вернуйе.
Вернуйе. Чемоданы?
Бокардон. Кто это уезжает?
Селимар (тихо, к Коломбо). Подождите, я, кажется, нашел способ! (Громко.) Друзья мои, я в отчаянии: нам придется расстаться…
Вернуйе. Расстаться?
Бокардон. Ни за что!
Селимар (пожимает им обоим руки). Благодарю, благодарю за эти слова! Но от меня только что ушел врач… Он нашел, что у меня что-то не в порядке с дыхательными путями.
Вернуйе и Бокардон. Чахотка?
Селимар. Не совсем… Что-то с бронхами… Он велел мне несколько месяцев пожить под дивным небом Италии… в Венеции!
Коломбо (в сторону). Очень ловко!
Вернуйе. Ах, бедный друг мой!
Бокардон. Какой удар.
Вернуйе. Послушайте… но за вами же некому ухаживать!
Селимар. А моя жена?
Вернуйе. Да она ничего в этом не смыслит… А я сейчас как раз свободен, я в отпуске — я поеду с вами!..
Коломбо. Как?
Селимар (в сторону). Вот привязался!
Бокардон (прохаживается по комнате). Какая мысль! Нинет так давно изводит меня, требуя, чтобы я показал ей Италию… А что если вместо дачи… Да! Мы едем с тобой!
Селимар (в сторону). Нет, это просто невозможно! Точно их прилепили ко мне! (Идет в глубину.)
Коломбо (решительным тоном). Пора кончать… Раз у Селимара не хватает храбрости признаться в своих ошибках, это сделаю я…
Селимар (подбегает к Коломбо, тихо и живо). Обождите, я сейчас им кое-что скажу…
Все. Что?
Селимар (в сторону). Теперь-то я с ними разделаюсь! (Громко, к Вернуйе и Бокардону.) Друзья мои, сейчас вы все узнаете… Это путешествие, о котором я вам только что говорил, на самом деле-бегство!
Все. Как?
Селимар. Я разорен, меня преследуют, травят… Биржа…
Коломбо. Как, зятюшка?!
Селимар (тихо, к Коломбо). Да замолчите вы наконец! Ничего вы не понимаете! (Остальным.) Видите ли, я должен… девятьсот семьдесят четыре тысячи франков — не считая судебных издержек!
Бокардон и Вернуйе (отступают в глубину). А, черт!
Селимар. Не беспокойтесь, пожалуйста, я ничего у вас не прошу!
Вернуйе (пожимает ему руку). Ах, мой несчастный друг!
Бокардон (так же). Мой храбрый друг!
Селимар. Благодарю, благодарю за эти слова… Но я еще оправлюсь-мне предлагают войти в одно превосходное предприятие: делать цинк из глины… пока это секрет, так что я прошу никому об этом не говорить.
Бокардон. О!
Вернуйе. Можете быть спокойны.
Селимар. Вот тут-то мне и потребуется ваша дружба.
Вернуйе (берет его за руку). Можете в нас не сомневаться!
Бокардон (так же). Рассчитывай на меня — до самого гроба!
Селимар. Благодарю, благодарю за эти слова! Придется мне теперь где-то добывать сто тысяч франков.
Бокардон и Вернуйе тихонько отнимают у Селимара свои руки. (Замечает это; в сторону.) Ага, клюнуло! (Громко.) Я бы, конечно, мог призанять в разных местах, но вы бы на меня обиделись…
Бокардон и Вернуйе (слабыми голосами). Еще бы!..
Селимар (в сторону). Еще немного, и они отлепятся… (Громко.) Так вот, я решил поделить свою просьбу между вами поровну: пятьдесят тысяч франков я возьму у одного и пятьдесят тысяч — у другого, так что никому обидно не будет.
Вернуйе (смущенно). Да, конечно, мы же старые друзья…
Бокардон (так же). Когда друг в беде — это святая обязанность! (Делает несколько шагов в глубь сцены.)
Селимар. Ах, черт возьми, черт возьми!
Коломбо (тихо, Селимару). Вы что, хотите дождаться, чтобы они вам их одолжили?
